Читать книгу - "Наследие Артанов - Вячеслав Вигриян"

– Ладно, пойдем, – следуя за Эльвианорой, я все время думал о том, что неплохо бы было помыться, а то воняю как сивый мерин, ей богу. А то, что моя провожатая от меня еще нос не воротит – так это и не показатель вовсе, а просто следствие ее хорошего воспитания. Как-никак, а дочка диктатора, ей по статусу оно полагается.

Мое появление в рубке управления было встречено продолжительными овациями. Хлопали все, исключая разве что профессора Буальвинара – тот просто тер своими передними конечностями друг о дружку, создавая при этом довольно-таки неприятные скрежещущие звуки. Тем не менее, мне было приятно. Чертовски приятно.

– Значит так, – начал я издалека, когда овации пошли на убыль. – Я очень хорошо представляю, как нелегко было каждому из нас в последнее время, через что нам пришлось пройти ради того, чтобы обрести долгожданную свободу, но теперь… теперь вы можете быть спокойны. Осталось совсем немного – очень скоро корабль достигнет точки назначения, а оттуда уже каждый из нас полетит туда, где находится его дом.

На некоторое время стало тихо, а затем рубка вновь взорвалась аплодисментами. И лишь одна из «мартышек», Карлиния, кажется, задумчиво косилась в мою сторону с довольно-таки кислым выражением на сморщенном миниатюрном личике.

– Ты что-то хотела спросить?

– Мы уже двое суток как находимся в полете, а насколько я знаю, корабли этого класса достаточно быстроходны. Отсюда вопрос: почему мы до сих пор не достигли ближайшей населенной планеты. Куда мы летим, капитан? Ведь это именно вы запрограммировали автопилот.

Да, вопрос, что называется, «в яблочко».

– Антонина Семеновна, – я вновь мысленно обратился к старой мегере, поселившейся в моем черепе, но в ответ получил лишь превосходно визуализированную картину кукиша.

– Видишь ли, Карлиния, пока что это закрытая информация. Но обещаю тебе, что в самом ближайшем будущем…

Что случиться в самом ближайшем будущем я озвучить так и не успел – корабль вдруг резко дернулся, набирая ускорение, и все, кто не удосужился вовремя среагировать, кубарем покатились по гладкому, как стекло, полу. Включая меня, естественно. Ядрен батон да кило печенки!!! Ну почему, почему вместо того, чтобы как все нормальные люди совершить вынужденную посадку на ягодичные мышцы, я всегда прикладываюсь ко всем твердым поверхностям именно своим многострадальным носом? Видимо, господь все-таки схалтурил, порождая меня на свет, и голову приклеил не там где нужно. Ладно, попробуем все-таки проанализировать создавшееся положение, пока остальные мои попутчики пытаются уяснить что же все-таки произошло. Итак: транспортник и не думает останавливаться. Даже наоборот – еще и прибавляет в скорости, хотя и до этого несся как угорелый, напрочь игнорируя возможные места для посадки. Какой из этого можно сделать вывод? А вот какой: лингвиниха, обосновавшаяся в моей голове, вовсе не заинтересована в том, чтобы пассажиры данного транспортного средства благополучно сошли на берег. Или на сушу. Не знаю уж, как там у космонавтов это называется. Она преследует какие-то свои цели. Но для чего мы ей нужны в таком случае? Искрометная мысль, родившаяся в моем поврежденном от постоянных побоев левом полушарии мозга, внезапно выползла наружу, заставив правое полушарие потрясенно застыть, замереть в пугающе холодной неподвижности, намертво сковав его арктическим холодом прозрения. Да Антонина Семеновна попросту хочет сжить меня со свету! Меня!!! И корабль этот отныне не что иное, как тюрьма, которая будет вечно болтаться в глубинах неисследованного космоса до тех пор, пока в баках не закончится топливо, а затем… затем он зависнет среди звезд грудой мертвого металла и никому, абсолютно никому не будет дела до той трагедии, которая начнет разыгрываться за его изъеденной коррозией обшивкой!

– Эльви, Эльвианора! Прости, прости меня ради Бога!!! Это я во всем виноват!

– Заткнись дурак! – визгливый выкрик Антонины Семеновны как гром прозвучал среди ясного неба.

– В чем ты виноват?

– Одну минутку. – Смекнув, что зловредная старушенция сменила-таки гнев на милость, я вовремя прикусил язык.

– Вот скажи: откуда у тебя в голове такие мысли берутся? Вроде бы все как у людей: извилина там, извилина сям… – в голосе старой грымзы впервые прозвучали нотки миролюбия.

– А что я должен был подумать?

– Да что угодно, но только не это! Ведь нахожусь-то я не где-нибудь, а именно в твоей черепушке и знаешь ли, совершенно не готова пожертвовать жизнью ради того лишь, чтобы насолить своему симбионту!

– Тогда почему же вы молчали все это время? – наконец-то я позволил себе бросить мимолетный взгляд в сторону Эльвианоры. Моя подопечная была настолько удивлена интригующим началом несостоявшейся исповеди, что даже позабыла поправить упавший на лицо непокорный локон. Да и все присутствующие в рубке, похоже, тоже. Хорошо еще, что они не могли слышать нашего с Антониной Семеновной разговора!

– А ничего что кое-кто незаслуженно присвоил себе лавры героя-спасителя, даже вскользь не упомянув о бедной старой женщине, вынужденной влачить жалкое существование в этом комке перезрелой слизи, который люди по скудоумию своему называют головным мозгом? Между прочим здесь довольно темно и чертовски воняет плесенью!

Ну с плесенью это она конечно перегнула палку. А вот касаемо всего остального…

– Простите, я и подумать не мог, что вам действительно это нужно. Хотите, я расскажу всю правду прямо сейчас? – не дожидаясь ответа я поднялся наконец с пола и сделал глубокий вдох, готовясь произнести обличительную речь, после которой в глазах роскошной блондинки я окажусь не просто тряпкой, этакой безвольной куклой, управляемой рукою умелого кукловода, но еще и самым распоследним треплом.

– Попрошу минутку внимания! Господа, я вынужден поставить вас в известность… дело в том, что… мы летим на планету Кардаманарию. Там я всех высаживаю, а дальше наши пути расходятся. Я обязан помочь народу лингвинов в борьбе за обретение независимости на одной из планет приграничного сектора галактики.

Слова были не мои. Язык – тоже. Ума не приложу как Антонина Семеновна умудряется брать под контроль отдельные части моего тела. И почему лингвины присутствующих не ведут себя точно таким же хамским образом?

На какое-то время установилось гробовое молчание. А затем… затем, когда я обессилено присел на одно из кресел и устало прикрыл опухшие синюшные веки, то почувствовал вдруг, как чьи-то теплые, некогда такие холеные ручки любовно обвились вокруг моей шеи, а голосок, мелодичнее, нежнее которого нет ничего на свете, вновь затянул такую знакомую, но так и не успевшую набить оскомину песню: Илья, ты самый красивый, самый умный, самый добрый, ты самый-самый!!!

* * *

– А почему именно на Кардаманарию? – этот вопрос задал гуамотарин, когда я случайно столкнулся с ним в коридоре, покидая после дневной вахты рубку управления.

– Кардаманария – планета с нейтральным межгалактическим статусом. Соверши мы посадку на какой-нибудь иной, и корабль немедленно арестуют как минимум до выяснения обстоятельств. А без корабля, сам понимаешь, затея со спасением лингвинов обречена на провал.