Читать книгу - "Слезы Эйдена. Часть 2 - Денис Владимиров"

им. Я — смертный! И говорю с тобой так, ибо ты этого достоин. Именно ты не вышколил своих жалких прислужников, ты не обучил их почтению и правильному разговору с высшими, пусть они и смертные разумные. И такой беспредельной наглости я давно не слышал. Необоснованная дерзость всегда нуждается в наказании, дабы пресечь Хаос, он и есть проводник Бездны. Оспоришь?

Конечно, убить меня существу напротив легче легкого и проделать все невероятным количеством способов, и крайне, крайне болезненных. Для таких сил, включая богов, это проще, чем надоевшего комара человеку прихлопнуть. Посланцу не требовалось даже шевелить бровями, обращая меня в пепел. Мысль… Хлоп!.. И назойливый чрезмерно дерзкий москит размазан между ладоней. Но… Вот именно, я сделал все возможное для появления везде этого пресловутого и вездесущего для них «но», зачастую выраженного в коротких, емких вопросах. Например, кто тогда выиграет и к чему это приведет?

Эмоции же выпускались наружу подобными разумными только тогда, когда те не мешали, а способствовали достижению целей. Воздействовали правильно на смертного. С высшими силами в большинстве случаев можно было отбросить велеречивость и пафос, говорить прямо, не отклоняясь от сути. И так было бы верно и правильно, если бы они и я существовали в сферическом вакууме, как и не имелось горящей крови аристо.

Отсутствие у меня болевых точек приводило к тому, что им приходилось договариваться и мечтать о переменах, когда станет возможным отомстить за свою боль от осознания бессилия.

Бездна же сейчас сыграла не как думал Вестник — на его стороне, запугивая буйного окончательно и приводя его к покорности, а на моей. Ее решительность демонстрировала всем причастным, что чем дольше они станут тянуть время, торгуясь со мной, а попросту, как говорил всегда дед — «телиться», тем больше вероятность крушения всех планов по воскрешению Ригмара и воплощению в жизнь неких глобальных замыслов. Других же страшил приход этой страшной и чуждой силы на земли Тьмы и Хаоса.

Тварь же, уверен, имела некие договоренности с братьями и свои ограничения, которые, как и далекоидущие планы, являлись дополнительными слабыми сторонами. Такое простое знание позволяло мне поступать так, как я поступал. Пока безнаказанно. Им всем нужно было принудить меня к определенным действиям, а не просто уничтожить.

Да, тупые гумми бы подумали, что божки обеззубели, так как их собственный инфантилизм не позволял даже в мысленных экспериментах выйти за рамки: «хочу здесь и сейчас!». Конечно-конечно, все вокруг стали добрыми и покладистыми, я же поддался общей идиотии. Высшие помимо того, что могли держать свои настоящие эмоции в узде, обладали возможностью ждать бесконечно долго, что для смертных аргумент из аргументов, к нему шла в довесок хорошая память, если не абсолютная.

И я был готов поставить все свои капиталы против гнутого медяка, что даже Оринус, стоит только измениться обстановке, заставит за все заплатить огромную цену, даже за дерзкие слова. И абсолютно неважно, стану ли на него с этого момента работать бесплатно и сколько всего в итоге хорошего сделаю — на окончательный расчет такие факторы не повлияют. Поэтому брать нужно со всех столько, чтобы затем не было мучительно больно.

Да, о Бездне мне мало известно, однако, если бы не имелось сдерживающих факторов, то она не устраивала бы вокруг меня никаких танцев с бубнами, шарами, тенями и прочим зоопарком, не уничтожала людей и ценное имущество.

Пауза затягивалась.

Я невозмутимо молчал под сверлящим взглядом Хранителя.

Наконец.

— Чего ты хочешь? — пророкотал визави. Молодец.

— Справедливую виру. Ты предоставишь мне знание о законах, которым подчиняются боги, я должен видеть Весы при заключении сделок с ними, а также насколько нерушима данная ими клятва. Кроме этого, твой паскудный мрок снес мои ментальные щиты, пусть мой разум и стал для него непреодолимой преградой. Так вот, они должны быть восстановлены в полной мере, ты же наделишь меня и всех членов моего Дома дополнительными, еще мощнее. Проведешь их как умение. Все это должно сохраниться в тайне. И дерзкий раб должен быть наказан, страдать и каяться в содеянном, служить назиданием другим, — на последнее условие мне плевать с Высокого Томми, но такой финт демонстрировал еще одну важную грань древнего аристо. Она очень пригодится им для прогнозирования моих поступков.

— Ты просишь невозможного! — не знаю, каким образом ощутил, но в эмоциях собеседника промелькнуло немного сомнения.

— Тогда нам не о чем разговаривать, — и тон надменный с потерей интереса к визави, — Можешь уходить.

Однако тот не спешил исчезать с помпой во вспышке или беззвучно растворяться в воздухе. Пусть пауза вышла небольшой, но она имелась.

— Я могу лишь дать способность видеть Весы, как и соотношение, сколько сил потеряет божество при нарушении договоренностей. Еще, накажу Вестника, который действовал самостоятельно, пытаясь надавить на тебя, — точно, виноват во всем он, гадский паскудный исполнитель, — Законы богов — нет, это абсолютное табу, защита и восстановление ментальных барьеров — это нарушение Великого Равновесия!

С такой логикой не поспоришь.

— Раб, выполнявший твою волю, потратил на взлом моих щитов столько энергии, что можно было обратить в пыль горы, заставить содрогаться весь Аргасс. Даже первый барьер выступал непреодолимой преградой для богов и Бездны. Поэтому здесь речь идет всего лишь о восстановлении не только справедливости, но и Великого Равновесия. Я лишь согласен попуститься знанием о законах для небожителей… Не готов платить? Твое право. А у меня нет времени слушать пустопорожние разговоры.

— Я могу держать тебя здесь хоть вечность, в реальности не пройдет и мгновения!

— Вполне возможно. Осознаешь последствия? Ведь как только мне надоест, то уйду к Маре по своему желанию. Клянусь кровью! И ты не сможешь никак воспрепятствовать, — шах и мат.

Молчание затянулось.

А затем минут сорок обсуждения всех нюансов выплаты виры. Кстати, именно на законах о богах лежал самый большой запрет. Ни в какую не удавалось провести, даже частично. Подстраховались суки. Радовало, что в итоге барьеры вновь обрели мощь, к ним прибавился дополнительный, причем процедура прошла почти безболезненно — две короткие вспышки, сравнимые от укола раскаленной иглой. И все. Его поставил следующим заслоном за ситрусовским.

— Что же… Инцидент улажен. Теперь я внемлю! — и даже зерно четок с важностью перебросил, будто страницу перевернул.

— Глэрд, приход на земли Хаоса и Тьмы Бездны послужит тем камнем, который обрушивает вниз лавины, погребающие под собой все. Как только она там воцарится, можно вычеркивать Аргасс из нашего мироздания.