Читать книгу - "Тринадцатый ковчег - Дженнифер Броуди"

Часов через семь, промокшая насквозь и вконец растрепанная, Майра собрала инструменты, готовая покинуть Седьмой сектор. В последнее время протечки случались все чаще: вода текла сквозь трещины во внешних стенах и через прорывы в трубах. Едва прибыв в Седьмой, где размещалась Акваферма, Майра первым делом попробовала воду, хлеставшую из дыры в стене. На вкус она была соленая — дурной знак. Течь устраняли почти целый день.

Даже Дариус, предпочитавший стоять в сторонке и покрикивать на работников, и тот весь промок. Майра вернулась в Четвертый сектор, провела рукой под сканером и прошла в Инженерную. Дариус, само собой, ее обратно до работы не проводил — сидит уже, наверное, дома, завернулся в одеяло и ест горячее рыбное рагу.

— Ну все, последний день в ученицах, — пробормотала себе под нос Майра. Весь день она повторяла себе эти слова.

В Инженерной было пусто: все разошлись по делам. Даже отец ушел и, выключив свет в кабинете, запер дверь. Майра проследовала в дальний конец сектора. Сумка с инструментами больно била по бедру — точно синяк останется. Пальцы сморщились и посинели, а зубы выбивали дробь. Майра до того замерзла, что отчаялась когда–либо согреться. Открыв дверцу шкафа, бросила внутрь сумку с инструментами и что было сил затолкала ее подальше ногой. Из бахил выплеснулась вода. Майра не без усилий стянула резиновые сапоги и присмотрелась к мокрым ногам.

— Проклятая ледяная вода, — пробормотала она. — Проклятые сапоги… Проклятая сумка!

Услышав за спиной знакомый смех, Майра обернулась. Ройстон растянул в улыбке черные от сажи губы и сверкал белыми зубами. Под мышкой у него торчал рулон чертежей, на плече висела сумка.

— Помощь нужна?

— А что, заметно? — уже мягче произнесла Майра: Ройстон был одним из немногих, кому она безоговорочно доверяла. — Святое Море, ну и денек…

— Да, — помрачнев, согласился Ройстон, — не то слово.

Само собой, оба имели в виду Картера, просто не решались заговорить о нем открыто и прямо. Весь день, пока Майра трудилась в Седьмом секторе, мыслями она возвращалась к оглашению приговора. Снова и снова представляла, как беднягу Картера кидают в камеру шлюза, как запирают там и как его разрывает водой. Эти мысли сводили с ума.

— Выше нос: сегодня твой последний день в учениках, — ловко меняя тему, напомнил Ройстон. — Не терпится поди стать подмастерьем?

— По Дариусу скучать не стану, если ты об этом.

Ройстон кивнул:

— С ребятами он крут, не спорю, но ведь у нас не место неженкам. Еще спасибо скажешь, что я приставил его к тебе.

— Как–нибудь, может, и скажу…

— Кстати, — снова засмеялся Ройстон, — я кое–что вспомнил! Твой отец просил передать, что у него встреча в Десятом, к ужину его не ждите.

— Ладно, а вообще новости есть?

— Майра, знаешь… — Ройстон серьезно взглянул на нее. — Джона любит вас с Возиусом. Просто ему тяжело это показывать. С тех пор как Тесса… — Он умолк. Было видно, что и ему больно, ведь Ройстон не просто был папиным заместителем — он был ему лучшим другом.

— Да знаю, — вздохнула Майра.

Кивнув, Ройстон развернулся и пошел дальше:

— Еще пересечемся, подмастерье.

Майра успела взглянуть на чертежи у него под мышкой. Вспомнила, как утром отец пытался спрятать от нее схемы на столе в своем кабинете. Конечно, пора было бежать домой, Возиус уже, наверное, заждался, и ужин наверняка готов, стоит на плите. Даже автоматические огни чуть угасли, как бы сообщая, что скоро день сменится ночью, однако любопытство взяло верх. Майра просто обязана была узнать, что это отец попытался от нее скрыть. К тому же она обожала изучать новые схемы: водить пальцем по голубым линиям, видеть, как сплетение труб образует нечто большее, чем просто систему коммуникаций. Устоять перед искушением Майра не смогла.

Она прокралась к отцовскому кабинету. Дверь была заперта, и Майра глянула на сканер. Нет, в доступе ей система откажет, и даже хуже — вызовет патрульных. Лишь главный инженер имеет право открывать эту дверь. Вот только Майра могла обойтись и без доступа. По торчавшим из стены трубам она залезла под потолок и, открыв вентиляционную решетку, забралась в шахту. Проползла по ней и оказалась прямо над отцовским столом, присматриваясь к нему через еще одну решетку. Затем открыла ее и ловко спрыгнула на пол. Автоматическое освещение потускнело еще больше. Вечер стремительно сменялся ночью.

Подсвечивая себе фонариком, Майра прокралась к заваленному бумагами столу. Отец никогда не умел содержать рабочее место в порядке. Майра порылась в чертежах и прочих бумагах, сохраняя видимость бардака: отец сразу поймет, что кто–то копался в его документах, если Майра вдруг ненароком попытается разложить их. Та–ак, чертежи, схемы, внутреннее устройство машин… Нет, все не то. Майра порылась в ящиках стола — ничего. Потом в картотечном шкафу, но и там ее ждала неудача. Тогда Майра заглянула под стол, зарылась в ящики с разводными ключами, молотками, монтировками и отвертками. Она даже в футляр с дрелью заглянула, но не нашла там ничего, кроме запасного аккумулятора и комплекта буров.

Майра бросила футляр обратно под стол и услышала подозрительно глухой звук — не тот, с каким обычно предметы падают на пол. Майра так и замерла. Опустилась на корточки и принялась простукивать бетонный пол в поисках тайника. Ага, вот оно, наконец! Подсветив фонариком, Майра заметила в полу тонкие линии, обозначающие крышку. Подцепив ее монтировкой, вскрыла тайник. Выдолбленный прямо в бетонном полу, он имел квадратную форму два на два фута. При виде толстой стопки чертежей сердце Майры забилось чаще. Она достала их все и принялась разворачивать. А когда поняла, что именно держит в руках, сердце у нее чуть не выпрыгнуло из груди. Это были совсем не чертежи машин и даже не схемы секторов. В верхнем уголке одного листа Майра прочла аккуратную подпись отцовской рукой: «СУБМАРИНА».

Законом запрещалось писать и произносить это слово, а уж хранить чертежи подобных устройств и подавно. И за то и за другое могли запросто выбросить в море. Сердце колотилось в груди, пока Майра продолжала перебирать листы, встречая новые и новые слова: «ПАССАЖИРСКИЙ», «ГЛУБОКОВОДНЫЙ», «СТАЛЬНОЙ КОРПУС». Она пыталась сообразить, что же такое она обнаружила. Вспомнились темные времена, последовавшие за смертью мамы. Папа тогда чуть не повредился умом, оставшись наедине с ревущим младенцем и упрямой восьмилетней дочерью, которая отказывалась понимать, куда делась мама и почему она больше не приходит домой. Майра часто просыпалась по ночам, видела, как отец ходит по кругу или плачет на койке.

Когда Майре исполнилось десять, тьма постепенно стала рассеиваться, но к тому времени умом повредилась она сама. В школе закатывала истерики, дралась с Бэроном, ее постоянно оставляли после уроков. А потом случился Суд. Однако объяснить сегодняшнюю находку не могли даже те мрачные годы. То, что попало Майре в руки, может стоить отцу жизни. Страх огненным кинжалом пронзил сердце. В голове проносилась сотня вопросов, но не успела она разобраться в них, как услышала писк сканера на двери сектора. Майра взглянула на зажатые в потных руках чертежи. Кто–то идет… Надо спрятаться!