Читать книгу - "«Я – АНГЕЛ!». Часть третья: "Клякса бифуркации" - Сергей Николаевич Зеленин"

class="p1">Биография — самого пламенного, что ни на есть, большевика: член партии с 1907 года и, хотя ни разу не сидел — участник обоих переворотов 17-го года, член первого Петросовета, участник штурма Зимнего дворца, участник Гражданской войны, с 1918 года — член коллегии Наркомата труда РСФСР и член Малого СНК.

С марта 1921 года — заместитель наркома социального обеспечения РСФСР. С декабря 1924 года назначен на свою нынешнюю должность Народного комиссара финансов Российской федерации, сменив тяжело заболевшего Владимирова Мирона Константиновича, «в девичестве» — Лёву Шейнфинкеля.

Последний, больше известен опять же — не пролетарским происхождением и, красной — как икра лососевых биографией, а тем, что скончавшись в марте 1925 года — он был первым замурован прахом в урне в кремлёвской стене, рядом с ленинским Мавзолеем — обновив таким образом некрополь на Красной площади.

Чем интересен этот человек?

Николаю Милютину покровительствовал сам Алексей Рыков — Председатель Совнаркома РСФСР, Председатель Совнаркома СССР, а с января 1926-го года — и Председатель СТО СССР.

Рисунок 33. Нарком финансов РСФСР, Николай Александрович Милютин.

Напомню: Рыков в ту пору — «звезда» первой величины на большевистском небосклоне кремлёвских небожителей, официальный глава СССР…

Ленинская должность!

Но далеко не Вождь, а всего лишь де-факто номинальный глава — которому «коллективный разум» в виде Политбюро ЦК ВКП(б) и шагу не даёт ступить самостоятельно — но тем не менее, обладающий значительным влиянием в государстве.

С Наркомом финансов РСФСР мы были немного знакомы со времён подготовки советского павильона к «Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств в Париже» 1925-го года и участия в объявленном конкурсе архитектурного отдела нашего «Особого проектно-технического бюро № 007». На нас тогда впервые обратили внимание «власть предержащие», а я завязал несколько полезных в перспективе знакомств.

Николай Александрович был не просто причастен к подготовке к Выставке в Париже, так сказать — финансово. Будучи многосторонне одарённой личностью, он увлекался архитектурой — будучи приверженцем её «конструктивистского» направления, про которое я уже рассказывал. Милютин был близок к группировке «Объединения современных архитекторов» (ОСА), а с её лидером — Моисеем Яковлевичем Гинсбургом они были закадычными друзьями.

Вот на этот «крючок» я и решил его поймать.

* * *

После всех положенных «чайных церемоний» и «светских» бесед с по-русски гостеприимной хозяйкой Анной Васильевной, уединившись с хозяином в кабинете, я первым делом передал ему привет от Краснощёкова. Тот, проявил живейший интерес к личности бывшего главы Дальневосточной Республики и, я наверное с час — отвечал на вопросы относительно того.

Затем, я развернул перед ним генеральный план Ульяновска:

— Вот посмотрите, Николай Александрович, что он придумал — а наши архитекторы реализовали на бумаге!

— Ну-ка, ну-ка… Что-то я не слышал, чтоб Александр Михайлович что-то понимал в архитектуре.

— Времена меняются и, вместе с ними меняемся мы.

— Вот это не в бровь, а в глаз! Порой поражаешься тому, как…

Милютин замолкнув, внимательно рассмотрев чертёж через так идущие ему и без того умному лицу, «стёклышки»:

— «Соцгород», говорите? Интересно, интересно… Несколько необычно, конечно. Главную идею не могли бы объяснить, любезнейший Серафим Фёдорович? Для скорейшего понимания…

— С превеликим удовольствием!

Если б Милютин только знал, что эта «главная идея» — его собственная, изложенная им в книге «Соцгород» в начале «реальных» тридцатых годов — когда он уже был бессилен воплотить её в жизнь…

Чтоб он бы тогда, интересно, сказал?

Впрочем, у него самого был «соавтор»: немецкий архитектор Вальтер Адольф Георг Гропиус — предложивший проект экономичных квартир и принцип «строчной застройки», при которой стандартные корпуса располагаются параллельными рядами. В будущем такой принцип будет широко использоваться в архитектуре всего цивилизованного мира, пока же — особого энтузиазма он ни у кого не вызывал.

Однако, что-то соврать надо!

— Эта концепция является развитием проекта американского архитектора Френка Ллойда Райта под названием «Broadacre City»…

Тот меня перебил:

— Извините, Серафим Фёдорович!

— Да, да…?

— Про Френка Ллойда Райта слышал, а вот про такой его проект… Вы, где про него читали, позвольте спросить?

«Чёрт! Должно быть — нет ещё и в помине никакого „Broadacre City“, — от осознания что дал маху, перехватило дух, — лишь в смелых задумках этого Френка-пиндоса, в лучшем случае!».

— Ээээ… Проект «Соцгород» составлял не я, а заключённый Александр Александрович Прасолов по задумке нашего с вами общего знакомца, — наивно-виновато улыбаясь, развожу руками, — как будете в нашем исправительно-трудовом лагере — обязательно поинтересуйтесь, где они читали или слышали про это! А я что-то не удосужился и рассказываю с их слов.

Думал, он ответит по-киношному, в духе персонажа из «Бриллиантовой руки»:

«Нет уж, лучше Вы к нам!».

Тот, уловив едва заметный сарказм — но не поняв в чём он заключается, поправил очки и:

— Впрочем, не так важно — продолжайте, сделайте милость!

Собравшись по новой с мыслями:

— Хм, гкхм… В отличии от проекта этого американца, наш «линейный» город не заканчивается индустриальными центрами — ограничивая собственный рост. Его концепция основана на децентрализации промышленности — распространяющаяся тонкой линией вдоль естественного потока производства (железнодорожные, речные или шоссейные магистрали), от сырьевых поставок — до готовых изделий. Наша архитектура ориентируется на заводы с поточным производством!

Милютин, потерев виски пальцами руки и взглянув поверх очков на меня:

— Вполне в духе времени! Я сам об подобном — нет-нет, да и подумывал.

Кто в данном случае, упрекнёт меня — как других паданцев, что я что-то «украл»? Я подсказываю ему его же идеи — но на пять лет раньше, которые он сможет хотя бы попытаться реализовать.

Продолжаю:

— В отличие от американского проекта, наш позволяет почти неограниченный рост города… Типовые промышленные, социально-культурные и жилые здания — сооружаемые из типовых же элементов… Бла, бла, бла…

Трындеть то, я умею!

В определённый момент, он опять нетерпеливо перебивает:

— Извините… Это у вас завод?

— Это, градообразующее предприятие — «Завод-заводов» из монолитного железобетона.

— … Хотелось бы уточнить?

— Завод, на котором производится оборудование для других заводов. Кроме него, в генплане имеется ещё множество предприятий для обеспечения его деятельности или для обеспечения жизнедеятельности населения Соцгорода.

— Эгэ… Понял!

Мой собеседник, всё более и более входит в раж:

— Извините, а это у вас жилая зона?

— Да! Жилая зона, отделенная от промышленной зоны полосой парка — развивающаяся вместе с ней. Думаю, в идеале было