Читать книгу - "Энергия души - Алексей В. Мошков"

И не только звуки лились с верхнего помоста. Сквозь щели в нем замелькали и огоньки. Как будто собрали в большую плетенку светляков-мерцунов, но случайно опрокинули ее, и жуки расползлись. Правда, странные это были светляки, их жесткие гладкие надкрылья мерцали не только зеленым, но и красным, и синим светом, перемежая их серебристыми, точно блики солнца на ранней росе, вспышками. Симура, зачарованного всем этим коловращением света и звука, неудержимо влекло наверх, но Осгут не разрешил ему подняться. Юный древолюд пытался представить, что происходит над «спальным» помостом, но, кроме разрозненных картинок вроде расползающихся жуков, ему в голову ничего не приходило.

Наконец колдун его окликнул. Симур опрометью кинулся к перекладинам, единым духом взлетел на таинственный помост и… едва не свалился с него. Да разве могло его убогое воображение представить то, что открылось перед ним? Собственно, и сейчас оно буксовало, будто зацепившаяся за сучок мошна, битком набитая грибунами, когда юный древолюд пытался подобрать известные ему слова к тому, что происходило у него на глазах. Никакого помоста внутри дома-корзины не было и в помине. Вместо него Симур очутился в чем-то вроде глубокого дупла или даже целого города, выдолбленного внутри огромного древесного ствола. И это дупло или город были заполнены диковинами.

Он сразу понял, что бесполезно даже пытаться дать названия всем этим предметам, которые не были разложены на циновках, как на городской барахолке, и не валялись по коробам, как женские безделушки, и даже не висели на обрывках мертвых лиан. Нет. Диковины парили в воздухе без всякой видимой опоры. Некоторые из них были не крупнее мухли, а некоторые оказались такими огромными, что внутрь них можно было поместить половину племени, к которому принадлежал юный древолюд, что стоял сейчас на коленях, разинув от изумления рот.

— Нравится? — спросил Осгут, подходя к нему и обнимая за плечи, чего никогда раньше не делал.

— Очень! — выдохнул Симур и добавил: — Только я не понимаю, что это и откуда.

— А на что это похоже, по-твоему?

— Это похоже… На Лес, когда он цветет… Или… на кочевье трехкрылок… Или… Не знаю…

— Это вещи, — просто сказал колдун, словно речь шла о чем-то обыкновенном. — Обыкновенные вещи из разных миров.

— Но для чего они? Как ими пользоваться?

— Для жизни, — ответил Осгут. — Для сытой, счастливой жизни, какую ты и вообразить себе не можешь. А если ты не способен представить себе такую жизнь, то как ты сможешь понять, как пользоваться всеми этими великолепными вещами?

Симур потупился.

— Вы правы, учитель, — пробормотал он.

— Однако здесь есть кое-что, что нужно тебе, — продолжал тот. — Вот, смотри!

Колдун поманил рукой, словно подзывая кого-то. Из круговорота диковин выплыл и приблизился гигантский, сложно устроенный короб. У него был длинный, прихотливо сплетенный хвост, который развевался на неощутимом ветру, так что создавалось впечатление, что короб парит в ослепительной синеве неба. Юный древолюд поневоле кинулся к нему, пытаясь схватить, но пальцы его прошли сквозь волокна, из которых был сплетен хвост исполинской «трехкрылки». Это было странное ощущение, словно он пытался поймать ветер.

— Глупая, наивная почка! — рассмеялся Осгут. — Ты решил, что все это настоящее?..

Глава шестая

Все, о чем ты мечтал

Коробчатая «трехкрылка» получилась воистину огромной. Была она размером с подвесной дом колдуна. Ну, может быть, чуточку поменьше. Симур не понимал, как они с Осгутом доставят ее на поляну для испытания. Его учителя, похоже, это совершенно не волновало. Осмотрев результат совместного труда — на этот раз он помогал своему ученику всерьез, — колдун удовлетворенно хмыкнул и потребовал еды. Набив брюхо, он не стал ковыряться в зубах и разглагольствовать, как обычно, а снова занялся делом. Как ни странно, Осгут опять принялся мастерить «трехкрылку» вроде той, что они поднимали в небо первый раз.

За множество солнц, которые Симур провел бок о бок со своим странным учителем, он привык не задавать вопросов, не получив на то разрешения. Вот и сейчас, намывая плошки и убирая сор, он то и дело искоса поглядывал на колдуна, но помалкивал. Если Осгут сочтет нужным, он сам все расскажет, а если нет, так и расспрашивать бесполезно. Работал учитель юного древолюда, следовало признать, удивительно быстро и ловко. Прутья, листья, нитки из волокон, шарики вязкой смолы для проклеивания швов так и мелькали у него в руках. Симур вспомнил, как неуклюже собирал он «большую трехкрылку», и ему стало стыдно. Закончив, Осгут заговорил:

— Теперь игры кончились, глупая почка. Наука даром не дается, пришло время дать что-то взамен.

— А у меня ничего нет! — испуганно откликнулся ученик.

— Мне нужно, чтобы ты нашел одну вещь.

— Какую?

— Я тебе потом покажу. Там! — И он ткнул пальцем в настил верхнего помоста. — Но сначала выслушай, что ты должен сделать, чтобы ее найти. Скоро над Лесом проплывет стая брюхорылов…

— А кто это?

— Увидишь, — буркнул колдун. — Не отвлекайся. Брюхорылы летают от Леса к Лесу, и, если оказаться на спине одного из них, можно будет добраться даже до дерева великана.

— А как оказаться на спине брюхорыла?

— Вот теперь по делу спрашиваешь. На коробчатой «трехкрылке».

— А мы сможем ее дотащить до поляны?

— Нет нужды, — отозвался Осгут. — Видишь? — И он показал на маленькую «трехкрылку». — Мы поднимем ее отсюда. Она натянет жгут, а уж вдоль него поднимется и коробчатая… вместе с тобой. Не боишься, почка?

— Боюсь, — признался юный древолюд.

— Бойся не бойся, а придется подняться, — сказал колдун. — Несколько мгновений страха, и весь Лес у тебя как на ладони. Да что там Лес! Весь мир! Все, о чем ты мечтал, и даже то, о чем ты и мечтать не мог.

— Я поднимусь! — пообещал Симур, хотя страх парализовал его.

— Куда ты денешься, — отмахнулся колдун. — А пока не сиди сиднем, вяжи жгуты из мертвых лиан. Чем длиннее, тем лучше.

— Хорошо, учитель, — покорно откликнулся его ученик. — А зачем?

— Затем. Будешь учиться прыгать с большой высоты.

И Симур начал учиться. Он привязывал лианный жгут одним концом к самым высоким ветвям, другим обвязывал себя и прыгал. Несколько мгновений свободного полета — и тело его врывалось в переплетение веток, разгоняя мухлей, облепивших орхидеи-медоточцы, срывая бутоны молодых дожделодцев, распугивая певунов. Самое сложное при этом было не удариться с размаху о древесный ствол. Иначе и костей не соберешь. С каждым прыжком юный древолюд все ловче завершал полет, успевая ухватиться за крепкий сучок или трещину в коре,