Читать книгу - "Это моя земля! - Борис Громов"

Когда через три-четыре минуты два тела у меня в ногах слабо зашевелились, я без колебаний всадил по девятимиллиметровой пуле в голову каждому. Мертвяки окончательно умерли, не успев толком ожить. Ну и правильно. Нечего! Мертвый – лежи спокойно и не дергайся.

– У тебя там что? – оборачиваюсь я к уже переворошившему рюкзаки Бурову.

– Да ничего толком, – отмахивается тот. – Самое ценное – само ружьишко да три десятка патронов к нему. Патроны, кстати, тоже фуфло. Половина – дробь на утку или зайца. Пяток пулевых да картечных несколько. Остальное – полный шлак: фляжки, фонарики, ножики складные. Все дешевка страшная, будто на развале «Всё по десять» закупались. И еще вот это… На, глянь.

Андрей протягивает мне тощую стопочку листов офисной бумаги с каким-то распечатанным текстом. Начинаю читать верхний и, презрительно скривившись и сплюнув, бросаю их в изрядно натекшую с тел лужу крови. Сколько ж я подобного бреда в свое время на разных форумах в Интернете перечитал? Эротические мечты чахлых пубертатных подростков на тему: «Вот придет полная задница, а я так раз – и сразу стану крутым. Добуду у ментов волыну, начну «грабить корованы», трахать манекенщиц и вообще»… А что «вообще», дети вы безмозглые, инфантильные? Откуда возьмутся силы на что-то, если вы на уроке физкультуры километр пробежать и десять раз на перекладине подтянуться не можете? Откуда «добуду волыну» и «грабить корованы», если огнестрельное оружие вы только в своем несчастном «Контр-Страйке» и видели? С чего взяли, что «тупые менты» (которые, в отличие от вас, хоть изредка, да на стрельбы ходят и службу со своим оружием несут постоянно) вам свои стволы вот так возьмут и на тарелочке с голубой каемочкой подарят? Ну вот двое и решили «абсолютно реальный» сценарий в жизнь воплотить… И чем это закончилось? Да ничем, двумя уже начавшими остывать трупами у меня под ногами! Твою ж душу!

Начавшиеся было у меня рефлексии по поводу «слезинки младенца» прерывает стоящий снаружи на крыльце Солоха.

– Борян, давайте живее! Там со стороны торгового центра в нашу сторону хорошая такая толпа прет, особей так на пару сотен, навскидку. Видно, на выстрелы навелись.

М-да, пожалуй, пора делать ноги. Никаких дел у нас тут все равно не осталось: мертвяки окончательно упокоены, ружье и патроны к нему Буров прибрал, а больше тут ничего ценного или для нас интересного и не было. Значит – сворачиваемся.

– Тимуру – ни слова, – обернувшись, пристально смотрю я в глаза «неразлучникам», спускающимся по лесенке в пять ступенек за мной следом.

Те только согласно кивают. Не стоит нашему татарину знать о том, кем на самом деле оказались нападавшие на нас «бандиты». Уж на что мы – упыри прожженные и циничные, и то как-то не по себе всем, и мне, и парням – по глазам вижу. А он – на десяток лет моложе, и столько дерьма, что и мы в свое время в Чечне, не хапал. Не нужно ему попусту нервы трепать.

– Чего там? – Гумаров за эти несколько минут явно извелся весь от любопытства.

– Да ничего, – скривил безразличную мину я. – Два дебила решили в НВФ поиграть. С одной двустволкой на двоих. Ну и доигрались… Ты молодец, чисто сработал – обоих наповал.

Тимур шутливо козырнул двумя пальцами и выпятил, явно подражая Шварценеггеру, нижнюю челюсть: мол, могем, если надо.

– Хватит, потом друг друга хвалить будете, – ворчит Солоха. – Сваливать отселя пора, а то мы в этой толпе завязнем на фиг. У нашей броняшки и так движок не шибко мощный. Увязнем в толпе – фиг тронемся.

Это он прав. Да только я в толпу зомби, что в нашу сторону бредет от расположенного всего в сотне-другой метров супермаркета «Спар», въезжать и не собираюсь. Снег сошел почти, грязи немного. В общем, по обочине и газонам объехал эту невыносимо смердящую (даже в закрытой машине вонь гниения и едкой химии буквально с копыт сшибает) толпу.

– Не, парни, что-то с этим нужно делать, – заговорил я, когда и зомби, и торговый центр, из которого они выбрались на звук наших выстрелов, остались позади, – если каждый раз на выстрелы такая орава выбредать будет – это придется на какие-нибудь алебарды переходить. Тяжело, неудобно, опасно – зато бесшумно. Тимуровой «девятки» тут явно недостаточно будет. Нужно попробовать что-нибудь из Бати под это дело выдавить. Хоть глушителей к «Клинам»[2].

– Не нужно ни из кого ничего выдавливать… – негромко вздыхает Солоха, с загадочным видом разворачивается на сиденье и, наклонившись, начинает ковыряться в недрах «собачника», погромыхивая какими-то железяками. – На вот, держи.

С этими словами Андрей укладывает между передними сиденьями автомат «Вал» со сложенным прикладом.

– Ого, – не в силах сдержать изумление я. – И откуда дровишки?

– Из леса, вестимо, – подначивает меня наш скопидомный хохол. – С блокпоста на Калужской.

– Я не понял: а ты что, собранное оружие не сдал?

– Кому, Боря? – В голосе Солохи явно слышно возмущение. – Что-то не припоминаю я там представителей ФСИН… Филипочкину, царствие ему небесное, они тоже ни в одно место не впились, у него и патронов под них не было. А в Отряде про эти стволы и не знал никто. Ну вот они и того… прижились…

– Ну, Андрюха, силен, – хмыкаю я. – И много у тебя «прижилось»?

– Да есть кой-чего, – скромно потупил глазки он. – Запас – он, как известно, хлеба не просит, карман не тянет и в попу не сношает. Нет, ну ты сам посуди, Борь… Отдал бы я этих красавиц… Да тому же Филипочкину и сдал бы на хранение. По описи, блин. И чего? Так бы они сейчас там и валялись, посреди кубла ожившей мертвечины. Безо всякой пользы и толку. И кому от этого было бы хорошо? Зато поступили бы типа правильно… Да на фиг такую правильность! Нам оно сейчас понадобилось – вуаля, получите и распишитесь. А не прибрал бы вовремя – обходились одним Тимкиным «Штурмом» и сосали бы… как мишка лапу.

– Ладно, ладно, не горячись, убедил, – примиряюще поднимаю я на мгновение руки с руля. – Признаю, был не прав и теперь раскаиваюсь. А с патронами как?

– Вот с патронами – не очень, – хмурится Андрей. – Только те, что в разгрузках у погибших минюстовцев нашлись. Не запасливые были парни… земля им пухом. Но в Отряде теперь этого добра навалом, я помню, на Пожарской грузили много.

– Если много, то хорошо, – глубокомысленно изрекаю я с видом восточного даоса, которому после многих лет медитации открылась Великая Истина. – Так, всё: техническая остановка на пять минут!

Из Дмитрова мы уже выехали: по обе стороны от дороги – только грязные поля, на которых с прошлой осени лежат неубранными здоровенные валки уже сопревшего сена.