Читать книгу - "Ещё не Аюта - Владимир Осипцов"

колено. В третий раз девушке это надоело, и, сделав шаг в сторону, она подставила свою руку поперек движения вражеской шеи. Налетев на неё кадыком, как всадник об ветку, седовласый хвастун по инерции сделал чуть ли не полное сальто, и с размаху грохнулся спиною в жидкую грязь, подняв фонтан брызг выше Явана.

— Победила пятая сотня! — объявили на всю толпу.

Кадомацу огляделась и увидела рядом Али Язида, пока что чемпиона, тоже аплодировавшего её победе.

...Следующий попытался сделать Явану подножку, но тот спокойно шагнул ему в подколенный сгиб ноги и так же спокойно уложил в грязь, стопой удерживая колено на болевом. Оглянувшись, принцесса увидела в соседнем корыте Калима, только что уронившего соперника, прыгнувшего ему на плечи. «Интересно» — подумала она, и позже, в схватке за пятое место, уложила соперника, выполнив в прыжке «ножницы» ногами за его шею. Они вместе упали, и судью ещё спорили, победа это или ничья, но соперник Явана сам признал себя побеждённым и поздравил башибузука с победой и красивым приёмом.

Всё чаще бывало, что товарищи Явана выбывали, побеждённые в схватке. Тогда команды сходились ещё раз, исключая проигравших, пока кто-нибудь не выигрывал.

В схватке за третье место выбыли все, кроме принцессы, но и она не смогла победить, полагаясь только на грубую силу, как раньше, — а только ловя каждого болевым на кисть.

Решающее — второе место, их заставили отвоёвывать дважды — демонесса, хвастаясь силою, подняла противника одной рукой, схватив за горло, судьи посчитали это удушающим, а удушающие были запрещены. И пятой сотне снова пришлось бороться, за, казалось бы, выигранное место.

А впереди была схватка с командой Али Язида...

Им всё-таки дали отдохнуть. Борцовские корыта заняли новые пары, тоже рвущиеся через всех побеждённых ими к пьедесталу. Пятой сотне ещё повезло — когда они начинали, было что-то около двадцати претендентов, а сейчас их число перевалило за полусотню, а ещё не выступившие записывались под трёхзначными номерами — Мацуко слышала это, благо за её спиной как раз располагались судейские столы.

Больше их беспокоили, конечно же, не эти неудачники, а чемпионы. Али Язид подобрал в свою команду великанов, подобных себе — даже самый маленький был повыше Салаха, да пошире в плечах, чем Яван.

Но самое неприятное то, что в команде победителей было пятеро бойцов — на одного больше, чем у них. Это означало два раунда в любом случае, если не все пять — с такими-то богатырями!

После намаза принесли факелы, расставили по углам — лоснящиеся тела борцов в их свете стали выглядеть крупнее и рельефнее. Раздался сигнал, приглашающий к бою. Опять Касым, довольный своей удачей, растёр их маслом, немного полюбезив с Салахом на ушко. Тот ласково потрепал его по ягодицам, оставив на шароварах маслянистый оттиск пятерни. Остальные, правоверные, дружно скривились, изображая отвращение, и они все ступили в корыта.

Силач, высотой, наверное, с настоящий рост демонессы, взял руки Явана в захват. Ещё до последнего сигнала она успела оглядеться — Язид в схватке не участвовал, из всех товарищей Явана в самом выгодном положении оказался Салах — ему достался наименьший противник. Третий сигнал — и это оглядывание едва не стоило принцессе победы — борец сделал быстрый рывок, и чуть не бросил её через бедро. Уже в падении, она освободилась от захвата, и, обернувшись вокруг его руки, будто гимнастического бруса, с лёгкостью снова оказалась на ногах. Противник упал от этого маневра на одно колено, Мацуко, дёрнув его за ту же руку, уронила на бок, а потом перевернула на спину и прижала коленом своим.

Общий счёт был 2:2 — на удивление, выбыли Салах, и «старший», самые рослые и сильные в команде. Так что теперь их честь защищали самый маленький (Яван) и самый худой — Калим.

Во втором раунде принцессе попался тот «низкорослый» шустряк, выбивший Салаха, а Калиму — сам Али Язид. Демонесса, не желая возиться побыстрее, управилась со своим, ухватив за пятки и боднув в живот. Победа за секунду! В ту же секунду, Калима вынесли с поля боя — сам он передвигаться был не в состоянии. Яван и Али Язид переглянулись. «Подожди ещё немного» — сказал чемпион.

Предпоследним был самый пожилой ракшас, рослый, естественно — мускулистый, но уже заплывающий жирком. Наведя очень густую глину на площадке, он помолился перед боем, и взял Явана в такой захват, какого не ожидалось от столь престарелого бойца. Это было что-то невероятное — дикая железная сила, цементирующая руки, и не дававшая никакой, совершенно никакой возможности что-то предпринять.

Но сила была на удивление пассивной — никакого желания двигаться, атаковать, только это неодолимое давление — и ноги всё больше застревают в засыхающей глине.

Яван и сам пытался перейти в атаку — но тщетно, всё, все, что было возможно, вязло в этом напоре. Большинство усилий, кроме собственно захвата, приходилось тратить на никуда не девшиеся крылья — напрягать плечи сильнее, чем мог позволить себе противник-ракшас, чтобы не вывихнуть либо них, либо руки. Такова была плата за возможность полёта. То, что сила женщины-демона в схватках за чемпионские места уже не помощница — она поняла ещё до встречи с шестой сотней, но теперь принцесса была превзойдена на порядок. Даже соревновавшиеся борцы прекратили состязание, глядя на это единоборство.

Окруженные венчиком морщин глаза ветерана чуть насмешливо и с доброй снисходительностью смотрели на Явана. Мацуко отвела взгляд, и, наконец, решилась — ещё не зная, как это будет засчитано судьями, она суть расслабила пальцы в захвате, и немного поискав, надавила болевую точку за локтём! Борец вскрикнул, отпустил её, раскинув руки, подчиняясь болевому рычагу, покачнулся назад — не будь глина настоль густой, он уже упал бы! Девушка исправила это — легонько, под общий смех, щёлкнула пальцем ему по носу.

— Победа!

Это Али Язид убедил судей, что приём не запрещённый. Явану аплодировали все, без исключения — даже побеждённый противник, который смеялся, вспоминая щелчок по носу. Принцесса поклонилась во все стороны, торжествующе подняла руки — и встретилась взглядом с Али. Он кивнул, и скинул с плеча попону, готовясь выйти на площадку. Теперь, на пути к пьедесталу стоял он один...

Тайна Али Язида

Факелы погасли и их унесли — короткая ночь закончилась. Явану ополоснули ноги, и, отрясая их, он подошел к другому корыту, где