Читать книгу - "Территория дракона - Алекс Орлов"

Но одно дело напускать на себя важность перед низкорослыми гоберли и сухощавыми канзасами с «собачьими» зубами и совсем другое – быть значительным перед широкоплечими атлетами на полторы головы выше тебя.

Это непросто. В том числе непросто принять и осмыслить как норму.

– Рыжая сказала – отгонит в северный отстойник.

– Кто сказал? – не понял гоберли.

– Да там, формованная такая, – Григор нарисовал в воздухе силуэт фигуры диспетчерши. – Правда, личико у нее тоже формованное, но это пустяк, правильно?

– Неправильно. У меня другой подход к самкам.

– К женщинам, Боршинг, – поправил его Григор и насмешливо покачал головой.

Боршинг жил в городе уже семь лет, но все еще не мог перестроиться на местные правила и традиции, из-за чего с ним часто происходили всякие комичные случаи.

– Короче, давай сядем и будем ждать, когда прибудет наш борт, – сказал Григор, направляясь к ряду кресел, оборудованных всеми необходимыми функциями для расслабления, в том числе функцией «акустической кабины», когда укрытые в спинке аудиоинициаторы вырабатывали противоположные внешнему шуму амплитудные колебания, формируя для отдыхающего зону практически абсолютной тишины, куда заботливо транслировались объявления о прибытии или посадке на рейс, на который были зарегистрированы клиенты – как пассажиры или как встречающие.

Его принадлежность определялась датчиками в налокотниках кресел – по отпечаткам пальцев или целой ладони, которой клиент прикасался к регистрационному порталу, когда регистрировался на услугу пассажира или встречающего.

– А почему в отстойник, мы что – туда теперь попремся? – догоняя напарника, уточнил Боршинг.

– Нет, братан, мы никуда не попремся – мы займем первые места и будем, как в театре, наблюдать за тем, что будет происходить.

– Дурацкое дело этот твой театр. Там ни слова правды и все прописано заранее – думаешь, я не знаю?

Григор посмотрел на напарника и вздохнул. Все, прибывшие из районов, живущих по транскрипту Метрополии, напрочь отказывались понимать театр, линейные квадрофайлы – то есть литературные произведения, – романы и все такое. И еще – пищу.

И если к еде со временем они привыкали, то театр и художественную литературу постичь им так и не удавалось.

Живой тому пример – Боршинг, который был уверен, что театр существует для еды и выпивки, в том смысле, что этим занимались в антракте. А все остальное – прелюдия для поднятия аппетита.

Какое-то время Григор пытался вправить напарнику мозги, но из этого ничего не вышло, и впоследствии он сдался.

– Мы будем ждать прилета «каботажа», потом отследим, как его пассажир или несколько пассажиров болтаются между ограждений, пытаясь добраться до главного здания, – сообщил Григор, с облегчением опускаясь на предварительно мягкое и податливое кресло. Лишь чуть позже, сосчитав биоритмы, кресла примут ту самую жесткость и бионическую форму, которая окажется самой оптимальной и полезной для конкретного клиента.

– А смысл? – уточнил гоберли, занимая соседнее кресло и морщась. Ему не нравились все эти вибрационные ощущения, он не находил их приятными.

– Начальство сказало – проверить. А это значит проверить все – реакцию на прибытие, то да се.

– Один раз при такой проверке ты получил в ногу пулю с шоковым инициатором, – не без удовольствия напомнил гоберли.

– Не, ну чего ты вспоминаешь-то? Это была ошибка. Там я, признаюсь, переборщил, а тут все чисто. Просто посмотрим, как эти мыши лабораторные между заборами носятся. Понимаешь меня?

– Ай, – отмахнулся гоберли. – Делай что хочешь, я в ваши дела соваться не намерен.

Они просидели с полчаса в ожидании, пока на индикаторе часов лейтенанта Григора не появилось сообщение о прибытии нужного ему борта.

Привстав с кресла, которое тут же вернулось к первоначальной, базовой, форме, он подошел к прозрачному стеновому панно и увидел, как вдалеке замигали разноцветные огоньки шаттла, сигнализирующего оптической посадочной системе о своем прибытии, а также представляясь, чтобы система могла его опознать.

Одновременно на полях и со стартовых квадратов садилось и взлетало несколько бортов, но офицер Григор был достаточно опытен, чтобы обойтись без оптической подсказки – он и сам опознал нужный шаттл, и да, тот направлялся именно в «северный отстойник».

Снова пришлось ждать, и через несколько минут к Григору подошел Боршинг.

– Ну что? Появился кто-нибудь?

– Пока нет, – сухо ответил Григор. Он не любил этих расспросов напарника, а тот и не думал останавливаться.

– А что мы будем делать, если он где-нибудь затеряется?

– Ничего, пойдем домой спать.

– Ну-ну, – кивнул гоберли и обернулся на жужжащего робота-таблетку, который прошелся позади них, подметая невидимую пыль.

Чуть поодаль наяривал щетками другой робот. А еще дальше, вдоль стены, ехал еще один.

Пришло время уборки, и они выходили целыми бригадами.

Впрочем, никому старались не мешать и вежливо просили переставить ногу или багаж. А то и уточняли – не потерял ли кто найденный ими предмет.

Вот и сейчас один из них ткнулся в ботинок Григора и проблеял испорченным динамиком:

– Сэр, это не ваши продукты? Может быть, вы уронили?

Лейтенант недовольно посмотрел вниз и увидел зажатую в манипуляторе корку от фрутто-фрута – дешевого продукта фабричной работы, имитировавшего натуральные фрукты.

– Нет, приятель, я не ронял!

– Вы точно не собираетесь это доесть, сэр?

Гоберли захихикал.

– Нет, если хочешь, сожри сам! – начал выходить из себя лейтенант, едва сдерживаясь, чтобы не заехать ногой по этой приставучей таблетке.

– Эй, кажется, там кто-то идет, – первым заметил Боршинг, и действительно, из далекой темной зоны вышел одинокий пассажир. Он обошел электрошоковые заграждения и легко преодолел простые заборы.

– Думаешь, он?

– А кто еще оттуда идти может? И потом, кажется, он в этом мешковатом мундире, которые так любят в Метрополии.

– Да уж, – согласился Григор.

Вскоре им стало очевидно, что это именно тот, кого они встречали.

– Ну что, пойдем спустимся к нему? – спросил гоберли.

– Не торопись, – усмехнулся Григор. – Мы же только начали проверку.

Между тем незнакомец лихо забрался на парапет и скоро вступил в переговоры с одним из таксистов.

– Смотри, он говорит с Бешеным Бердом! – заметил гоберли.

– А я говорил тебе – не торопись, скоро начнется спектакль. Пойдем к выходу, чтобы не проспать момент, когда Бешеный выяснит, что везет копа. Уверен – тот проговорится!..