Читать книгу - "Смертельный огонь. В гибельный шторм - Ник Кайм"

Лорды отказались от церемоний и пропагандистских эффектов вроде тех, что сопровождали коронацию нового императора на Воинской площади, и перебрались в куда более скромный Конвинкус Кубикуларум — один из многочисленных аудиенц-залов в крепости Геры, чье название переводилось как «Зал победителей». По всей видимости, у его нынешних обитателей название вызывало чувство неловкости.

Наскоро сформированным Империумом Секундус правил в качестве регента Сангвиний, а не Жиллиман. На первый взгляд могло показаться, что примарх Кровавых Ангелов носит свою мантию с королевским достоинством, но это было обманом.

Здесь, в отличие от Воинской площади, не было Пропилеи Титаникус, которая могла бы подавлять присутствующих и придавать сцене важности, которую та, возможно, и не заслуживала. Впрочем, напоминания о могуществе Империума в зале все же имелись; возможно, не такие величественные, как Врата Титанов, но успешно добавлявшие обстановке торжественности.

С мраморных колонн ниспадали знамена трех легионов, а в альковах между ними висели гобелены с изображениями их побед — триптих из воинского таланта, стоической дисциплинированности и ангельского символизма. На этих столпах покоился Империум Секундус, которому предстояло стать вторым фронтом на пути восставшей тьмы и вернуть надежду галактике, отчаянно нуждающейся в спасителе.

Свет от встроенных в стены ламп не проникал в глубь зала, где висели знамена, и в сумраке казалось, что плотная ткань движется сама по себе.

На мраморном троне справа от императора Сангвиния сидел Повелитель Ультрамара. Оба примарха были облачены в броню. Конрада Кёрза до сих пор не поймали, а сам он уже несколько месяцев не давал о себе знать, из чего следовало, что самопровозглашенный «Ночной Призрак» что-то замышляет… Хотя маниакальные порывы Конрада делали его непредсказуемым, и ни в чем нельзя было быть уверенным. В любом случае, укрыть Жиллимана от оружия его врагов за величественными кобальтово-синими доспехами было разумным решением.

Сангвиний был менее мнительным и носил позолоченную броню лишь для того, чтобы демонстрировать свой статус регента. Трон у него был вычурным, не то что у Жиллимана, но не по его желанию, а для соответствия броне, украшенной символом его легиона в виде кровавой капли и ангельскими крыльями, которые он на протяжении всего собрания держал сложенными за спиной.

Слева от Сангвиния, в некотором отдалении от двух других членов правящего триумвирата, сидел мрачный, своенравный Лев.

Всегда бывший в боевой готовности, Лев Эль’Джонсон облачился в черную броню Темных Ангелов, а за одно плечо закинул длинный плащ цвета слоновой кости.

Все трое не стали надевать шлемы, но Лев положил свой рядом с вложенным в ножны мечом.

Владыки Империума Секундус собрались, чтобы удостоить Саламандр аудиенции.

Августейшим лордам сообщили, что Вулкан пропал из своего погребального саркофага, что группа Саламандр, пришедших для траурного бдения, не обнаружила никого внутри.

Немедленно последовали запросы, обвинения в нерадивости и обмане, но за ними стояло лишь горе, и все обвинения вскоре сняли, поскольку было возможно только одно объяснение.

— Вулкан жив, — заявил Нумеон, отказываясь уступать перед мощью сидящих перед ним примархов.

Саламандра смотрел на Сангвиния, но ответил ему Жиллиман:

— Я собственными глазами видел труп своего брата, Нумеон. Он мертв.

— Тогда как вы объясните то, что он больше не в гробу? — спросил Вар’кир.

— Наш отец еще ходит по земле, — не сдавался Нумеон, — и его нужно отыскать.

— Я не спорю, — сказал Жиллиман, — но не стоит цепляться за эту надежду…

— Надежду? — с отчаянием переспросил Нумеон, рискуя вызвать гнев примарха. — Но разве не на надежде стоит это самое место?

Вдоль благородной линии челюсти Жиллимана прошел тик, выдавая его недовольство подобным тоном, но он удержал гнев в узде и кивнул, признавая аргумент.

— Да, но твоя ложна. В ее основе лежит понятное, но ошибочное нежелание верить в то, что видят глаза.

Заметив, как разгорается злость Нумеона, Вар’кир попытался вмешаться, но погребальный капитан жестом приказал ему молчать и немедленно повернулся к примарху Ультрамаринов.

— Мои глаза видят пустой саркофаг — вашего брата, моего отца, покинувшего место последнего упокоения. Я требую, чтобы его немедленно отыскали.

— Мои самые доверенные воины, Гвардия Инвиктус, уже ведут поиски по всему Цивитас.

Нумеона ответ не удовлетворил.

— Теми, кто его и потерял.

На этот раз Жиллиман нахмурился и сжал кулаки. Он взглянул на Льва, который внимательно слушал разговор, но оставался в тенях, желая скрыть эмоции.

Главенство Жиллимана уже давно подвергалось сомнению, чего он поначалу не осознавал, однако сам отдал руководящую роль другому, выбрав его вместе с братьями.

Подавив гнев, скрыв его, как приличествует высокопоставленному политику, Жиллиман посмотрел на Сангвиния. Их ангельский император обладал сверхчеловеческой статью и имел благожелательное выражение лица, но все же было хорошо видно, как неуютно он себя чувствует.

— Жив Вулкан или мертв, — произнес Сангвиний звучным, мелодичным голосом, — я клянусь, что мы найдем его. Ваш отец вернется к вам, а виновные будут наказаны, если потребуется.

Пламя в груди Нумеона угасло. Под взглядом ангела-повелителя его решимость слабела.

— Лорд Сангвиний, — сказал он уже спокойнее, но в голосе по-прежнему клокотало негодование от предательства. — Разрешите мне и моим братьям вести поиски.

Жиллиман хотел вмешаться, но Сангвиний склонил голову в знак согласия.

Нумеон не закончил.

— И, если мой отец еще жив, какое наказание ждет тех, кто утверждал обратное?

Жиллиман напрягся, раздраженный легкостью, с которой его брат разрядил обстановку, и тем, что гнев Саламандры был направлен исключительно на владыку Ультрамара.

Не он один это понимал. Лев, продолжая наблюдать за ними, едва заметно улыбнулся, но никто этого не увидел — да и не поверил бы, увидев.

Жиллиман построил свою империю ценой огромных усилий. Он не хотел сидеть на троне — это было бы тщеславно и эгоистично, — но рассчитывал, что сможет сам поддерживать порядок в собственном доме. Нумеон же, не побоявшись последствий, показал, что это не так, и нашел союзника в лице регента новорожденного Империума Секундус.

В глазах Кровавого Ангела вспыхнул огонь. Пламя разлилось по склере, окрасив ее в алый. Ярость и печаль исказили красивый голос. Все, кто его слышал, видели перед собой не небесное крылатое создание, а разгневанного багрового мстителя.

— Обещаю вам, если вас обманули и Вулкан действительно жив, — заявил Сангвиний, — возмездие свершится.

Нумеон удовлетворенно кивнул и добавил: