Читать книгу - "Вороны Чернобога - Ульяна Каршева"

Когда Данияр выдохся, наотвечавшись, Руся молчала чуть ли не двадцать минут, раскладывая добытые факты по полочкам.

Итак, вороны Чернобога называются так, потому что их предки служили когда-то темному славянскому богу и чаще всего уничтожали нежить и нечисть, которая активно действовала против человека по ночам. Алконосты – это боевики, которые служили когда-то светлому богу его вестниками, они считаются потомками сварожьих птицедев, поэтому среди них много девушек и женщин, но к воронам на переговоры обычно посылают мужчин. Алконосты тоже охотятся на нечисть и нежить, но только в дневное время. Кроме воронов и алконостов в городе есть семьи ведьм-травниц, ведьм-гадалок, колдунов и других представителей колдовского рода-племени.

А еще… зеркальника в парикмахерской она сама увидела, потому что ранее ей эту нечисть показал Данияр. Если б она раньше его не увидела, то так никогда бы и не узнала о его существовании. Поэтому, если встретит кикиморок, их тоже увидит.

– А как отличить ворона от алконоста? – внезапно даже для себя спросила она. – Только по цвету одежды?

– Говорят, если за сутки увидишь двенадцать штук разной нечисти, – не оглядываясь, ответил Данияр, но она догадалась, что он улыбается, – то за нашими, воронов и алконостов, плечами можно увидеть крылья – и они будут очень отличаться.

– А мы, – напрягшись от ожидания, жадно спросила Руся, – можем такое сделать сегодня? Увидеть целых двенадцать?

– Можем.

– А что делать с головой? – встревожилась Руся. – Ну с волосами? Теперь у меня всегда такая плетенка на голове будет?

– Нет. К утру травы засохнут, и волосы будут обычными.

– А что бы ты делал, если бы меня первым увидел алконост?

– Не увидел бы. Кикиморки именно мне знак дали, что ты посредница-переводчик.

– Почему? – не то возмутилась, не то удивилась Руся. – Откуда ты знаешь, если ты не знаешь их языка?

– Упыри – ночная охота. Кикиморки про это знают.

– Все равно не понимаю, – с силой сказала Руся.

Данияр покосился на нее сверху вниз, но как-то необидно.

– У них это личное, – спокойно сказал он. – Упырь, который устроил лежку в лесопарке, и им жизни не давал. Он ведь жрет все подряд – и мелкой нечистью не брезгует. И кикиморки знали, что вороны увидят тебя.

– А как они узнали?

– У нечисти свое сарафанное радио. Наверное, кто-то передал им, что я недалеко от лесопарка поселился. В одном доме с тобой.

Хорошо, что бабуля хоть немножечко, но подготовила Русю. Иначе бы сама она ни за что не поверила в слова ворона.

Ишь… ворон. Руся глубоко вздохнула от полноты чувств. Прямо как в сказке. И наконец она вспомнила, что они идут параллельно проезжей части. Куда?

– А мы куда сейчас? К этим троим воронам? Или будем охотиться на упырей? А ты мне оружие дашь? А как их… – Она осеклась. Слово «убивать» едва не сорвалось с уст – и вот тут-то стало страшно. Сказка сказкой, но убийство-то грядет настоящее. Да и в сказках не всегда мирный народ бывал…

– Мы пока гуляем, – медлительно сказал ворон, чуть искоса посмотрев на нее, словно проверяя, все ли она понимает. – Чтобы ты узнала, что хотела. Теперь вопрос к тебе: бабуля знает, что ты ушла в ночь?

Он интересно сказал: «В ночь». У Руси снова дух захватило. Как будто говорил о переходе из одного помещения в другое. Ух ты… Для него ночь не время суток, а… мир?

Отмахнувшись от ненужных мыслей, Руся и ответила, и спросила:

– Знает! А ты… Значит, тебе надо найти новых воронов, которые не знают, что они вороны? И у… уничтожить упырей, да? А что бы ты сделал, если я бы вышла, как ты хотел, но не болтала?

– Я бы обыскал тот микрорайон, где прячется один из самых опасных упырей.

– Но зачем тебе я? – Договорила и уставилась на пешеходную дорожку, по которой все еще шли. – Ты! Хочешь! Поспрашивать всяких этих, да?!

– Да.

– И я их увижу, – вполголоса сказала Руся, неудержимо улыбаясь во весь рот. – Ну? Чего плетемся?! Давай быстрей – пошли вперед! Туда, куда тебе надо!

Вместо того чтобы резко рвануть с места, Данияр остановился, вынудив остановиться и Русю. Он взглянул на нее вновь сверху вниз, и ей страшно захотелось увидеть выражение его лица. Но стоял он спиной к ближайшему фонарю и явно отчетливо видел ее лицо, сам нечаянно спрятавшись в тени. И дорожка, тянувшаяся между двумя черными стенами кустов, в его молчании почему-то казалась бесконечной и очень узкой – из-за теней, что ли…

– Ты не под мороком, – уже привычно медлительно сказал он. – Поэтому дай слово, что будешь слушаться меня во всем, а вопросы задавать только тогда, когда я разрешу.

– А то что? – задорно спросила она, вдруг делая открытие: она настолько необходима ему, что может позволить себе покапризничать – и Данияр никуда не денется, все равно сделает то, что именно она хочет! – Домой отведешь? Я ведь тебе нужна, а значит… Буду вести себя в зависимости от ситуации!

– Мне не нужна капризная девчонка этой ночью, – спокойно ответил он и взглянул на пройденный путь. – Если ты не дашь слова подчиняться мне во всем – да, мы вернемся.

– Но почему? – возмутилась Руся, дергая его за рукав.

Но Данияр молчал, спокойно глядя на нее. А потом едва слышно вздохнул.

– Руся, – терпеливо сказал он, – я не люблю объяснять. Да ты и не поверишь. Давай сделаем так: эту ночь ты во всем слушаешься меня, а в следующую, если останешься жива, будешь вести себя, – он поморщился, – как хочешь.

Это его «если останешься жива» морозом продрало спину.

– Ты меня специально пугаешь? – неуверенно сказала она.

– Да.

Ка-ак же хотелось его стукнуть, чтобы он подробней объяснил, почему она должна быть при нем смиренной овечкой! Ну да, упыри. Но ведь ворон рядом! Спасет, если что… И тут начало доходить.

– А как выглядят упыри?

– Как обычные люди. Только когти длинные. И воняют они.

– То есть их можно почувствовать заранее? – обрадовалась девушка.

– А-а… – Кажется, Данияр затруднился описать более точно, а потом снова вздохнул. – Ну ладно… Упыри – это покойники, понимаешь? Они воняют покойниками. Ну, теми, что пролежали не один день, да еще чуть подгнили.

– То есть они воняют… ну, как сдохшее животное? – уточнила Руся.

– Ну… так.

Еще немного подумав, она покусала губы, соображая, и заключила:

– Ладно, я согласна слушаться тебя в эту ночь. И куда мы сейчас?

– На старое кладбище.

– Но это кладбище далеко от города! – удивилась она, вспомнив, как ездили с бабулей на могилку ее, то есть бабулиных, родителей: час – на дорогу, час – по самому кладбищу, пока дошли до нужного места. – Или мы с тобой туда поедем? У тебя есть машина?