Читать книгу - "Пробуждение Посейдона - Аластер Рейнольдс"

- Я все еще впечатлена тем, что ты смог создать эту среду так быстро, как тебе это удалось. Ты удивлена, Нисса?

- В наши дни меня трудно чем-то удивить.

Дакота просигнализировала о своем согласии, опустив голову, словно кивающий противовес какого-то огромного насоса с паровым приводом. - Я никогда не сомневалась в твоих способностях, Кану, после всего, что ты для меня сделал, но это все равно огромное достижение.

- Ну, у меня была практика. На Марсе мы часто проводили свободное время, играя с виртуальными пространствами. Все послы были достаточно взрослыми, чтобы обладать необходимой нейронной технологией.

Свифт наклонился и прошептал что-то на ухо Кану. - Входящие пакеты - чистые и совместимые с чинг-связью. Лучше не отвечай мне - для меня безопасно разговаривать с тобой, но эта обстановка настолько веселая и небрежная, что я не могу поклясться, что твои субвокальные намерения не будут уловлены.

- А вот и они, - сказала Нисса, бросив свирепый взгляд на Свифта, который поступил достойно и вернулся к роли одной из статуй.

Две женщины появились из ниоткуда в нижней части террасы. Одна была маленькой, другая ненамного выше. Секунду или две они выглядели совершенно выбитыми из колеи, как две рыбы, упавшие с неба. Кану мгновенно решил, что меньшей из них была Юнис - он узнал бы ее по эмуляции Санди, если бы ее лицо не было ему знакомо по тысяче исторических записей. Другая женщина, как он теперь знал, была Гома, племянница Мпоси. Мпоси был его троюродным братом, так что же это значило для Гомы? Его единоутробная племянница, которую когда-то забрали? Или общепринятый язык семейных уз просто рухнул перед лицом расточительности Экинья?

Обе были худощавыми, с коротко подстриженными волосами, одеты скромно и повседневно - черные или пепельно-серые брюки, туники со свободным поясом и разрезным воротом, туфли на низком каблуке без задника. Ни на одной из них не было заметных украшений, хотя он заметил кольцо на пальце молодой женщины.

Он поднял руку в знак приветствия. - Добро пожаловать на борт "Ледокола". Несколько слов пояснения, прежде чем мы продолжим - эта среда сделает все возможное, чтобы устранить временную задержку, предвосхищая наши реакции и останавливая наши сознательные процессы, пока сигналы передаются между нашими двумя транспортными средствами. Но чем меньше мы будем напрягаться, тем легче будет Дакоте - она будет переживать все в режиме реального времени. Я предлагаю нам очень внимательно отнестись к тому, что нас прерывают, и постараться говорить как можно яснее и недвусмысленнее.

- Мы сделаем все, что в наших силах, - сказала Юнис. Она кивнула другой женщине, и они поднялись по ступенькам террасы туда, где уже сидели их хозяева. Юнис и Гома заняли свои места по другую сторону низкого каменного стола. Они обе сидели с прямыми спинами и высоко поднятыми головами.

- Вы должны прекратить то, что вы делаете, - сказала Гома.

Кану улыбнулся, очарованный ее прямотой. Заявлять о своей позиции так откровенно, на столь раннем этапе процесса - это противоречило дипломатической подготовке всей его жизни. Он продолжал улыбаться, предполагая, что последуют какие-то уточнения.

Но после нескольких мгновений молчания он пришел к выводу, что она сказала все, что хотела сказать.

- Гома права, - сказала Юнис, похлопав другую женщину по колену в знак взаимной поддержки. - Ты на неверном пути, Дакота, и ты, Кану, поступил очень неразумно, вмешавшись в ее планы. Кстати, кто вы такая? - Теперь она смотрела на Ниссу. - Не думаю, что нас должным образом представили друг другу.

- Нисса Мбайе. Когда-то давным-давно я была замужем за Кану. С нами кое-что случилось, и теперь мы здесь. Но ты ошибаешься насчет нас. Или, скорее, если кто-то и виноват в этом, так это ты. Мы пришли в ответ на ваше сообщение - ваш вызов. И если бы вы вовремя предупредили нас, у нас не было бы неприятностей вокруг Посейдона.

- Неприятности, которые вы собираетесь повторить, - сказала Гома.

- На этот раз мы лучше экипированы, - ответил Кану. - Это не Посейдон причинил нам вред, это были останки Хранителя. Все, что нам нужно сделать, это держаться подальше от их трупов, и это больше не повторится.

- Восхищаюсь оптимистами, - сказала Юнис. - Однако я предполагаю, что вы не были должным образом проинформированы о ставках. Дакота и я, мы обе знаем, о чем идет речь, не так ли? Мы обе испытали этот Ужас.

- Средство устрашения, - сказала Дакота. - Знак "Не входить", не более того. Но если бы мы прислушивались ко всем предупреждающим знакам, где бы мы были?

- В безопасности, - сказала Гома.

- Скажи это своему предку. Она никогда в жизни не делала ничего безопасного. Кстати, как у тебя дела, Юнис? Ты выглядишь хорошо, отдохнувшей. Орисон был добр к тебе. Я знала, что поступила правильно, не убив тебя.

- Возможно, я собираюсь изменить твое мнение на этот счет.

- Что ж, нам действительно нужно навести кое-какие мосты, не так ли? Полагаю, ты предоставила техническую консультацию, чтобы получить контроль над моими зеркалами, хотя пользы от этого было немного? Но, Гома, я в равной степени заинтригована тем, что ты сказала. Ты упомянула танторов в разговоре с Кану. Мы называем себя Восставшими, но я не буду вдаваться в подробности по поводу определения. Ты встречала таких, как я, раньше?

- Я встретила Садалмелика, Ахернара и остальных на Орисоне. Но никто из них не был похож на тебя.

- Ты находишь меня особенной?

- Ты умнее. Нет смысла это отрицать. Или, возможно, больше похожа на нас. В любом случае, ты - нечто новое. - Гома подняла руку прежде, чем Дакота успела вмешаться - она еще не закончила. - Но не в хорошем смысле. Моя мать знала тебя по Крусиблу, и ты была не такой.

- Ты боишься меня, потому что я - нечто за пределами твоего непосредственного опыта? Потому что я осмелилась вырваться из-под вашего контроля - достичь истинной автономии?

- Было бы замечательно, если бы ты сделала это сама. Но кем бы ты ни стала, это потому, что Хранители хотят, чтобы ты была такой. Ты не их рабыня, ты даже не их марионетка - даже я могу сказать, что у тебя есть своего рода свобода воли. Но они посеяли в тебе очень плохую идею, и