Читать книгу - "Становление. Том 3. Стезя отступника - Семён Нестеров"

и официально посвятят. Идол Лестер звучит не очень, так что Спящий ниспошлёт мне новое имя.

— Главное не повтори судьбу Намиба, — заметил Горн.

— Так всё же как зовут того парня? — перебил я, стараясь вернуть разговор в интересное мне русло.

— Марвин, — не задумываясь, выпалил Лестер.

— Гектор, — одновременно с ним сказал Горн.

Друзья назвали совершенно разные имена и с удивлением переглянулись. К согласию прийти так и не удалось, похоже, что парень в разных лагерях именовал себя по-своему.

— Вот видите! — подытожил Диего, — выходит, что я был полностью прав. К чёрту имена — каждый может назваться, как ему вздумается. Ты тоже, Лестер, постарайся выдумать себе что-нибудь звучное, когда придёт время, а то окажешься каким-нибудь Хер Херонисом.

Лестер лишь усмехнулся.

— Вы уверены, что говорите об одном человеке? — продолжил я расспросы.

Все были уверены. Описание сходилось в точности, да и новичков в этом месяце было не так уж много. Почти все из них уже гнули спины в рудниках, и потому, засветиться сразу в трёх лагерях никак не могли.

— Тогда нам не остаётся ничего, кроме как самим дать ему прозвище, — сказал я, — нужно же как-то единообразно его называть. Какие будут предложения?

— Ну, — проворчал Горн, — крестьяне с полей уже окрестили его Освободителем.

— Это ещё почему? — удивился Диего, — уж больно пафосно для колонии. Что ж сразу не Робаром Третьим?

— Я особо не вникал в суть дела, — ответил наёмник, — вроде он начистил рыло рисовому Лорду и его головорезам. Теперь они даже сами разносят воду крестьянам и вообще ведут себя гораздо любезнее, будто их подменили.

— Всегда удивлялся, как эффективно может выбивать дурь пара крепких тумаков, — одобрил Диего, — у нас в лагере он тоже сильно не церемонился — послал Бладвина и Шакала к Белиару, отказавшись платить за защиту. Конечно, быстро сыскались добровольцы из рудокопов, желающие выслужиться, но ни одному не удалось застать его врасплох. Похоже паренёк не лыком шит — либо он чертовски везуч, либо нечеловечески проворен, иначе просто невозможно объяснить, как он выпутался из всего этого дерьма без единой царапины.

— Да, он парень не промах, — согласился Горн, — видели бы вы, как он по моей наводке отделал вора, без спросу занявшего дом в нашем районе. Любо было посмотреть! Этот тип мне определённо по душе. Точно вам говорю, не пройдёт и месяца, как Ли примет его в наёмники.

— Если к тому времени он уже не будет в числе шпионов Гомеза, — усмехнулся Диего.

— Или не будет просиживать зад в храме Братства, слушая лекции Юбериона, — добавил Лестер.

— Да не дурите! — воскликнул Горн, — такой человек не присоединится к вашим олухам, слишком хорош для них. Он уже заявился к генералу и попросил принять его. Конечно, Ли пока отказал, но каков нахал этот парень — без году неделя в колонии, а уже на полном серьёзе набивается в наёмники. Нам на самом деле нужен человек на место Клинта, вон даже дом пустует. Говорю вам наверняка, побудет он немного в шайке Ларса, докажет свою полезность, ловкость и сообразительность, и тогда генерал примет его.

— Может оно и так, — ответил Лестер, — но Юбериону уже было видение светловолосого человека. Может быть отчасти поэтому он так внимательно меня разглядывал. Посвящённый сказал, что меня тоже видел в своих снах вместе с ним, и потому, при следующей встрече, я должен направить его к нему.

— Это ещё не значит, что он присоединится к вашей братии, — возразил Горн, — да и сам посуди — если ваш гуру видел его светловолосым, то брить голову он точно не станет!

— Хм… — задумался Лестер, — верно. Но это не помешает ему сослужить хорошую службу Спящему.

— Хорошую службу за хорошую кучу руды, — усмехнулся Диего, — этот везунчик просто так своё не упустит. И, надо сказать, руда так и сыплется ему в карманы. Никогда не видел, чтобы кто-то осваивался так быстро. Можно подумать, что он в колонии уже целую вечность.

— Везунчик, — подхватил я, — точно! Вот подходящее прозвище.

Ребята засмеялись.

— Не боишься его сглазить, Мильтен? — поинтересовался Диего, — везение вещь весьма непостоянная. Сегодня человек на высоте, а завтра уже в могиле. С такими манерами, как у него, легко нарваться на неприятности. К тому же, он весьма легковерен, несмотря на сообразительность. Один рудокоп смог выманить его из лагеря просто позвав помочь в каком-то выдуманном деле. Конечно, за воротами ждали двое его дружков с дубинами, которых натравил Бладвин. То, что блондинчик после этого вернулся в лагерь живым и здоровым, просто чудо.

— Ты знал об этом покушении, но не предупредил? — возмутился я.

— Нет, — покачал головой Диего, — конечно, я ничего не знал. Услышал лишь позже, когда Везунчик уже по-свойски болтал с предавшим его рудокопом. Не поверишь, он не только оставил его в живых, но и простил. Правда, сломал перед этим пару рёбер во время драки, но всё же…

— Великодушный и честный, — подытожил я, — обычно такие здесь долго не живут.

— Честный? Не сказал бы, — возразил Лестер, — вспомни аферы с мечом и болотником. Нет. Он хитрый и изворотливый, своего не упустит.

— Сильный и быстрый, — добавил Горн.

— Наглый и дерзкий, — закончил Диего.

— Да уж, редкая комбинация, — заметил я, — давненько не сталкивался ни с чем подобным. Хотелось бы познакомиться с ним лично.

— Скоро познакомишься, — ответил Горн, — уверен, он станет новым посыльным магов воды вместо Мордрага.

— Не терпится прочесть послание, что он принесёт. Наверняка что-то необычное. Хорошо, что с некоторых пор именно я занимаюсь всей корреспонденцией магов огня.

Разговор затянулся надолго, и я совсем позабыл о мерах предосторожности. Обычно я не позволял себе задерживаться так сильно. Нужно было немедленно возвращаться лагерь, я попрощался с друзьями и активировал камень телепортации.

Глава 8. Священный часовой

Беды, как известно, всегда приходят неожиданно. Едва я успел материализоваться над пентаграммой в обители магов, как Корристо сразу обратился ко мне. Он давно не проявлял интереса к моей скромной особе, и то, что вдруг заговорил первым, было, по меньшей мере, странно.

— Как прогулка, сынок? — похлопал он меня по плечу. Именно в этот момент я окончательно убедился, что что-то пошло не так. Я напрягся и почувствовал, будто под ногами горит земля — несомненно, наставник знал о том, что я покидал лагерь. Никогда Корристо не называл меня «сынок». Это было приятное доверительное обращение, но как раз таких отцовских отношений у него со мной уже давно не было, а значит, кроме сарказма и иронии в этих словах ничего не содержалось.

— Прогулка? — переспросил я,