Читать книгу - "Пространство мертвых дорог - Уильям Сьюард Берроуз"

Хуанито спрыгивает с козел, изображая коридорного.

– Поднести вещички, ми-и-истер? Отъебать сестричку, ми-и-истер?

– Думаю, заночуем мы у Розы Пантапон… Крыша вроде не протекает… – говорит Том.

И действительно, довольно уютно. Они заселились. Рыба в реке. Несколько мексиканцев в гостинице. Тринадцать индейцев племени пима обитают в лавке. Хуанито – наполовину пима, наполовину – мексиканец, так что все они ему приходятся родственниками. Похоже, с припасами проблем не будет. Китайцы живут на станции сами по себе и ни к кому не лезут.

Ким сделает Форт-Джонсон и Клир-Крик базой для своих операций на ближайшие два года и оттуда будет совершать набеги вплоть до самой Мексики.

Посмотрите на эту фотографию из коллекции Тома: несколько индейцев и один белый, связанные между собой последовательностью действия, – конец рода. Как последние тасманийцы, патагонцы или волосатые айну, они не отбрасывают теней, потому что у них не будет потомков. Эта фотография – конец рода. Штамп сломался, штамповка прекращена.

Отчаянное осознание этой истины и заставляет их водружать грубо вырезанные из дерева и раскрашенные охрой фаллосы на могилах мужчин. Подписи стерлись. Все, что нам остается, – это фотография.

Обратите внимание на четвертого индейца слева в заднем ряду: на лице его застыло выражение паники. Это потому, что он узнал фотографа, Тома Дарка, который и снял это последнее фото, пометив его надписью «Совершенно секретно». Только ему было известно, в какой последовательности связаны фотографии между собой, а последовательность – это все.

Фотография сама по себе представляет всего лишь таинственный иероглиф, артефакт, лишенный контекста, придуманный для забытой цели или для цели, потерявшей с тех пор свое значение. И все же вот он, у нас перед глазами…

Пять странствующих голубей на ветвях дерева… ЩЕЛК! «Последний странствующий голубь».

БАБАХ! Птица падает на землю и бьет крыльями, перья уносит утренний ветерок.

Охотник оглядывается недовольно по сторонам, запихивая птицу в ягдташ. У него сегодня неудачный день. Он поворачивается лицом к камере.

ЩЕЛК! «Последний охотник на странствующего голубя».

У нас перед глазами… 6 августа 1945 года, Хиросима. На экране Оппенгеймер[22]: «Мы стали Смертью, Разрушителем Миров».

– Доктор Оппенгеймер!

ЩЕЛК!

Холлу пришло в голову, что он является последним представителем рода Холлов, по крайней мере в том смысле, в котором это предполагается старомодными методами размножения.

– Ааааааааа! ЩЕЛК!

– Ооооооо!

ЩЕЛК!

Ким придумывает сюжеты для эротических снимков. Он ждет, что вот-вот появится кинематограф.

Оба они – победители Международного конкурса стриптизеров-любителей в нескольких штатах. В конкурсе также принимают участие модельеры, разрабатывающие специальные модели одежды – такие, чтобы их можно было снимать легко, быстро и элегантно. Они катаются по постели, издавая при этом высокие, пронзительные звуки, от которых начинают дрожать оконные стекла.

Затем парнишка засовывает жевательную резинку в рот и говорит:

– Нам с тобой пора серьезно поговорить о наших отношениях… – Он выдувает розовый пузырь, лопает его и спрашивает: – Кем ты не являешься?

Том пытается инсценировать различные эротические эпизоды из прошлого Кима…

– Ну, мы с моим Лисенком занимались сексуальной магией против старого судьи Фарриса… Он сказал, что я похож на овчарку, повадившуюся таскать овец, а его отвратительная женушка назвала меня ходячим мертвецом… Лисенком мог бы быть ты…

Декорацией для этой сцены стала комнатка в станом борделе с обтрепанной софой, обтянутой зеленым атласом, и ширмой с эротическим японским рисунком с летающими членами и стариком, ловящим их сачком для бабочек. Ким нашел рисунок не лишенным изящества.

Том выкрикивает голосом циркового зазывалы:

– Мы предпримем невозможное: будем фотографировать настоящее так, чтобы оно включало в себя прошлое и будущее. В невозможном и заключается задача искусства. Только задумайтесь о проблеме воссоздания прошлого. Сейчас мы инсценируем, как Ким Мастурбировал перед портретом судьи Фарриса.

Это типичный портрет: пожилой джентльмен со скверным нравом, пурпурными щеками, аккуратно подстриженными белыми усиками и налитыми кровью злыми голубыми глазами. Подходящая картинка, теперь надо прибить ее гвоздями к стене. Это подвал-мастерская в доме Кима, где он занимался магией; на полу красным мелком очерчен магический круг. Играем, камера! Двигайся, приятель! Ким скидывает красный халат и бросает его на зеленую атласную софу.

Он стоит голый перед портретом… (Одна камера снимает его в профиль, объектив другой просунут в дыру в стене прямо над портретом судьи.) Ким изгибает тело назад, встает на цыпочки, щелкает пальцами у себя над головой, чтобы вызвать Лисенка-оборотня; тело духа измазано красной краской, он появляется из-за японской ширмы. Ким оглядывается назад и стирает ногой часть окружности. Том проходит в образовавшуюся брешь, берет пальцами ног кусочек мела и снова замыкает магический круг.

– Прииди ко мне. Сатана, и соверши великий труд, – цедит Ким.

Затем они бормочут в два голоса:

Наступи на штрипку,

Зацепись ногой,

Кубарем по лестнице

В стену головой!!!!!!!!!

Как только они заканчивают завывать, Ким извергает семя и попадает судье прямо в пах.

Том планирует путешествие в Денвер, чтобы забрать деньги, переведенные в денверский банк его нью-йоркским заказчиком. Ким будет набирать персонал.

Они оба одеты в «банкирский прикид», как это называет Ким, – дорогие черные костюмы, сдержанно дорогие. Том болтает с менеджером о будущем кинематографа. Менеджер впечатлен беседой. Как легко обманывать тех, кто готов обмануться. Скажите им то, что они хотят услышать, и они в это поверят.

Они совершают обход притонов и опиумокурилен, во время которого Ким восстанавливает свои контакты с миром джонсонов – лихих медвежатников и форточников, безработных грабителей банков… (Денвер – закрытый город. Работать в нем не полагается.) Он наносит светский визит Мэри Солонине и собирает с ее помощью команду: Шарики-Ролики,– фокусник, метатель ножа и ярмарочный стрелок (он умеет выбивать масти из карт, гасить пулей свечу, зажигать спички и попадать на лету в подброшенный серебряный доллар) и Бой, который принимал участие вместе с Джонсом в знаменитых налетах на банки. Бой излучает убийственную жизнерадостность. «Он настоящий авторитет, этот Бой, решает про себя Ким. Они станут моими няньками».