Читать книгу - "Проблема с миром - Джо Аберкромби"

– Говнюк, – показал губами Канлан, кладя арбалет на землю и принимаясь взводить пружину.

Драм вполголоса хихикнул – его было легко рассмешить.

– Давайте сюда еще болты! – крикнул он через плечо.

– Когда они понадобятся, они будут, – сказал Канлан.

По его опыту, лучше особо не думать о том, откуда болты берутся, и уж тем более – куда они деваются. А опыта у Канлана было хоть отбавляй. Он был солдатом едва ли не всю свою жизнь. Посылал болты во всех главных сражениях, в которых участвовал Союз. Ему довелось стрелять в гурков и северян, стирийцев и старикландцев. Стрелял он и в призраков на великих равнинах, и в пиратов в штормящем море, однажды даже в имперцев во время бесцельного – те так и не приблизились на дистанцию поражения – обмена стрелами возле границы Ближних Территорий. А теперь вот довелось стрелять и в инглийцев, которые по всем статьям, казалось бы, должны быть на его стороне.

Тетива была взведена уже до конца, и он поднял арбалет, взял болт, заложил в желоб – уверенными, отработанными движениями. На мгновение остановился, думая о том, сколько болтов он послал за свою жизнь. Впрочем, его работа была не считать их, а посылать в воздух – спокойно, аккуратно и как можно быстрее.

Канлан поднес арбалет к плечу, отпер затвор спускового устройства, прицелился в ряды марширующих пикинеров, которые приближались, тускло поблескивая доспехами на солнце. На мгновение он почувствовал беспокойство, глядя, как они надвигаются. Пока еще недостаточно близко, чтобы разглядеть лица. Недостаточно близко, чтобы понять, кто есть кто. Но скоро они будут рядом. Нахмурясь, он приподнял арбалет, учитывая дистанцию. Так, чтобы смотреть в небо, а не на людей. Так лучше. Не его дело, кто они такие.

– Стреляй! – крикнул говнюк-лейтенантишко, и Канлан нажал на спуск, и когда болт зажужжал в воздухе, тут же наклонился, чтобы снова взвести арбалет.

* * *

Скворец ахнул, когда что-то отскочило от его наплечника, чиркнуло по шлему и загремело где-то за спиной.

– Это что, арбалетный болт?

– Ровно иди! – скомандовал капитан Лонгридж. – Марш!

Скворец сглотнул. Хорошая вещь доспехи. Очень хорошая вещь.

– Давай же! – рычал кто-то совсем рядом. – Ну, давай!

Кровь и ад, они были уже совсем близко. Между головами трех передних рядов он мельком увидел укрепления противника. Кажется, что-то вроде стены, положенной всухую, со вделанными в нее древесными стволами, торчащими во всех направлениях. Может быть, еще траншеи. Блеснула сталь: в пелене облаков над головами открылся просвет.

Один из людей с воплем упал. Оглянувшись, Скворец увидел, что у него из лица торчит арбалетный болт. Кошмарная красная рана мелькнула и пропала, человек исчез под ногами идущих сзади, кто-то едва не упал, споткнувшись о выроненную им пику. Люди пошатывались, с лязгом натыкаясь друг на друга.

– Сомкни строй! – взревел Лонгридж. – Эй вы там, сомкнуть ряды!

Скворец поймал себя на том, что идет, слегка прищурив глаза. Щит тоже бы очень не помешал, но черт побери, пика была такой тяжелой, что он никак не смог бы нести и то, и другое.

– Вперед, ребята!

Скворец оглянулся через плечо. Сам Молодой Лев! На своем огромном боевом коне, окруженный офицерами, с воздетым мечом! Самый настоящий герой, черт возьми, совсем как в книжках! Скворец и в армию-то завербовался из-за того, что этот человек сотворил под Красным холмом. И побил в круге Стура Сумрака, и все остальное. Он видел, как ахают девчонки, когда кто-нибудь рассказывает об этих делах, и думал: «Кровь и ад, вот работенка по мне!»

Когда Молодой Лев проезжал мимо, Скворец выкатил грудь колесом и поднял пику немного повыше, но тот скоро затерялся в пыли, и пика снова клюнула носом. Проклятье, и тяжелая же штуковина! Поначалу она кажется удивительно легкой, но после того, как понесешь ее какое-то время, гребаная деревяшка начинает тяжелеть с каждым шагом. Скворец закашлялся. Столько пыли! Он сплюнул, случайно попав на себя, слюна потекла по нагруднику – но сейчас-то какая разница? Он все равно не мог остановиться, чтобы вытереть; к тому же он был в латных рукавицах. И в любом случае они больше были не на параде.

– Давай, давай, давай… – продолжал нудеть тот голос. Скворец не понимал, кто это, но ему ужасно хотелось, чтобы он заткнулся.

Кровь и ад, они уже совсем близко! Судя по крикам, доносившимся слева, там уже началась заварушка. Скворец съежился, когда пара новых болтов со звоном клюнула доспехи, загремела по шлемам. Он никогда еще не сражался в битве. Рассказывал всем, будто побывал в Стирии, но это было вранье. Была пара драк – один раз он бросил сына вдовы Лыбы в мельничный пруд, – но они кончались в считаные минуты. Обмен оскорблениями, обмен тычками, несколько мгновений глупой злости – и все кончено. Здесь не было ничего похожего. Это было нечто настолько большое, что тебя уносило, совершенно беспомощного, как ветку речным потоком. И все было так медленно, так постепенно. Так обезличенно. Столько времени, чтобы обо всем подумать. Больше похоже на придворный танец, чем на драку. Было бы, конечно, гораздо лучше, если бы это был танец. Скворец, правда, в жизни не танцевал – но ведь и то, что он делал сейчас, тоже было для него внове.

Сперва он жалел, что не попал в первый ряд, чтобы хотя бы видеть, куда они идут. Потом сумел разглядеть, куда они идут – ту стену и стоящих возле нее людей, тоже ощетинившихся пиками, – и, кровь и ад, как же он был рад, что не попал в первый ряд! Все шли так тесно – нет места, вообще нет места ни для чего. Вроде бы так спокойнее, а вроде и страшнее. Эти люди тебя защищают, как братья, плечом к плечу, но если что, как ты отсюда выберешься? Никак. В этом-то и вся задумка.

– Опускай пики! – ревел Лонгридж. – Готовьсь!

С ворчанием и скрежетом люди в передних рядах опустили свое оружие; сверкающий лес наконечников.

Кровь и ад, они совсем близко! Скворец мельком увидел противника. Пики, полный доспех. Открытые шлемы, так что видно лица. Молодые лица и старые, испуганные и оскалившиеся. Какой-то парень с огромными усами. Еще один улыбается – улыбается, в такой момент! Еще у одного по лицу текли слезы. На самом деле это было очень похоже на них самих. Словно они подступали к гребаному зеркалу. Бред, верно? Это и был бред. Скворец не имел ничего против этих бедняг, ничего такого, чтобы пытаться их убить, и уж наверняка сам он ничего не сделал такого, чтобы им захотелось убить его. Разве что среди них затесался сын вдовы Лыбы, но это вряд ли.

– Давай! Давай! – не затыкался тот ублюдок рядом с ним. Все принялись рычать, кряхтеть, бормотать, готовя себя к неторопливому контакту с врагом. Вот наконечники их пик загремели о наконечники вражеских, потом столкнулись древки, заскрипели, заскрежетали, скользя все ближе и ближе. Целая чаща трущихся и стукающихся друг о друга, со смертоносным металлом на конце.

На той стороне кто-то взвыл. Потом завопил кто-то среди своих. Они уже остановились. Сапоги чавкали в грязи. Скворец крепко уперся в наспинник человека впереди себя и ощутил, как кто-то так же крепко уперся в него сзади. Его пика, кажется, на что-то наткнулась, но он не мог понять, на что. Вообще никакого понятия, во что он тычет. Он попытался выглянуть поверх плеча человека впереди. Попытался поднять пику повыше, чтобы навалиться сверху, но, кровь и ад, какая же она была тяжелая! У него горели плечи, древко стукалось о соседние.