Читать книгу - "Фантастика 2025-33 - Владимир Николаевич Малый"

- Салид настолько силен, что даже находясь в полном забытье делится своей аурой со слугами, - продолжила девушка, - мало того, что они неуязвимы для физического воздействия издалека, так еще к ним и не подойти с дурными намерениями. Перед тобой словно воздух сгущается и чем ближе слуга, тем сложнее тебе двигаться. Ближе всего я смогла подойти к одному из них, когда к нам сюда первый раз привезли одного из Братьев. Точнее, тогда это была Сестра. Она была совсем голой и на ней видны были следы пыток…

Последние слова Четвертая произносила уже надтреснутым голосом и в итоге замолчала так и не закончив мысли. Но мне и так все было ясно. Хорошо, что она тогда смогла сдержаться. В противном случае мы бы, как минимум с ней бы здесь не разговаривали. А, как максимум, никаких подпольных диверсантов уже бы не было и в помине.

Немного помолчав, девушка вспомнила про недавние дротики и уточнила, захватил ли я их с собой.

Я кивнул и осторожно полез в карман, стараясь достать их, не нарушая, так сказать, целостности упаковки – тройного слоя грубой ткани, обмотанной вокруг их наконечников.

- Попался! – практически вскрикнула Четвертая.

Одновременно с этим я почувствовал посторонний острый предмет, пронзающий мочку уха.

- На сантиметр выше – и ты труп! Самый обычный и бесполезный! Что, съел?! Даже такие крутые как ты, оказываются смертными, причем порой очень даже внезапно смертными!

Торжеству девчонки не было предела.

- Шея бы тоже подошла, - раздраженно проговорил я.

- Надо же! Излечился, болезный!

Сделала удивленно-глупое личико Четвертая и патетически всплеснула руками. При этом бестия снова умудрилась спрятать свой тончайший стилет так, что я не понял, куда именно он пропал, и от этого градус моего внезапного раздражения почему-то подскочил еще выше.

- Все, прекращай, подурачилась и хватит!

- Это я подурачилась? Ты бы глянул в зеркало: да у тебя на лбу здоровенными светящимися буквами написано: «Дурак»!

Она приблизилась вплотную и попыталась пальцем прочертить на моей лысине символы местного алфавита. По какой-то причине это меня практически взбесило, и я едва сдержал себя от того, чтобы сделать ей больно. Вместо этого просто ткнул ее пальцем в точку на ее теле, на время парализуя руку, что она протягивала к моей голове.

Отпрянув назад, Четвертая оторопело взглянула сначала на непослушную конечность, потом – недоуменно на меня.

- Действительно, Дурак! – с горечью в голосе произнесла она, раз вернулась на каблуках и быстро скрылась из виду.

Да что ж со мной не так?! Девчонка же просто со мной заигрывала! Дурачилась. Как маленькая радовалась своей небольшой победе. А я что? Вызверился на нее. Здоровенный неуравновешенный лысый идиот! Допустим у меня нервы на пределе из-за того, что я ничего о себе не помню и не знаю, согласен, что ситуация, когда на меня все время нападают лишаем меня душевного спокойствия, которого и до этого не было и в помине, так еще эта дебильная креативная неоновая вывеска на манекене, стилизованном под труп!

«Здесь могла быть ваша реклама!». Ничего тупее придумать не могли?!

Стоп… Какая еще реклама? О чем это я?

Протерев глаза, вновь уставился на табличку «украшавшую» фигуру повещенного бедолаги. На ней все еще светились неизвестные мне иероглифы, но и развидеть только что прочитанную вместо них странную фразу было уже не суждено.

- Реклама, - пробормотал я, как бы пробуя слово на вкус, - ваша реклама…

В висках начало сильно ломить. Боль накатывала мощными волнами. Вскоре я уже не мог молчать и каждая новая волна боли выдавливана из меня негромкий стон.

Однако боль была не одна, вместе с ней ко мне приходили и образы. Они были зрительные, звуковые, вкусовые, обонятельные и осязательные – все разом, в одном неимоверно запутанном клубке. В конце концов, я попал под дождь из боли с градом из этих клубков.

Казалось, что ему не будет конца, и я попросту сойду с ума. Собравшись с силами, поднялся и попытался дойти до дома Учителя, но упал лицом вперед, не сделав и пяти шагов. Уже падая, я услышал откуда-то сверху:

- Дер-р-ржись! Скор-р-ро пр-р-риведу стар-р-рика!

Мрак.

Благодатный мрак, разом избавивший меня от всех неприятностей.

Однако и мрак способен отступить, когда тебя приводят в сознание, настойчиво и упорно долбя клювом в одну и ту же точку, расположенную над переносицей.

Не открывая глаз, я попытался отмахнуться от вредного будильника. Помогло это лишь на время. Потом удары посыпались с новой силой. Пришлось просыпаться.

С минуту я оглядывался по сторонам, осматривая знакомый уже дом Учителя. Потом закатал рукава рубахи и взглянул на свои руки. От плеча и до кончиков пальцев ни единого волоска.

- Это что ж получается, - спросил я у старика и лукаво глядящего на меня Ворона, - все, что было после морского сражения, – не сон? А я теперь в теле Бродяги?

- Сообр-р-ражаешь! – прокаркал Ворон.

- Конечно, это хорошо, что я снова мужчина, и что опять при памяти, но как-то нехорошо с Талланом получилось…

- Пер-р-реживу! – снова включилась в беседу громадная птица.

Старик сидел в углу и явно наслаждался нашей беседой и моим наиглупейшим выражением лица.

- Бродяга, дружище, тебя что, запульнули в тушку этой прекрасной гордой и исключительно благородной птицы? – уточнил я даже и не пытаясь скрыть улыбку радости от того, что и друг снова рядом, и я уже не беспамятный болванчик.

- Пер-р-рья!!! Пр-р-релесть! Кр-р-расота! – прокаркал Бродяга, расправив крылья и медленно кружась передо мной на месте, давая получше себя рассмотреть.

Несколько секунд я сидел в недоумении, отгоняя от себя мысли о том, что друг успел сойти с ума, пока я был не в себе, но потом, озаренный внезапной догадкой разразился поистине гомерическим хохотом.

Мой многострадальный друг так долго и безнадежно был абсолютно лысым, что теперь чистосердечно хвастался передо мной своим повсеместным густым иссиня-черным перьевым покровом!

Жалко только, что долго продлиться нашему веселью было не суждено.

Входная дверь распахнулась настежь, в дом буквально влетел Седьмой и, задыхаясь, выпалил:

- Салид проснулся! Слуги несут его сюда!

Глава 8

Высокая цена видений

- Через окна! – скомандовал Учитель.

Но за мутноватыми стеклами уже угадывались неподвижные человеческие