Читать книгу - "Академия. Начало - Айзек Азимов"

сказать, по штату, я не должен был этого делать. Если бы меня там не было, не было бы и попытки убить меня, вам бы не пришлось вмешиваться, и Император остался бы жив. Видите, как все замечательно сходится?

– Не поверю, что такое кому-то придет в голову.

– Может быть, и не придет. Но я собираюсь сделать им предложение, от которого они вряд ли откажутся.

– Какое же?

– Я добровольно подам в отставку. Они меня не хотят, и я уйду. Но дело в том, что у меня есть доброжелатели и при дворе и, что гораздо более важно, есть они у меня и во многих Внешних Мирах. Там не хотели бы, чтобы я уходил с поста премьер-министра. Мой уход для них будет означать единственное: меня убрали насильно, и, следовательно, даже если меня не казнят, у военных все равно будут неприятности. Если же, с другой стороны, я уйду в отставку, публично заявив, что военное правление – это то, что нужно Трентору и Империи, выходит, я окажу военным неоценимую услугу, верно? – Селдон немного подумал и сказал: – Ну и потом есть же еще психоистория.

Вот тогда-то Манелла и услышала впервые это слово.

– Что это такое?

– Это то, над чем я работаю. Клеон свято верил в могущество этой науки, гораздо более свято, чем я когда-то, и при дворе почти все пребывают в убеждении, что психоистория является или может являться могучим орудием, подспорьем для правительства – каким бы оно ни было.

И совершенно не важно, знают ли они какие-либо подробности об этой науке. По мне, лучше бы и не знали. Отсутствие знаний может усилить то, что можно было бы назвать суеверным отношением к психоистории. Следовательно, мне дадут возможность продолжать работу как частному лицу, то есть так я надеюсь. А теперь поговорим о вас.

– Что вы предлагаете?

– Пунктом договора с новым правительством я хотел бы сделать ваш уход в отставку из службы безопасности и гарантию того, что против вас не будет выдвинуто никаких обвинений относительно убийства Императора. Я почти уверен, что это получится.

– Но это же означает конец моей карьеры.

– Ваша карьера окончена в любом случае. Даже если имперской охранке не удастся сфабриковать против вас обвинения, неужели вы думаете, вам позволят остаться в рядах службы безопасности?

– И что же мне делать? Как я тогда должна буду зарабатывать на жизнь?

– Я позабочусь об этом, мисс Дюбанкуа. Скорее всего, я вернусь в Стрилингский университет с крупной субсидией на продолжение исследований в области психоистории и уверен, у меня найдется работа для вас.

Манелла, широко раскрыв глаза, пролепетала:

– Но с какой стати вы обязаны…

– Странный вопрос! Вы спасли жизнь Рейчу и мне. Разве не понятно, что я у вас некоторым образом в долгу?

Все вышло, как предсказал Селдон. Он красиво, добровольно ушел с поста, на котором протрудился десять лет. Заново сформированное военное правительство – хунта, возглавляемая определенными представителями имперской охранки, – вручило Селдону хвалебный адрес. Он вернулся в Стрилингский университет, а Манелла Дюбанкуа, вышедшая в отставку из рядов службы безопасности, отправилась в Стрилинг с семейством Селдона.

Глава 4

Рейч вошел, дуя на озябшие пальцы.

– Ну, знаете, – сказал он, – я вовсе не против любых изменений погоды, а не то под куполом можно было бы умереть со скуки. Но сегодня уж слишком холодно, да еще ветра подпустили. Того и гляди кто-нибудь пожалуется на службу искусственного климата.

– Вот уж не знаю, их ли это вина, – хмыкнул Селдон. – В наше время не только погода выходит из-под контроля.

– Понимаю. Общее ухудшение. Это диагноз, – кивнул Рейч и потер усы тыльной стороной ладони.

Это вошло у него в привычку, словно он никак не мог забыть тех ужасных месяцев, что провел в Сэтчеме без усов. В последнее время он несколько раздобрел, к тому же выглядел этаким довольным жизнью обывателем. Даже далийский акцент в его речи стал куда менее заметен.

Рейч снял легкий плащ и поинтересовался:

– Ну как себя чувствует наш старенький именинничек?

– Смиряется. Погоди, сынок. У тебя ведь тоже скоро юбилей? Сорок? Вот и посмотрим, как ты повеселишься. Сорок – это тоже невесело.

– Не так невесело, как шестьдесят.

– Пошутили – и хватит, – вмешалась Манелла, согревая руки Рейча в своих ладонях.

– Не обессудь, Рейч, – развел руками Селдон, – видишь ли, твоя жена считает, что мы зря так много говорим о моем дне рождения. В результате Ванда страшно огорчена и думает, что я скоро умру.

– Вот как? Значит, вот в чем дело. Я заглянул к ней, и она не дала мне даже слова сказать и тут же объявила, что видела плохой сон. О твоей смерти?

– Очевидно, – ответил Селдон.

– Ну, это пройдет. Сны улетучиваются и снятся снова.

– Не уверена, что все так просто, – возразила Манелла. – Она то и дело вспоминает об этом, а это нехорошо. Нужно будет расспросить ее как следует.

– Как скажешь, Манелла, – кивнул, улыбаясь, Рейч. – Драгоценная моя женушка, во всем, что касается Ванды, не смею тебе прекословить.

(Драгоценная женушка! А ведь как нелегко ему было этого добиться!)

Рейч прекрасно помнил, как к его желанию жениться на Манелле отнеслась в свое время мать. Ночные кошмары… Они и его мучили порой, и в них к нему являлась разгневанная Дорс Венабили.

Глава 5

Первое, что почувствовал Рейч, когда вышел из забытья, вызванного десперином, это то, что его бреют.

Вибробритва скользила по его щеке. Он поморщился и вяло запротестовал:

– Только не трогайте верхнюю губу, парикмахер. Я хочу, чтобы у меня снова отросли усы.

Парикмахер, которого Селдон соответствующим образом проинструктировал, с готовностью поднес к лицу Рейча зеркальце.

– Не мешай парикмахеру, Рейч. И не волнуйся, – негромко проговорила Дорс, сидевшая у кровати сына.

Рейч скосил глаза в ее сторону и сразу успокоился. Когда парикмахер ушел, Дорс спросила:

– Как чувствуешь себя, Рейч?

– Паршиво, – пробормотал он. – Такая тоска, просто сил нет.

– Это остаточное действие десперина, которым тебя напичкали. Но это пройдет.

– Даже не верится. Давно я здесь?

– Какая разница! Главное – терпение. Все будет хорошо. Ты просто не представляешь, сколько в тебе было этой дряни.

Рейч нервно оглядел палату.

– А Манелла заходила меня навестить?

– Эта женщина? – презрительно переспросила Дорс. – Нет. Тебе пока еще рано принимать посетителей.

Заметив выражение лица сына, Дорс поторопилась уточнить:

– Для меня сделали исключение, потому что я – твоя мама, Рейч. И потом, зачем тебе сейчас встречаться с этой женщиной? Ты не в самом лучшем виде.

– Вот и хорошо, – пробормотал Рейч. – Пусть