Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

в голове мысли о Лане или Теодрин поддерживали достаточный для этого накал гнева. Рано или поздно Могидин все равно призовут к ответу за все ее преступления, и что тогда делать ей, Найнив, привыкшей черпать силу от другой женщины? Она должна научиться жить и работать, сообразуясь с собственными возможностями. Удастся ли Теодрин сломать ее блок? Лан должен остаться в живых, чтобы она нашла его. Боль в висках усилилась. Напряжение угадывалось и в глазах Могидин – время от времени она потирала виски, – тем не менее под покровом страха сквозь браслет просачивалось нечто похожее на удовлетворение. Причина, по догадке Найнив, заключалась в том, что, даже когда человек сознательно не стремится кого-либо учить, этот процесс все равно доставляет ему определенное удовольствие. Удивительно, что и Отрекшаяся оказалась способна испытывать столь обычное человеческое чувство. Найнив не знала, как к этому отнестись.

Под монотонное бормотание Могидин – "вот-вот", "почти", "не совсем" – Найнив чуть не потеряла представление о времени, отрешилась от всего и, когда дверь вновь распахнулась, едва не свалилась с койки.

Неожиданный приступ страха, охватившего Могидин, перекатившись через ай'дам, эхом отозвался в ней, добавившись к ее собственному испугу.

— Найнив, слышала новость? – выкрикнула с порога Илэйн. – Прибыло посольство из Башни, от Элайды.

Найнив забыла и о своем гневе, и об испуге, даже о головной боли:

— Посольство? Точно? Ты уверена?

— Конечно! Неужто ты думаешь, я прибежала сюда слухи пересказывать? Весь Салидар переполошился.

— С чего бы это? – с кислой миной пробормотала Найнив. Тупая боль в висках вернулась, а в желудке снова появился ком, избавиться от которого не помогла бы и вся гусиная мята, сколько ее было в торбе под кроватью. Неужто Илэйн никогда в дверь стучать не научится? Вот и Могидин за живот схватилась, видать, ей тоже не помешало бы принять гусиной мяты. – Мы ведь им говорили, что Элайда знает о Салидаре.

— Может, они нам поверили,– сказала Илэйн, присаживаясь на кровать Найнив, – а может, и нет, но теперь-то всем ясно, что мы были правы. Элайде известно наше местонахождение, а возможно, и наши намерения. Любая служанка может оказаться ее лазутчицей, да что там служанка, любая сестра! Я эту посланницу Элайды мельком видела – волосы у нее бледно– желтые, а глаза такие, что и солнце заморозят. Фаолайн мне сказала, что она из Красной Айя, а зовут ее Тарна Фейр. Один из стоявших в карауле Стражей провел ее внутрь. Бр-р-р… Ну у нее и взгляд. Смотрит на тебя как на камень.

Найнив взглянула на Могидин:

— Урок пока закончен. Ступай и возвращайся через час, тогда и постели приберешь. – Она выждала, пока Могидин, пожав губы и вцепившись в подол, не покинула комнату, и лишь после этого повернулась к Илэйн: – А с чем… какое послание она привезла?

— Найнив, да разве мне это скажут? Что там мне, все встречные Айз Седай задавались тем же вопросом. Я слышала, когда Тарне сказали, что ее примет Совет Башни, она рассмеялась. Но не так, словно это ее позабавило. Ты не думаешь… – Илэйн закусила нижнюю губу. – Ты не думаешь, что они и вправду решат…

— Вернуться назад? – недоверчиво спросила Найнив. – Но ведь Элайда захочет, чтобы последние десять миль они ползли на коленях, а последнюю милю на брюхе. Но даже если не так, если эта Красная скажет им: "Возвращайтесь домой, все прощено и забыто", – думаешь, они смогут так запросто отмахнуться от Логайна?

— Найнив, Айз Седай отмахнутся от кого угодно, отметут в сторону все на свете, лишь бы снова сделать Белую Башню единой. Все на свете. Ты не знаешь их так, как я. Во дворце матушки всегда были Айз Седай, и я с детства привыкла иметь с ними дело. Сейчас весь вопрос в том, что говорит Тарна Совету и что они ей отвечают.

Найнив раздраженно потерла руки. Ответов у нее не было, одни только надежды на лучшее. А тут еще проклятое чувство погоды, словно издеваясь над ней, подсказывало, что уже сейчас, сию минуту разразится гроза и по крышам Салидара забарабанит дождь. И такое чувство не давало ей покоя изо дня в день.

ГЛАВА 9. Планы

— Это ты доставил в Амадор Иллюминаторов?

Многие содрогнулись бы, услышав от Пейдрона Найола вопрос, заданный столь холодным тоном, многие, но не человек, стоящий сейчас перед простым креслом с высокой спинкой посреди выложенного на полу мозаичного знака золотой солнечной вспышки. Весь его облик указывал на уверенность в себе и безусловную компетентность.

— Существует причина,– продолжал Найол,– по которой я отрядил две тысячи Чад на охрану границы с Тарабоном. Тарабон надлежит изолировать, Омерна, и даже воробей не должен перелететь границу без моего дозволения.

Выглядел Омерна именно так, как надлежало выглядеть образцовому офицеру Чад Света – высокий, властный, с мужественным лицом, волевым подбородком и волнами седины на висках. Его суровые темные глаза казались созданными для того, чтобы бестрепетно озирать поле боя, что, в определенном смысле, соответствовало действительности. В настоящий момент в них светилась мысль, долженствующая казаться основательной и глубокой. Накинутый поверх сверкающих лат белый с золотом плащ Лорда-Капитана, Помазанника Света, был Омерне к лицу, как никому другому.

— Милорд Капитан-Командор, они желают основать здесь квартал своего цеха. – Голос его, сильный и вкрадчивый, вполне соответствовал облику. – А ведь мастера– Иллюминаторы путешествуют повсюду. Мы наверняка сможем завести среди них своих лазутчиков, и этих лазутчиков будут принимать в каждом городе, в имении каждого лорда и во дворце каждого правителя… – Но по правде говоря, Абдель Омерна пользовался незначительным влиянием в Совете Помазанников и являлся вовсе не полководцем, а начальником лазутчиков. – Подумайте об этом.

Найол думал о другом. О том, что в Гильдии Иллюминаторов все до единого тарабонцы, а Тарабон поражен хаосом и безумием, и он, Пейдрон Найол, не может допустить проникновения заразы в Амадицию. Ее следовало бы выжечь каленым железом. И если с этим пока придется повременить, то он должен, на худой конец, изолировать источник опасного поветрия.

— Омерна, с ними следует поступить так же, как и со всеми пытающимися пересечь рубеж. Держать под крепким караулом, не позволять ни с кем разговаривать и выдворить из Амадиции как можно скорее.

— Осмелюсь возразить, милорд Капитан-Командор, польза, которую они могут принести, куда весомее, нежели возможный вред от распространения глупых слухов. Да и держатся эти люди особняком. И ведь помимо того, что