Читать книгу - "Последний переход - Всеволод Глуховцев"

– Ты хочешь сказать… – Егор не закончил, хотя Павел вовсе ничего не говорил. Но понял все, кашлянул и вот тогда сказал:

– Да. Сейчас повернем… Там будет видно.

– Павел! – крикнули с задней лодки.

Пашка обернулся.

– Смотри, поворот коварный! – донесся голос Аркадия. – Сразу не поворачивай, иначе на берег выкинет! Немного подожди, метров десять, потом начинай заворачивать.

– Понял, – отозвался Павел. – Сам вижу… Что, верно, то верно, тут с умом нужно.

– А мне что делать? – спросил Егор.

– Тебе? Ничего. Ты пассажир. Сиди, смотри.

Течение действительно поднесло их к небольшому водовороту, образованному изгибом реки, они проскочили через него, и лишь после этого Павел сработал веслом. Лодка послушно вильнула влево точно по течению.

– Ловко, – похвалил Егор.

– Обыкновенно, – усмехнулся Пашка.

Из-за утеса начала выдвигаться новая панорама берега. Она была на самом деле новая, другая – этот берег, так же круто поднимавшийся вверх, был безлесным, весь в кудрявой травке и округлым, как поросячий бок. Берег косо пересекала протоптанная тропинка – от огородов наверху до деревянных, потемневших от воды и времени мостков внизу.

Это была пристань. Рядом с ней на песке лежали две перевернутые лодки-плоскодонки. А на мостках стоял молодой парень.

Небольшого роста, светловолосый, голова дынькой, уши оттопырены. Спортсмен, чтоб ему пусто было: в застиранной донельзя когда-то красной футболке, в китайских «адидасовских» черных штанах, бесформенно болтавшихся на коротких кривых ножках. Ступни, стоявшие на досках носками друг к другу, были обуты в резиновые галоши.

– Ну, вот и абориген, – заметил Пашка. – Держу к берегу… Здорово, призывник! – гаркнул он еще издалека.

Местный обитатель смотрел на них округлившимися глазами, в которых росло изумление, а затем вдруг сверкнула радость, рот парня растянулся в счастливой улыбке, и он начал как бы в нетерпении пританцовывать по мосткам, беспорядочно заскрипевшим от этого топотания.

– Ты смотри, какой энтузиазм, – удивился Павел. – Песни и пляски народов Аляски!

– Наверное, индейцы так встречали Колумба… – Егор засмеялся.

– Ладно, сейчас пообщаемся с этим индейцем. – Пашка взялся за весла и несколькими сильными гребками подогнал лодку к мосткам. – Князь, закрепись за сваю!

Егор схватился за осклизлый черный столб, другой рукой схватил веревку, быстро дважды обернул ее вокруг столба.

– Браво, князь! – Пашка приятно удивился. – Прям речной волк!

Парень же на пристани повел себя самым странным образом. Он встал на четвереньки, нагнулся вперед. Продолжал рассматривать пришельцев, но теперь на его лице вместо диковатой радости появилось выражение сосредоточенного внимания.

– Вот, мать честная. – Пашка аж оторопел. – Глазенки проглядишь, хозяин!

Парень выпрямился, но с колен не встал.

– Юра знает, – вдруг сказал он.

– А поздороваться, товарищ призывник?

Здороваться местный житель отчего-то не пожелал, зато поднялся, отряхнул пузырящиеся колени штанов. Егор успел заметить, что руки «призывник» моет, очевидно, раз в месяц.

– Все ясно, – промолвил он. – Ты – Князь, – показал он на Княженцева грязным пальцем. – А ты – Стручок.

И повернулся вправо.

Павел с Егором как по команде оба тоже повернули головы туда и увидели, как ткнулась в берег лодка Аркадия.

– Вот этот – Кофейник! – выкрикнул парень. – А тот – Носок.

– Замечательно, – пробормотал Павел. – А сам-то ты кто таков?

– Кто? – переспросил парень.

– Конь в пальто! Ты сам. – Павел ткнул пальцем: – Тебя как зовут?

– Его? – И парень ткнул себя пальцем в грудь.

– О гос-споди… Слушай. – Павел обернулся к Егору. – Ты слышал, что он сказал? Стручок – мое детское прозвище, пацаны во дворе меня так звали.

– Я что-то не помню.

– Я же говорю – во дворе. На школу это не распространялось.

– Это Юра! – вдруг радостно догадался парень.

Егор посмотрел на него и увидел, что тот быстро-быстро тычет себя в грудь.

– Юра, Юра!

– И похоже, что он дурак, – с армейской бесцеремонностью ляпнул Забелин.

Однако Юра обрадовался пуще прежнего.

– Дурак он! Юра дурак!

И вдруг расставил руки, топнул ногой и прокричал:

Сапожком дурак притопнул,