Читать книгу - "Хроники Навь-Города - Василий Щепетнев"

— Охота на вампира хороша, когда вампир в начале пути. Вчерашний мертвец. Перевернуть кладбищенские плиты, провести испытание Аргента — ничего лучше, чем рыцарская охота, не придумаешь. Но этот… вряд ли охота даст что-либо.

— Почему?

— Что есть вампир? Мертвое, прирастающее живым. Живое, прирастающее мертвым, окружает нас: зерно превращается в колос, желудь в могучий дуб, корнями своими питающийся в царстве Нави. Но бывает и так: из мертвого желудя растет мертвый дуб, и корни его тянутся к нам. Можно и нужно оборвать корешок, но дуб останется там, в глубине…

Библиотекарь достал из ящичка письменный прибор и бумагу.

— Смотрите, ищущий И-Гор, вот схема места трагедии. — Он быстрыми движениями начертил план. — Смотрите и размышляйте. Вы были там, вы слышали все, о чем мы говорили. Думайте, делайте выводы. В одном древнем трактате мудрец учит: отбросьте невозможное, и тогда то, что останется, как бы оно ни было невероятным, будет ответом на ваш вопрос. — Он протянул лист рыцарю-послушнику.

Тот взял его.

Фомин заглянул через плечо застывшего в раздумьях рыцаря-послушника.

Тайна запертой комнаты. Главное — приметить слона. То есть — вампира.

— Право… Право, не приложу ума… Вампир проникнуть в покой просто не мог.

— Но он там был, — мягко ответил Бец-Ал-Ел. — Думайте. Ответ придет. Сегодня, завтра, через год… Я дам вам свиток черного мудреца Кии-Н’Га, который, надеюсь, поможет вам в ваших исканиях. Черный мудрец пишет о снежных вампирах и о каменных вампирах, о том, как можно их уничтожить, и о том, кто может их уничтожить… Присядьте сюда, к столу, вам будет удобнее.

Рыцарь-послушник схватился за свиток так, как утопающий хватается за бревно.

Библиотекарь вернулся к Фомину.

— Одно мгновение, доблестный рыцарь. Так… Я наложил заклинание тишины, теперь наш разговор не отвлечет ищущего И-Гора.

— Ищущий И-Гор очень впечатлителен, — заметил Фомин.

— Да. В его годы это естественно. Происшедшее он воспринимает как позор Замка. Но разве позор — не выпить реку? не поднять скалу? не остановить бурю?

— Последствия для Замка могут быть серьезными.

— Конечно, — вздохнул библиотекарь. — К счастью, присутствие небесов отведет гнев Степи. Куда хуже было бы, если бы после свадьбы умер молодой барон.

— Но с чего это ему умирать?

— Не знаю. Просто слишком уж часто мужья степных принцесс оставляют своих жен вдовами. А вдовы ищут опоры в отеческом доме.

— Император не позволит Замку отойти к Степи.

— Сейчас не позволит. Но Степь терпелива… Впрочем, вам, доблестный рыцарь, наши мелкие злодейства скучны.

— Мне они не кажутся мелкими, — честно ответил Фомин.

— А крупные злодейства надоедают еще быстрее… Давайте отвлечемся от них хоть ненадолго. Я давно искал встречи с рыцарем дома Кор. Насколько мне известно, вы ведете свою историю со времен Межпотопья.

— Даже и не историю. Мы там жили. Вернее, тогда. А потом — отправились в долгий полет. Вернулись, а здесь… — Фомин повел рукой, показывая, что он нашел — здесь.

С самого начала они не скрывали — кто они и откуда. Да и зачем скрывать? В мире, где император объявлял себя сыном Солнца, хан — сыном Ветра, а маркизы, графы и бароны роднились с молниями и вулканами, рассказы о Межпотопье воспринимались как само собой разумеющееся. Создание легенды. Восхождение на пьедестал.

— Насколько я понимаю, вы в родстве с небесами?

— В нашем мире такого деления не было. Или почти не было, — поправился Фомин. — Я родился на планете Крови, мы ее называли Марсом, но остальные рыцари нашего Дома — уроженцы Земли.

— Марс… — задумался библиотекарь. — Понятно, отчего Небесы выбрали вас своим посредником. А Навь — был ли в ваше время Навь-город?

— Подземные заводы, убежища, метрополитен, — начал перечислят Фомин. — Но все это являлось составной частью обычных поселений…

— А муты?

— Тогда люди с генетическими девиациями либо жили, как и все остальные, либо помещались под надзор в специальные учреждения.

— Они уживались в обществе?

— Ну… Вообще-то отмечалось, что они склонны к агрессии против собственного вида. Я не медик.

— Понятно, понятно… Не удивляйтесь, доблестный рыцарь. Межпотопье — моя страсть. Я пытаюсь восстановить хронологию, изучаю уцелевшие свитки — увы, их мало, очень мало. Поэтому и обрадовался случаю порасспросить вас, доблестный рыцарь.

— Расспрашивайте, — согласился Фомин. Обрадовался, в библиотеку позвали. Лошадь ведут на свадьбу не пиво пить, а воду возить.

— Какое у вас было принято летоисчисление?

— Новая эра. Произвольный ноль, дата рождения мифического Иисуса Христа.

— Ну почему же мифического? Вполне… нет, о нем мы поговорим позже, если будет такое желание. Лучше расскажите мне о времени, близкому вам. О событиях значения всеобщего, событиях-маяках. — Держался библиотекарь так, словно не с рыцарем разговаривает, а с равным. Здоровый народный демократизм. Это хорошо.

— Одна тысяча девятьсот четырнадцатый год — мировая война. Семнадцатый год — революция в России. Тридцать девятый год — Вторая мировая война. Пятьдесят седьмой — первый спутник. Шестьдесят первый — человек в космосе, Юрий Гагарин. Шестьдесят четвертый — Леонов и Феоктистов высаживаются на Луну. Шестьдесят девятый — экипаж Комарова на Марсе. Девяносто четвертый — первое возвращение с Венеры и последняя мировая война. Двадцать девятого декабря двухтысячного года, простите, родился я. А седьмого ноября две тысячи двадцать шестого года — первый старт к звездам, я — бортинженер. Полет к Маленькому Муку, коричневому карлику в шести световых месяцах от Солнца. Слетали. Расчетное время полета — четыре года. Вернулись — и нашли, что нашли.

— Так, так. И когда же, по-вашему, вы вернулись?

— Судя по всему, со времени нашего отлета прошло около восьми тысяч лет.

— А небесы? Думается, они ведут точный счет годам?

— Мне тоже так думается. Только они предпочитают спрашивать, а не рассказывать.

— Ну да, ну да… По моим подсчетам, если они могут заинтересовать вас, сейчас идет восемь тысяч сорок шестой год от рождества Христова. Второй потоп случился в две тысячи девяносто седьмом году. Судя по всему, Земля столкнулась с астероидом.

— Но… Но разве космический флот не мог отвести угрозу?

— Космический флот вместе со всеми внеземными поселениями восстали против Диктатуры Земли — так в документах небесов. Не удивлюсь, что именно небесы и подправили траекторию астероида. Молчание их красноречиво.

— Астероид…

Об астероидной угрозе много говорили еще в конце двадцатого века, но с появлением пространственных двигателей угроза эта разделила судьбу оспы, голубого кита и Аральского моря. Хотя море собирались воссоздать.