Читать книгу - "Реал - Руди Рюкер"

Потом Фил примерно прикинул и отыскал то место, где прежде закопал кольцо и высыпал прах; сделать это было не так-то просто, но наконец ему показалось, что он определился верно. Место последнего упокоения его отца находилось на самом краю ямы, как раз напротив точки, где стволы разделялись надвое, перпендикулярно оси упавшего дерева. Фил присел на корточки и принялся копать рыхлую землю. В конце концов ему повезло, он откопал скрученное кольцо, блеснувшее перед ним, словно бы говоря: «Привет, а я ждало тебя тут».

Фил убрал кольцо в карман и покатил обратно к дому Уиллоу.

Дома Уиллоу приготовила маленький ланч из овощей и лапши. Они немного поговорили о Курте. Фил рассказал ей, как мучает его совесть за то, что во время последней встречи они с отцом поругались. После того как он поведал мачехе о своих печалях, на душе у него полегчало.

Уиллоу попросила показать ей еще раз кольцо, и Фил достал его из кармана и протянул ей. Она внимательно рассмотрела кольцо, потом удивленно подняла глаза на Фила.

— Кольцо снова изменилось, разве ты не заметил?

— О чем ты говоришь?

— Вот, посмотри сам.

Уиллоу протянула Филу кольцо, держа его двумя пальцами с длинными ногтями, выкрашенными красным лаком. Фил взглянул на кольцо. И — что ж — возможно, кольцо теперь было скручено немного иначе. А может быть, все осталось по-прежнему. Теперь оно скручено слева-направо, вместо справа-налево? Какая, в конце концов, разница?

— Смотри внимательней, — сказала Уиллоу. — Смотри на надпись.

То, что Фил в конце концов увидел, поразило его. Надпись, прежде только вывернутая зеркально, теперь была развернута задом наперед.

«Курту от Уиллоу» (зеркально)

— Думаешь, Па на самом деле умер? — внезапно спросил Фил.

— Я видела собственными глазами, как вово проглотило его. Сначала Фридль, а потом и Курта.

— Фридль! Твою собаку?

Фил вспомнил, что у Уиллоу была собака, дачунд, по кличке Фридль. Как это ни странно, но он даже не подумал о том, что собака куда-то подевалась, но теперь понял, что в доме гораздо тише, чем было раньше. Фридль любила полаять.

— Почему ты раньше не сказала ничего о Фридль?

— Ох, блин, мне просто было не до того. Что толку в какой-то собачонке, когда человека не стало? Мы с Куртом только собирались… в общем, мы оба были голые, и Курт повернулся включить вово, чтобы создать романтическую атмосферу. Потом, внезапно, Фридль начала визжать так, словно ее лапа угодила в электрическую мясорубку. Когда я оглянулась, вово уже лежало на полу, и вид у него был необычный: оно было все огромное и искривленное, а Фридль выглядела так… я не знаю, как сказать, но Фридль выглядела, словно бы ее натянули на поверхность вово. Вся растянутая, словно картинка на воздушном шарике.

Уиллоу раскинула в стороны руки, описав в воздухе огромный круг.

— Но вово не такое уж большое, — заметил Фил.

— Когда вово сожрало Фридль, а потом Курта, оно стало здоровенное, — покачала головой Уиллоу. — Казалось, что Фридль надули изнутри — всю, кроме ее маленькой головки; головка Фридль торчала наружу, и она лаяла и визжала как сумасшедшая. Я закричала, чтобы Курт сделал что-нибудь, и он схватил Фридль, а эта глупая псина укусила его — Фридль всегда была очень агрессивная, — поэтому Курт больше не мог отцепиться: Фридль глубоко запустила в него зубы, и тогда Курт тоже начал кричать, а потом вово вдруг набросилось и на него, как на Фридль, и проглотило их обоих — я и глазом не успела моргнуть. Тут уже Курт раздулся размером с Фридль, какой она была только что, а сама Фридль сделалась обычная, но отпустить Курта она так и не могла, и было видно, что она сама не своя от паники. Внутри Курта возник свет, его глаза стали огромными и горящими, как у чудовищ из видди, и он так орал — я даже представить себе не могла, что Курт, и вообще человек, может так кричать — но почему-то мне показалось, что в тот момент он был почти счастлив. Его крик был криком триумфа. Потом он начал уменьшаться и становился все меньше и меньше. В конце концов снаружи осталась только его рука, в которую продолжала цепляться зубами Фридль, а рука все стряхивала Фридль, пытаясь от нее избавиться. И так эта рука и собака продолжали мотаться вверх и вниз, как резиновые, а потом — хлоп! и Курт, и Фридль словно взорвались изнутри, и кровь полетела во все стороны. Я перестала видеть и слышать Курта. Я вся была в крови, и на полу валялись мелкие ошметки мяса, Курта и Фридль. А это хреново вово снова приняло вид такой, как будто ничего не случилось, притворяясь, будто оно нормальное. Я побежала в другую комнату и позвонила по ювви в Гимми. Вово больше ничего такого не делало, поэтому, пока не приехали из Гимми, я подобрала с пола то, что осталось от Фридль, и смыла это в туалет, для того чтобы Гимми не сказали, что это я виновата, что у меня такая глупая собака.

Уиллоу взглянула на Фила, ее глаза тщательно следили за выражением его лица.

— Ты ни в чем не виновата, Уиллоу, — сказал ей Фил.

— Спасибо, Фил. — Уиллоу шмыгнула носом и вытерла глаза. — Знаешь, что я тебе скажу, ты лучше выброси это кольцо, и чем быстрее, тем лучше. Отнеси его на мост Золотые Ворота и брось вниз, в пролив, на самой середине, когда будет самый сильный отлив. Я могу поклясться, что именно это кольцо взорвало, на хрен, дуб, точно так же, как прежде вово разорвало Курта и Фридль. Дальше может случиться то же самое и в третий раз. Потому что все и всегда происходит трижды. Сегодня же избавься от этого кольца, Фил. Будет просто ужасно, если что-нибудь случится теперь и с тобой.

— Хорошо, — кивнул Фил, убирая кольцо в карман. — Я понял тебя.

Всю дорогу обратно в город, сидя у окна в вагоне, Фил то и дело доставал из кармана кольцо и разглядывал его. Он вспомнил математическую историю, рассказанную ему отцом, о легендарном А-Квадратном, обитателе страны под названием Плоскания. Глаз Квадрата был точкой в одном его углу, рот — отверстием у одной из сторон. Правильным положением тела А-Квадратного было, когда его глаз располагался на северо-востоке, а рот — на востоке. Но в один прекрасный день Объемный по имени А-Сферический приподнял А-Квадратного, оторвав его от Плоскании, перевернул его на другую сторону и положил обратно на место. С того дня А-Квадратный мог ходить только так, что его глаз находился в северо-западном углу, а рот у западной стороны. С тех пор он стал зеркальным отражением самого себя.

Что-то поместило Курта в гиперпространство и скрутило в четвертом измерении его кольцо. Быть может, Курт только потерял руку, и на этом все кончилось. Быть может, руку прихлопнула гипердверь в гиперпространство, а сам Курт сейчас живехонек и находится — черт его знает, где?

Глядя на кольцо, Фил чувствовал, что вид кольца все больше и больше завораживает его. В кольце чувствовалась какая-то странная сила. Это была единственная ниточка, связывающая его с отцом. И что с того, что существо из гиперпространства напало на него? Может быть, умереть — это совсем не так уж плохо? Не нужно идти на работу, не нужно больше страдать по пустякам, не нужно больше разрываться между двумя девушками: плохой, но привычной, и хорошей, но незнакомой. Фил понимал все безумие таких мыслей, но у него уже не было сил остановить их, и он просто вяло следил за тем, как образы меняются в его сознании. Он засунул кольцо обратно в карман и принялся вяло смотреть в окно на проносящийся мимо пейзаж, размышляя о смерти.