Читать книгу - "Жизнь и становление господина мага. Книга I - Детство - allig_eri"

что худшее, чем нам грозит использование магии – это вызов авроров. Эти знания будут мной сохранены до самого Хогвартса, пока не смогу их обосновать.

В легилименции тоже пошел прогресс, теперь получается не только смотреть чужими глазами, что на этом этапе довольно таки бесполезно, но и видеть чужие последние воспоминания, пока в виде отдельных картинок, не связанных друг с другом.

Также, по моей инициативе, стали тренировать и блокировку такой возможности. Стоило лишь сказать, что если читать мысли умеем мы, то могут уметь и другие, как Реддл подвис, начав обдумывать эту идею. А потом я ещё накидал ему пару примеров-предположений, что человеку могут поставить ментальную закладку, превращая друга во врага или наоборот. Когда вызывают отвращение к учёбе или заставляют полюбить ранее неприятные вещи. Теперь Реддл проявляет столько активности, что большую часть ночи, мы буквально сидим друг у друга в головах, вместо сна.

Окклюменция получается, хоть и по большей части интуитивно. Я рассказал ему, что вижу это как некую крепость, окружающую твое сознание, как некое препятствие, через которое не сможет проникнуть гипотетический враг. В качестве примера говорил о стене, но сам признался, что хочу что-то более оригинальное и надежное. Рассказал, какую разрабатываю концепцию:

- Представь себе бескрайнее голубое озеро, с неподвижной водой, оно кристально чистое и бесконечно глубокое. А ещё оно холодное. Вода обжигающе ледяная и туда больно даже засунуть руку. Лишь на дне его мелькают еле заметные тени. Чтобы добраться до памяти, нужно погрузиться на самое дно, во тьму, в глубину, под тонны и тонны ледяной воды, которая будет давлением сжимать все сильнее и сильнее за каждый пройденный шаг. Когда легкие будут гореть от недостатка кислорода, а тело разрывать от массы тысяч тонн воды, когда мышцы сводит холодом, и ты в полной темноте не будешь видеть даже своей вытянутой руки, в этом холодном и темном царстве, то познаешь отчаяние. - По мере рассказа глаза Реддла открывались всё шире, он как наяву видел эту картину и проникся моей фантазией, уже желая увидеть, как этих «врагов» будет разрывать холодное и бездонное озеро.

- Но это ещё не все, - ухмыляюсь я, - потом ближе подберутся эти таинственные тени, оказавшиеся немыслимыми морскими тварями, с щупальцами и пастями, полными бритвенно острых зубов. Если враг каким-то чудом избежит смерти, то они разорвут незваного гостя, поглотят его плоть, оставив лишь маленькие кусочки, что будут медленно оседать на самое дно, так никогда его и не достигнув.

Реддл был в восторге, сказав, что придумает что-то, что будет не хуже моего варианта. Обычную стену он теперь воспринимал лишь как эффект тренировок, не более.

По утрам теперь выползаем, словно сонные мухи. Будь мы постарше, а Том девушкой, можно было бы предположить всякое, но что есть, то есть. Благо, что на успехах в школе это не отражается, так как оба решаем задачи отца Рикардо как орешки. Я помаленьку выправляю репутацию «хорошиста» в отличника. А Том и раньше был одним из лучших.

Миссис Коул позитивно воспринимает наши успехи. Как-то, случайно встретив её в коридоре, был удостоен похвалы и даже поглаживания по голове. Впервые увидел миссис Коул с улыбкой на лице! Как потом узнал, подслушав разговоры персонала, благодаря нашим с Томом успехам в учёбе, у приюта может появиться дополнительное финансирование.

Другие воспитанники держатся от нас подальше, ведь и раньше к Реддлу особо не лезли. А с теми, кто лез, потом происходили разные неприятные вещи: кто-то неудачно падал и ломал ногу, на кого-то нападала бешеная собака, один мальчишка нарвался на драку с лондонской шпаной, которая порезала его ножом. Это Том рассказал мне, когда я решил поинтересоваться, как ему жилось раньше. Теперь же с ним вместе хожу ещё и я. А мало того, что на моей стороне всегда стоит миссис Коул, так ещё и дерусь очень больно и плевать что только семь лет.

Не скажу, что я сразу «послал» всех своих бывших друзей-приятелей, просто теперь я общаюсь с ними еще реже. Да и времени на это, как ни странно, почти нет. До обеда школа, потом обязательные тренировки в магии, после которых сил почти ни на что не остается. Когда же силы каким-то чудом сохраняются, то тяну Реддла на спортивную площадку, где наворачиваем круги.

Как же удобно манипулировать детьми! Пара вскользь брошенных фраз и Том уже уверен, что это именно его идея — развивать выносливость.

Новых друзей у нас не было. Том презирал «этих простаков», а я просто понимал, что вскоре уеду в Хогвартс, поэтому не было никакого смысла заводить новых приятелей и тратить на это время.

Постепенно привык к гадюке Реддла, которую он называл Шайса. Даже попросил научить меня паре слов на змеином. Тот долго смеялся над тем, как я пытался их повторить. Зато по ходу попыток понял, что просто так этому научиться нельзя. Это специальный талант, иначе люди обучались бы этому и раньше, как обычному иностранному языку. Тогда среди магов было бы множество знатоков парселтанга. Видимо на речь как-то влияет сама магия.

Пользуясь хорошим отношением миссис Коул, удалось узнать о настоящей «Тайной комнате». Оказывается, в приюте есть библиотека! И за успехи в учебе, на волне потенциального инвестора, директриса дала нам доступ в эту святая святых. Повезло, что миссис Коул не была какой-то злобной мегерой, как миссис Петтерс. Просто приют нужно держать в ежовых рукавицах, вот и характер ожесточился. Свою роль сыграл и тот факт, что Том ещё не числится персональной приютской страшилкой, проворачивая свои дела достаточно тихо. Иначе было бы не видать нам обители знаний, хоть и такой небольшой.

Впрочем, выдавая нам разрешение на посещение, она пристально посмотрела на Реддла и сказала, что не допустит, чтобы с книгами происходили, «разные странные вещи». Пришлось на пару уверять её, что если где и произойдут «странные вещи», так точно не с книгами. Она мрачно усмехнулась, и подписала бланк для библиотекаря.

- Она знает, - сказал Реддл, когда мы вышли из её кабинета.

- Конечно, - я не думал, что кто-то всё же сопоставит «таинственные несчастья», происходящие с обидчиками моего друга, с ним самим. Она поверила в приютские байки? А может, в это время такие рассказы еще имели силу? Не было телевидения, народ не привык видеть пропаганду из всех щелей. Опять же, странные случаи имеют место быть. Маги-то на самом деле живут в этом мире! Как и разные волшебные твари.