Читать книгу - "Запутанный путь - Алекс Ключевской"

— Да я здесь при чём? — вспылил он. В этот момент из телевизора раздались очередные радостные вопли, и Ромка, развернувшись, направил в него внушительного размера молнию, которая оставила после себя лишь обугленный пластик и чёрную дыру в стене. Женя испуганно охнула и отстранилась от Гаранина, за которого до сих пор цеплялась.

— Вандал, — задумчиво протянул я, разглядывая стену. — Это порча казённого имущества, между прочим. Заплатишь неустойку из собственных средств. Ладно, мы выяснили, что магией господин Вольф пользоваться не мог. Идём дальше. «Измученный и измождённый узник суровой судебной системы нашей страны смог преодолеть защиту своей камеры и выбраться на наружную стену через окно». Рома, ты здесь видишь окно? Хотя нет, вы правы. Посмотрите наверх, что вы видите?

— Окно? — пискнула Литвинова, вжав голову в плечи.

— Правда? — скептически посмотрел я на девушку. Она же, в свою очередь, повернулась к Гаранину, словно искала в главе второй Гильдии защиту от меня. — Я вот вижу там зарешеченную бойницу, через которую можно просунуть лук. А теперь представьте себе, как измождённый учёный весом в сто двадцать килограммов, даже если он не ел все пять лет своего заточения, смог похудеть, допустим, килограммов до ста, и сумел протиснуться вот в это, как вы говорите, окно?

— Ну…

— Ладно, допустим, он может здесь пользоваться магией. Произошёл сбой, и он внезапно получил татуировку в виде волка на своей груди, обладающую силой богини Смерти. Допустим. Также допустим, что он всё-таки похудел, смог расширить магией это… хм, окно, чтобы в него протиснуться, а потом, в полёте, вернуть всё как было. Он умеет левитировать? Рома, ты сильнейший из обычных магов в этом мире, умеешь летать? — поинтересовался я у начинающего багроветь Ромки.

— Нет. Это отдельный дар, и им владеет всего десять процентов живущих в настоящее время магов, от силы он не зависит. Дима, я здесь ни при чём, почему ты меня не слушаешь… — пробормотал Гаранин, но я лишь поднял руку, заставляя его тем самым замолчать.

— Допустим, что он входит в эти несчастные десять процентов, умеет летать и может удержать все свои измождённые сто двадцать килограмм, — я сделал из газеты портал и сунул её в руки этим двум гениям. Непосредственно внутрь здания я сделать портал не мог, как этого не мог сделать никто, а вот отсюда вполне могу переместиться куда угодно в пределах тюрьмы.

Мы снова переместились на крышу. Ледяной ветер завывал, но защита спасала от переохлаждения, поэтому здесь было всего лишь немного некомфортно находиться.

— Прямо под нами находится камера Вольфа, — я ткнул пальцем под ноги. — А теперь объясните мне, каким образом, выпрыгнув в окно, он смог долететь до земли и не разбиться вон о те скалы.

Ромка, схватив за руку Литвинову, подошёл к краю крыши и посмотрел вниз. До моря было метров сто. А берег состоял из острых валунов. Гаранин так крепко держал нашего пресс-секретаря за руку, что мне даже показалось, что он её сейчас просто сбросит вниз. Но вроде обошлось. Отпустив руку девушки, Рома резко повернулся ко мне, и я продолжил разнос:

— Допустим, что он всё-таки долетел до воды и не разбился. Хотя это чисто теоретически невозможно, потому что внизу установлен антимагический барьер на высоте пяти метров, который даже мы с тобой не сможем преодолеть. Возможно, Вольф сильнее тебя, Рома, а ты, насколько мне память не изменяет, до этого момента считался сильнейшим простым магом в мире. Более того, он, судя по статье, вообще сильнейший маг в мире, — добавил я издевательским тоном. — А теперь покажи мне, куда должен был плыть обессиливший и истощённый узник?

— На сушу? — Ромка отвечал сквозь зубы и был настолько красным, что, казалось, ещё чуть-чуть — и у него из ушей пар повалит. Или снова инсульт произойдёт, что более вероятно.

— Покажи мне направление.

— Э, на запад? — и он почему-то показал мне на юг.

— Правильно! На восток он должен был плыть, — я подошёл к нему и развернул его руку, показывающую предположительное направление, — и не тыкай мне югом! Ну, хорошо, допустим, он выбрал правильное направление. Сколько миль ему нужно плыть до берега?

— Пять? — предложила Литвинова, что-то про себя просчитывая.

— Ты абсолютно права, конечно же пятнадцать! Я ещё могу поверить, что, если мы выкинем отсюда Гаранина, он сможет благодаря своей физической форме и магии добраться до берега в ледяной воде. Особенно, когда за ним в качестве допинга поплывёт стая акул. Вон, видишь, плавники торчат над водой? Мы их специально прикармливаем, — я злорадно улыбнулся, глядя, как вытягивается Ромкино лицо.

— Дима…

— «Спустя пару часов после побега, береговая охрана обнаружила прибивший к берегу труп, в котором опознали беглеца». Не доплыл, — резюмировал я. — А что не написали, какой именно жуткой смертью он погиб? Его акулы не доглодали или сердце изможденного узника весом в сто двадцать килограммов не выдержало? — я бросил в Ромку газету, сложив на груди руки. — Ты понимаешь, что это подрыв репутации всей структуры СБ?

— Не держи меня за идиота. Я это прекрасно понимаю, — прошипел Рома, комкая газету в руке. — Но, Дима, обычным гражданам плевать на подобные нюансы…

— На них не плевать заинтересованным лицам, Рома! Которые, в отличие от обычных граждан, прекрасно знают, как здесь всё устроено! И им на радость только, что представили полную несостоятельность Ивана Рокотова, отвечающего за охрану этой тюрьмы! — я уже орал, не сдерживаясь. — Надеюсь, вам обоим понятно, за что Ваня вас убьёт максимально жестоко? — добавил я более спокойно.

— Но я…

— Да, я уже слышал, что ты не виноват. Виноват, Рома. Ты должен был ознакомиться с тем, что подписываешь! — Надеюсь, сейчас он научится читать абсолютно все документы, которые ему приносят на подпись. — А ты чем вообще думала, когда пускала это в печать? Признайся, твоё второе имя Тихон Глагольников, и ты пришла в СБ, чтобы находиться в непосредственной близости к предмету своего обожания, то есть ко мне? — повернулся я к кусавшей губы Литвиновой.

— Я… Да никто, даже издатель, не знает, кто такой этот Глагольников! — возмутилась она. Похоже, это сравнение смогло привести её в чувства. — Насчёт статьи я обратилась в отдел аналитики непосредственно