Читать книгу - "Борода из ваты – пули из серебра. Том 1 - Михаил Северный"

— Дай сюда.

Он подошел опасливо, не выпуская из вида деда на полу и протянул ружье напарнику. Дед сплюнул, но слюна так и осталась на щеке не долетев до пола. Второй уже вернулся со скотчем и вопросительно посмотрел на главного. Тот разглядывал ружье одобрительно щелкая языком. «Цок», «цок» отдавалось эхом в мозгу старика.

— Беги, неси аппарат. Быстрей, пока там все домой не ушли. Придется нечистого всю ночь сторожить.

Дед повернулся на бок, но кто-то прижал его ногой, толкнул обратно. Сопротивляться он не мог и лег покорно, руками назад, лицом вниз. Медведь осматривал ружье, как обезьяна осматривает очки и делал вид, что рубит в этом. «Баран, — подумал дед, — куда руки тянешь».

— Интересная гравировка. Старая. Где взял такое оружие, а? Молчишь?

Он отщёлкнул стволы и заглянул внутрь.

— Принеси мне один патрон!

«Сейчас будет удобный момент», — подумал дед: «Когда он отвлечется на перезарядку я смогу выбить из рук ружье, а дальше дело техники». Но Медведь тоже подумал об этом.

— Сначала скотчем ему руки скрути за спиной!

Жека заматывал руки непрофессионально, но освободиться все равно будет трудно. Почти невозможно, тем более под прицелами трех пар глаз.

— За что? — простонал дед и дернулся, освобождая кулаки, — За что вы со мной так, парни?

— Молчать! — завизжал Женька, — Руки на место положи!

И он ощутимо пнул старика по ребрам.

— Пусть говорит, чего ты. Как думаешь, Жека, ружье заберут?

— Думаю да.

— А хрен я отдам!

Медведь наклонился поближе к Женьке, который старательно заматывал руки пленника скотчем.

— Спрятать нужно ствол и патроны. Нам пригодится. Ты хочешь с кухонными ножами охотиться на нечистых? Или с двустволкой, заряженной серебряными пулями? Видишь какой он смирный был под серебром? Без нее мы бы его точно не взяли.

Медведь опять пнул старика в бок и ухмыльнулся.

— Готово? Патроны где взял?

— Там, — деда перевернули на спину и Женька подтащил его стене, там и посадил, — в сумке спортивной.

— Сюда неси.

— Коробку?

— Сумку.

Дед наконец-то получил возможность нормально дышать, если не считать забитого кровавыми соплями носа. Руки сзади сводило от боли.

«Не первый раз меня сегодня связывают. Славный праздник Новый Год.»

— Ты чего заулыбался?

Лёха-медведь смотрел на него внимательно, ружье разломил и ждал патрона. Резкого выпада от связанного гостя он не ждал. Дед знал этот взгляд — уверенный в себе, немного наглый и наивный. Самоуверенные ошибаются чаще перепуганных. Львы погибают чаще чем зайцы.

«Хорошо бы сейчас ударить морозом по клейкой ленте, разорвать ее и вцепиться ему в горло. Не зря меня Снежка предупреждала о людях. Вот только все равно ничего не ясно, что здесь происходит. Что им нужно от меня?»

— Задумал чего? Я бы не советовал. Тем более скоро будем прощаться, за тобой приедут специалисты. А вон и труба.

Напарник уже тащил ему телефон: такой старый пластмассовый аппарат с круглым циферблатом, старик видел и раньше это чудо техники. Пальцем крутишь диск, выбирая нужные цифры и соединяешься с человеком на том конце провода. Слышно плохо, но понять можно. Серега чуть не запутался в проводе и не упал. Медведь выругался, но аппарат принял и выудил из кармана тонкую полоску бумажки, на которой было что-то написано. Подмигнул пленнику и начал одним пальцем медленно набирать номер, беззвучно шевеля губами.

Распахнулась дверь и вошел третий, он тащил сумку деда в одной руке и коробку с патронами в другой.

— У него там еще консервы и всякие мелочи, можно поделить!

— Тихо! — рявкнул главарь, — Гудок пошел. Коробку на стол. Сумку на кухню! Там разберете!

Хозяин посмотрел на перевернутый стол и поставил сумку на пол. Недовольно покачал головой и обошел слушавшего трубку главаря.

— Серега! Помоги что ли!

Вместе они перевернули стол и поставили на место. Женька поднял слетевшую скатерть, осмотрел её и скривился. Собравшая всю грязь, окурки и жидкости с пола она выглядела отвратительно и мерзко. Он смял её и зашвырнул в угол грязно выругавшись. «Кто вас воспитывал, где ваши родители», — подумал Дед.

— Эй! — крикнул вдруг Медведь и поднял руку вверх, — Тихо, парни! Алло! Меня соединили.

Голос его изменился. Также дети хулиганистые, отрывные, наглые менялись под Новый Год когда понимали, что могут остаться без подарков. Такие же елейные голоса, скромные смешные глазки и ни намека на грубость. Они приходили в белых рубашечках, черных шортиках и смотрели ему в глаза с обожанием, забывая обо всём. А дед уже расчехлял мешок.

— Здравствуйте. Это Отдел Контроля?

Он вдруг подмигнул лежащему на полу окровавленному человеку.

— У нас тут нежить. Точно. Нет, не проверял, но это точно он. Как уверен… да их сразу видно, что не наши они. А этот так вообще. Прикидывался Охотником. Я потому и понял, что это он. Какой же Охотник скажет, что он охотник. Да это точно он, клянусь вам. И не простая мелочь. Это тот, кого давно искали, если вы понимаете о чем я. Нам вознаграждение причитается? Так вы приедете или мне к телевизионщикам обратиться? Только сразу предупреждаю, у меня есть свидетели, что он наш. Приедете, сами увидите. Поселок Зимний…

Он продиктовал адрес и посмотрел на своего пленника. Ружьё лежало на колене, направленное в сторону деда.

— Ну что? Где твоя борода Дед Мороз?

Пленник вздрогнул, как будто его ударили. Медведь улыбнулся и протянул руку. Хозяин дома положил ему коробку с патронами в руку и отошел.

— Конечно я тебя узнал. Не сразу, ты хорошо замаскировался старый проказник. Но бля красная шуба? И шапка? Ты чё думал никто не догадается, если ты башку обреешь и бороду снимешь? Вы что там, нечистые, людей совсем за дебилов держите?

Медведь занялся ружьем и продолжал говорить, дед не слушал его, он смотрел на сумку и вспоминал, что туда складывал. Аптечка, зубная паста, зубная щетка, пара консерв, коробочка для непослушных и швейцарский нож. Вот если бы добраться до него.

— Знаешь, как я понял что это ты?

Медведь сделал паузу.

— Эй ты!

Дед посмотрел на него.

— Вот так. Смотри в глаза когда с тобой разговаривают. Так вот. Охотники редко рассказывают о своей профессии. Ну типа не престижно, люди не сильно одобряют, веришь? А ты