Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

— Все прочие, Бэил, исполняют, чего от них ждут, без всяких жалоб и сетований. – Это было несправедливо, но сейчас не до игр. – Если Девы хотят особого задания, то Сулин могла бы ко мне прийти, а не бежать к Хранительницам.

Не будь Руарк с Бэилом айильцами, выходя из палатки, они бы точно качали головами– Ранд предполагал, что каждому из них жены много чего наговорят наедине, но уж с этим им придется смириться. Если Фар Дарайз Май блюдут его честь, то на сей раз свой долг они будут исполнять там, где пожелает Ранд.

К удивлению Ранда, когда он уже был готов и собирался выйти из палатки, появился Лан. На плечах Стража висел меняющий цвета плащ, на который при колыханиях ткани было больно смотреть.

— Морейн с тобой? – Ранд полагал, что Лан будет неотлучно находиться при Айз Седай.

— Она в своей палатке. Нервничает, места себе не находит. Скорей всего, сегодня она не сумеет Исцелить даже всех тех, кто получит самые тяжелые раны. – Морейн решила помогать Ранду так. Сегодня она не вправе использовать Силу как оружие, но Исцелять раненых она может. – Она всегда сердится на напрасные потери.

— Нас всех это тоже злит, – огрызнулся Ранд. Пожалуй, Морейн огорчило и то, что он забрал у нее Эгвейн. Насколько знал юноша, Эгвейн особыми дарованиями в Исцелении не блистала, но девушка помогала бы Морейн. Что ж, Эгвейн нужна ему, и она сдержит свое слово. – Скажи Морейн, коли ей нужна помощь, пусть позовет Хранительниц, которые могут направлять. – Впрочем, в Исцелении искушены немногие Хранительницы. – Она может соединиться с ними и воспользоваться их силой. – Ранд умолк, замялся. Говорила ли Морейн с ним о соединении хоть раз? – Наверное, ты пришел не для того, чтобы рассказать, что Морейн пребывает в мрачных раздумьях, – раздраженно заметил Ранд. Иногда трудно отделить одно от другого: что он узнал от нее, что от Асмодиана, а что всплыло из памяти Льюса Тэрина.

— Я пришел спросить, почему ты снова носишь меч.

— Морейн уже спрашивала. Это она тебя послала?.. Лицо Лана не изменилось, но он резко перебил юношу:

— Это хочу знать я. Ты можешь создать меч из Силы или даже без меча убивать, но ты вдруг вновь стал носить на поясе сталь. Почему?

Не сознавая того, Ранд провел пальцами по длинной рукояти у себя на боку:

— Нечестно использовать таким образом Силу. Тем паче против того, кто неспособен направлять. Все равно что с ребенком драться.

Какое-то время Страж молчал, разглядывая Ранда.

— Ты хочешь собственноручно убить Куладина, – наконец заключил Лан спокойным тоном. – Этот меч против его копий.

— Нарочно искать его я не стану, но кто скажет, что может случиться? – Ранд неловко пожал плечами. Нет, охотиться на Куладина он не будет. Но если в какой-то мере действенно его влияние на события, это пресловутое изменение случайностей, пусть он окажется лицом к лицу с Куладином. – Кроме того, от него-то такого вполне можно ждать. Угрожал-то он мне лично, Лан, я сам его угрозы слышал. – Подняв кулак, он чуть вытянул запястье, рукав темно-красной куртки немного сдвинулся. Выглянула отчетливо видимая златогривая драконова голова. – Куладин не успокоится, пока я жив, пока мы оба носим эти знаки.

Говоря по правде, Ранд и сам не узнает покоя до тех пор, пока этих Драконов не будет носить лишь один человек. И по справедливости он должен бы и Асмодиана порубить заодно с Куладином. Именно Асмодиан отметил Драконовыми знаками этого Шайдо. Но возможным все случившееся сделали непомерные амбиции Куладина – к тому, что произойдет здесь сегодня, привели честолюбие Куладина и его отказ жить согласно айильским законам и обычаю. Не говоря уже об откровении и войне между айильцами, к черным злодеяниям Куладина нужно отнести и Тайен, и Селиан, и дюжины разоренных с тех пор городков и уничтоженных деревень, бесчисленные сотни сожженных ферм. Стервятникам раздолье среди непогребенных тел мужчин, женщин, детей. Если Ранд Возрожденный Дракон, если имеет хоть какое-то право требовать, чтобы все государства, не говоря уже о Кайриэне, последовали за ним, то он в первую очередь обязан принести им справедливость.

— Тогда пусть ему отрубят голову, когда захватят, – хрипло промолвил Лан. – Отправь сотню или тысячу воинов, поручив им одно: отыскать его и захватить. Но не будь таким болваном, чтобы самому с ним сражаться! С мечом ты сейчас хорош и в самом деле прекрасно им владеешь, но айильцы чуть ли не рождаются с копьем и щитом в руке. Получишь копьем в сердце – и все превратится в прах.

— Выходит, я должен от боя в стороне держаться? А ты бы стал избегать сражения, если б Морейн этого от тебя не потребовала? Или Руарк так поступил бы? Или Бэил? Любой из них?

— Я – не Возрожденный Дракон. На мне не лежит ответственность за судьбу мира. – Но кратковременная запальчивость исчезла из голоса Стража. Не сдерживай Морейн своего Стража, в битве Лана, несомненно, всегда можно было бы отыскать там, где схватка жарче всего Пожалуй, в эти секунды он будто сожалел о тех ограничениях, какие на него накладывает долг перед Айз Седай.

— Лан, понапрасну рисковать я не стану, но не могу же я все время от опасностей бегать! – Шончанское копье сегодня останется в палатке – оно будет только мешать, если Ранд наткнется на Куладина. – Идем. Если еще тут простоим, айильцы все без нас закончат.

Когда Ранд, пригнувшись, вышел из палатки, на небе еще виднелось несколько звезд, а горизонт на востоке был очерчен тонкой и резкой полоской света. Но остановился Ранд, едва сделав шаг наружу, не поэтому. Лан замер рядом с юношей Вокруг палатки плотным – плечо к плечу – кольцом, лицом внутрь, выстроились Девы. Их ряды уходили по закутанным в сумрак склонам;

одетые в кадинсор женщины стояли так тесно, что меж ними и мышь бы не проскочила. Джиди'ина Ранд нигде поблизости не заметил, хотя гаишайн и было велено оседлать коня и держать наготове.

Впрочем, тут были не одни Девы. Перед первым рядом стояли две женщины – в просторных светлых блузах и широких юбках, волосы обеих повязаны сложенными косынками. В предрассветном сумраке различить лица не удавалось, но было что-то в этих двух фигурах, в том, как женщины стояли, сложив на груди руки, отчего Ранд понял – это Эгвейн и Авиенда.

Прежде чем Ранд