Читать книгу - "Му-анг - Андрей Никонов"

Зан, пока мы о нём говорили, кое-как оклемался. Его два раза вырвало, ещё несколько красных капель вытекли из глаз, но держался он бодрячком, даже пытался улыбаться. Правда, когда Доушем сказала, что я его продать могу, загрустил, но ненадолго. Потому что времени до вечера и прилёта пирамиды оставалось всё меньше и меньше. А уверенности, что мой симбионт вступится за нового вассала и отобьёт его у пришельцев, не было ни у Илли, ни у меня, ни тем более у сержанта.

— Ты прошёл проверку совсем недавно, — женщина с чёрными глазами смотрела куда-то сквозь меня. — Необходимости нет. Можешь идти.

Возможно, на Илли, которая стояла перед соседним креслом напротив генерала республиканцев Зан занял скамейку запасных у входа, отваживая немногочисленных посетителей, они тут сейчас были лишние.

— Пошла вон отсюда, — коротко сказал я. — Теперь это моё место.

Младшая слуга, похоже, удивилась. В ней неожиданно пробудились эмоции, и они очень были похожи на те, что я ощущал много дней назад, сдавливая му-анг-ни в покрытой антралином перчатке.

— Уровень твоей ценности повышен, — попыталась миром закончить наш разговор женщина. — Отправляйся в блок номер три.

Чисто по-человечески мне было её жаль. Илли не спешила, генерал, перешедший на сторону зла, пока держался, но потихоньку сдавал. Из его глаз и ушей сочилось что-то чёрное и мерзкое.

— Уровень твоей ценности понижен, и очень сильно, — я чуть сжал рукоять пистолета, направив его на черноглазую, но оружие не сработало. Как мне и обещали. — Не хочу тебя убивать, просто уйди.

— Не могу, — почти по-человечески вздохнула слуга, и резко встала.

Чувство было такое, будто меня ударили поддых. В глазах потемнело, дыхание перехватило, руки и ноги внезапно сделались ватными. И я почти перестал их чувствовать — как в тот раз, когда зародыш перехватил управление телом. По коже побежали мурашки, концентрируясь на позвоночнике, а потом словно тысяча кинжалов вонзилась мне в грудь. И сердце остановилось.

— Так нужно, — успокоил меня зародыш. — Ты ещё сам не готов.

Мозг продолжал работать, и я как-то отстранённо подумал, что в общем-то, готов. Слуга подошла ко мне вплотную, положила ладони на мои виски, уткнулась чёрным взглядом прямо мне в глаза. Мне показалось, будто прямо из-под её век ко мне потекли едва заметные крохотные чёрные капли. Они подплывали к моему лицу, и словно бились о какой-то незримый барьер, резко отлетая обратно.

Женщина и так румянцем не отличалась, а теперь и вовсе стала белой, как мел, словно то, что придавало её лицу цвет, исчезло.

— Подчинись, — прошипела она.

Я подумал, что, возможно, младшая слуга му-анг права. Чего я тут дрыгаюсь, сопротивляюсь, проще самозадушиться, или ножом себе в глаз ткнуть, это всякие сложные аппараты здесь не работают, а холодное оружие всегда в нужном состоянии. Отличная мысль, хоть и не моя, похоже.

Почувствовал, как левая рука снова начинает мне подчиняться, отцепил от пояса нож, по сути обычную остро заточенную пластину, с неработающей начинкой, поднял его на уровень лица. Примерился.

И воткнул в ухо противнице.

Клинок вошёл в череп вместе с рукоятью, словно провалился туда, и кончик высунулся с другой стороны, из ушной раковины. Я мог бы прошептать что-то пафосное, вроде «прости», и бережно уложить женщину обратно в кресло, но, похоже, поторопился бы. Её глаза полыхнули, слуга отступила на шаг, и ударила мне ладонью в грудь.

Меня отшвырнуло на пару метров, сила у этой безмозглой твари была нечеловеческая — и это без усилителей, но устоял на ногах. Зато чувствительность к телу вернулась моментально. Илли что-то кричала про то, что я должен уничтожить её силой мысли, её противник корчился на полу, пытаясь себя задушить, но я не слушал и не смотрел. И зародышу, который пытался что-то советовать, тоже приказал заткнуться. Перед мысленным взором промелькнуло то, что мне когда-то показывал давно умерший негр, мышцы словно что-то вспомнили, то, что было заложено на уровне древних генов.

Прямо с места я прыгнул, сбивая слугу с ног. Та словно отгородилась барьером, но я пробил его кулаком, впечатав ей в лицо, вбивая хрящи и кости внутрь черепной коробки, почувствовал, как костяшки пальцев дошли до лезвия ножа, прямо там, внутри её головы, распрямил пальцы, выдирая клинок, и одним ударом перерубил женщине горло, оторвал голову, швырнул её на пол и раздавил тяжёлым ботинком. В этот момент я не думал, кто начал первый, или кто виноват, мной лишь двигало желание убивать — любого, у кого есть такие вот чёрные глаза. Зародыш в моей голове впал в экстаз.

А потом словно холодной водой окатили. Точнее говоря, я мысленно врезал зародышу, тот заткнулся, и мир вместе со мной снова стал прежним — так себе, но хотя бы привычным.

Илли тоже наконец дожала своего генерала, и теперь они стояли чуть ли не в обнимку, соприкоснувшись лбами. Секунд двадцать, потом она отлипла, и республиканец отправился вслед за своей коллегой. Оставшиеся четверо слуг на потерю бойцов никак не отреагировали.

— Слишком поздно, — сказала она, — он почти ничего не помнит. Надо выбираться отсюда.

Она уверенно подошла к стене, и остановилась напротив едва заметного прямоугольника аккурат в человеческий рост. Я мог точно сказать, что раньше его здесь не было. Зан у входа ждал моего приказа. А я медлил, глядя на генерала.

Почему бы не попробовать. Остановил Аджана, который уже почти добрался до выхода, ко лбу прикасаться не стал, положил руки ему на виски, напрягся — почти никакого отклика. Бывший слуга му-анг был немного расстроен, только и всего. Ещё он хотел есть, это чувство я уже научился отличать от простого нетерпения.

— Они ничего не найдут, эти имперцы, — вдруг сказал он мне. Очень тихо, и не двигая губами. — Мы обшарили её сверху донизу, там ничего нет. Пустышка. Мы проиграли, парень, прости, мы просрали эту галактику, ничего не исправить. Зато, когда сдохнем, сделаем это вместе. Талор навсегда.

Неожиданно генерал мне подмигнул, ещё больше сгорбился, и пошаркал в сторону открытого воздуха. Странный тип, остальные пленники вообще о судьбе человечества не задумывались.

За прямоугольником, растворившимся, едва я к нему подошёл, оказался подьёмник лифта, который переместил нас на уровень выше. Абсолютно прозрачный пол позволял видеть то, что происходило на первом уровне — там появился очередной посетитель, подошёл к одному из слуг, и тот им занялся, будто только что их число не уменьшилось на треть. Пустые кресла исчезли, а над головами тех, кто остался, появились дополнительные надписи — теперь младшим слугам предстояло поработать в усиленном режиме. Серые стены по размеру цилиндра образовывали одно огромное помещение, с абсолютно чёрным потолком, и практически совершенно пустое. Только в самом центре стоял прозрачный куб со сторонами в два метра, заполненный зеленоватой, с блёстками жидкостью, и толстыми, почти в полметра стенками.