Читать книгу - "Мастер меча тысячелетней выдержки. Том III - Оро Призывающий"

минимум, греческого пантеона, а как максимум — вообще всех. Что же до Магистра Константина, то вряд ли он бы обзавёлся какими-то секретными делами в одиночку, так что…

— … и, судя по всему, у вас какие-то планы против моих врагов, — закончил я. — Разве это не прямая дорога в союзники… прости, имени не знаю.

— Я Иапет, — пророкотал великан; при всём монументальном величии его голоса он умудрялся говорить тихо, так, чтобы слова не долетали до соседних костров. — И я скажу тебе как есть, Сизиф, без хитростей. Враг моего врага, да?

Он нехорошо ощерился, чуть приподнявшись (отчего его чёрная туша нависла надо мной, как громадная статуя).

— Я поверю, что ты враг Богам, — продолжил он. — И поэтому я не вышвырнул тебя отсюда, как только Константин назвал мне твоё имя.

Ну спасибо, Костя.

— Вышвырнул? — он обернулся в ту сторону, где, привалившись к древесному стволу, пьяно дремал Дионис. — Не ты здесь хозяин, Иапет.

— Поверь, — Титан тихо рассмеялся. — Если бы я захотел, то просто разорвал бы тебя в клочки, и этот пьянчужка ничем бы мне не помешал. Но я этого не делаю — потому что ты и впрямь враг моих врагов, и ещё потому, что мне не нужно привлекать лишнее внимание. Но я тебе не доверяю, потому что слышал о тебе.

Он шумно выдохнул мне прямо в лицо струю сухого воздуха.

— Ты самовлюблённый козёл — вот ты кто такой, Сизиф. Ты — тот, на кого никогда нельзя положиться; тот, кто ради своих хитрых целей пожертвует соратниками…

Да вы что, сговорились все, что ли⁈

— Да? — я мотнул головой в сторону большого костра. — А, может, спросишь об этом у Хаска? Не знаю, что ты там слышал, когда и от кого, но он бы как раз и рассказал, как я «пожертвовал» им. Всего чуть больше часа назад! Между прочим, Дит предлагал мне отличную сделку, и если бы я согласился отдать ему Хаска, то сейчас гулял бы без этого украшения.

Я протянул вперёд ладонь, демонстрируя чёрную печать проклятия, похожую на татуировку.

Судя по тому, как сморщилось лицо Титана, он остался не очень впечатлён этим; Константин, переводя взгляд то на меня, то на него, то на Хаска в отдалении, собирался было что-то сказать, но Иапет остановил его, положив ручищу ему на плечи (так, что Магистр аж пригнулся).

— Как бы там ни было, — выдохнул Титан. — Может, попадись ты мне чуть раньше… Но я не хочу перекраивать свои планы, когда всё уже запущено. Не хочу вносить элемент случайности. Ты мне просто не нужен, Сизиф. Мы не враги. Но и не союзники. Делай что хочешь, но не лезь в мои дела.

Наверное, это где-то даже справедливо. Но всё равно обидно, я ведь и правда предложил помощь.

— Ладно-ладно, крепыш. Как знаешь, я не настаиваю. Мне достаточно знать, что у тебя есть какой-то план — ведь, сработает он или нет, это всё равно займёт Богов, а немножко хаоса мне сейчас не помешает. Так сказать, первородного хаоса!

— Пошёл вон, клоун! — взревел Иафет теперь уже в полную мощь, не оценив моей шутки. Все вокруг тут же заоборачивались на нас; кто-то от испуга выронил бутылки и стаканы, кто-то заблеял и разразился витиеватыми греческими ругательствами…

Рассмеявшись, я неспешно развернулся и направился прочь. Моё дело — предложить, ваше дело — отказаться. Было бы полезно знать, что конкретно тут замышляется против Богов, но, в сущности, что мне сейчас их планы? Моя задача номер один сейчас — это найти проход на Землю, вернуться, а после найти и прикончить Данте, пока не вышло время; всё прочее подождёт.

И вот ведь какая незадача…

Я остановил взгляд на Дионисе, сидящем под деревом, направляясь прямиком к нему.

Открыть проход на Землю, если я верно помню, способен любой Бог.

Любой.

Вот только если он способен понимать, что делает и где вообще находится, а не живёт в непрерывном алкогольном делирии!

— Дионис, Дионис, Дионис… — пробормотал я, подходя к раскидистому дереву. Со стороны казалось, будто Бог пьянства просто спал, но этот запах… да, его ни с чем не перепутаешь. — Как это вообще вышло? Я думал, ты застрахован от подобного. Твоя же собственная стихия!

Глаз Диониса приоткрылся; мутный зрачок принялся беспокойно метаться по мне.

— Эт-то ты? — прохрипел Дионис, слегка суча руками в заранее обречённой на провал попытке встать. — М-м-мой старый… добрый друг… С-сизиф.

Ого. А ведь он не имя услышал, как Титан. Он и правда узнал меня — даже в этом облике.

— И зачем ты явился? — тут же шагнула к нам уже знакомая мне нимфа Ива. — Только тревожить его зря будешь.

Она говорила о Дионисе как о безнадёжном больном, и, наверное, я её вполне понимать.

— Так уж вышло, — я развёл руками. — Приходить я, в общем-то, не собирался, напротив — мне бы уйти… Но ведь он сейчас не сможет открыть дверь, да?

— С-сизиф… — по щекам Диониса катились пьяные слёзы. — Может… хоть ты… с-сумеешь…

— Он в этом состоянии даже помочиться не может, чтобы тунику не запачкать, — вздохнула Ива, отводя лицо.

— Что с ним случилось? — осведомился я, опираясь о дерево.

— Я… я не м-могу протрезве… зветь! — сообщил мне Дионис, привставая и тут же падая обратно, на измятую траву.

— Вот именно, — кивнула Ива. — Что с ним случилось?

Она покачала головой.

— Случилось то, что он не выдержал прогресса.

— В каком смысле? — не понял я.

— Так ты правда тот самый Сизиф, из старых времён? — Ива испытующе вгляделась мне в лицо; кажется, мы не были знакомы прежде, но как знать — вдруг мельком виделись? — Тогда ты должен помнить, какое раньше было вино.

— Хорошее, — отозвался я. — Из чистого винограда, лёгкое и весёлое. Без всякой химии…

— Лёгкое! — она указала на меня пальцем. — Вот именно. Ты знаешь, что каждый стакан, каждая рюмка алкоголя, выпитая смертными — это жертва Дионису? Всё равно как если бы он лично выпивал всё это.

— Да, но он же, чёрт подери, Бог пьянства! — возразил я. — Разве у него нет… божественного запаса прочности?

— Он у него был!