Читать книгу - "Волчье солнышко - Александр Бушков"

В старину утверждали, что новичкам всегда везет в азартныхиграх. Меншиков почти сразу увидел на стволе покрытый синими крапинками нарости осторожно вспорол его тесаком, зачем-то подставив мешок, он не удивился бы,начни кругляшки с визгом разбегаться. Ничего подобного, они вели себясмирнехонько, висели себе, прилепившись к стволу, и отдирать их было легко.Пять штук. Одну Меншиков тут же рассек пополам и не увидел ничего интересного –внутри был синий студень с черными вкраплениями, он вонял еще мерзостнее, чемлес, и на глазах покрывался белесой плесенью. Меншиков выбросил половинки ипошел дальше, рыская взглядом по стволам в поисках наростов и синих крапинок.Легкий мешок он нес в левой руке, а правую держал в кармане, на иглере, ивскоре убедился, что зевать не следует.

Краем глаза отметил шевеление слева. Резко обернулсянавстречу опасности, выхватил иглер.

Прямо на него, бесшумно, деловито и целеустремленно, какавтоматический бульдозер, перло зеленое чудовище едва ли не с Меншикова ростоми явно в несколько раз тяжелее. На шести гибких лапах покоилась геометрическиправильная полусфера, покрытая роговыми чешуями, две пары щупалец с пучкамикогтей вытянуты вперед, четыре глаза на тонких стебельках смотрели с нехорошимгастрономическим интересом, да и были это, скорее, буркалы – грех назватьглазами эти гляделки… Судя по всему, чудище точно знало, чего хотело, иаприорно было уверено в своем превосходстве. Оно надвигалось бесшумно, безрева, воя, рычания, и это поневоле производило впечатление.

Но тварь, очевидно, ни разу не видела иглера, и этопредопределило исход короткой схватки. Первый выстрел отшвырнул чудовище назад,второй вдребезги разнес переднюю часть, откуда росли щупальца и глаза. Оно иумерло беззвучно. Зловонную и липкую на вид зеленую лужу быстро впитали палыелистья.

Только иглер спас его. Будь он с одним тесаком… Щупальцавыглядели внушительно, как и обнажившийся среди лохмотьев зеленого мяса черныйклюв. Оно должно быть вертким, сильным и проворным. Роми. Может быть, вот этосамое…

Меншиков всадил еще три заряда в неподвижную тушу,окончательно разнеся ее на куски. Пошел дальше, напряженно прислушиваясь клесу. В кронах продолжались возня и шипение, этому тоже стоило уделитьвнимание, – на Земле мелкие хищники не нападают на человека, а на другихпланетах возможно всякое, лишь бы пришелец показался им съедобным…

Вторая «черепаха» появилась, когда в мешке у Меншиковалежало уже десятка три кругляшек. На этот раз он подпустил зверюгу на десятьшагов и прикончил одним точным выстрелом.

Он стоял посреди сумрачного, мерзко пахнущего леса, слушалвизготню в листве над головой и шептал севшим голосом, глядя на неподвижноечудовище: «Бедный Йорик, бедный Йорик…» – то ли смеясь сквозь слезы, то липлача сквозь смех. Хотелось стрелять по всему, что движется, палить до копотина ладонях и звона в ушах. Превратиться в машину для убийства. Он стоял, ивдруг что-то тяжелое упало сверху на плечи, придавило, сбило с ног.

Шею жгло, как огнем. Мешок и иглер отлетели в сторону, надухом шипело и подвывало. Зарывшись лицом в вонючие листья, Меншиков левой рукойпытался сбросить со спины что-то тяжелое и мохнатое, а правой лихорадочно шарилв поисках иглера. Два пальца левой руки вдруг перестали слушаться, но ладоньуже наткнулась на ребристый цилиндрик. Не глядя, Меншиков ткнул им за плечо, вмягкое и мохнатое, нажал на спуск. Несколько секунд лежал, бессильно раскинувруки, глядя в кроны.

Он так и не смог определить по скудным останкам, каквыглядела свалившаяся сверху тварь. Выстрел оставил одни клочья – значит, зверьбыл маленький. Левая ладонь оказалась прокушенной до кости, шея залита своей ичужой кровью, но вен и артерий зверь не задел. Тут как нельзя более кстатиподвернулась третья «черепаха». Метким выстрелом ей оторвало лапы. Меншиковушел, пошатываясь, а она еще долго билась, разметывая листья.

Спустился диск. Мешок у Меншикова забрали сразу. Дисквысадил его во дворе и сразу же взлетел – теперь Меншиков знал, что они улетелив сторону купола.

Он вернулся как раз к обеду. Хотел пройти мимо переполненнойстоловой, но в горле невыносимо пересохло, и пришлось зайти. Разговорывполголоса сразу оборвались, все смотрели на него, а он стоял и стакан застаканом глотал сок. Мутило. Он догадывался, что являет собой жутковатоезрелище. Хорошо еще, что девушки не визжали, он терпеть этого не мог.

Напившись, повернулся к двери и бросил на ходу:

– Фатах, за мной…

Три таблетки стимулятора, брикетик АС. Меншиков сбросил напол бренные останки комбинезона, встал в маленькую ванну под пронзительнохолодную струю душа. Вода моментально побурела. Раны защипало, потом щипало ипекло сильнее – когда Фатах, что-то уважительно и жалостно бормоча по-турецки,накладывал биоклей. Свежая рубашка липла к непросохшему телу.

– Значит, так, Абдель, – сказал Меншиков, морщасьот зудящей боли в прокушенной руке. – Если корабли на ходу, мы взлетим.Если нет… что ж, будет хорошая потасовка, иншалла… Что у вас новенького?

– Они неожиданно расширили зону захвата – самое малоена световой месяц.

– Понятно, сети-то опустели… Что это за желтоволосаяпарочка, не установили?

– Мы пробовали объясниться. Они рисуют какое-тонезнакомое созвездие.

– Но вы хоть втолковали им, что придется бежать? А товозись с ними потом…

– Они поняли, Белаш хорошо рисует.

Это был совсем другой Фатах, прежний – энергичный,преисполненный веры в безоблачное будущее и земное могущество. Меншиков немешал ему торжествовать и вскоре отпустил, чувствуя себя прекрасно: у него былиоружие, план действий и знание обстановки, а все это, вместе взятое, многоезначит. И позволяет со спокойной душой вздремнуть до вечера, потому что ночьюспать не придется – если повезет, только сегодня, а если нет – у покойникадостаточно времени, чтобы отоспаться за все проведенные вне постели ночи…