Читать книгу - "Виделись! - Михаил Француз"

мире не поднимался. Сколько тут? Километров восемь-десять, наверное. Холодно уже должно быть. На такой высоте дома Илы летают. Для них там какие-то условия очень подходящие, насколько я слышал: топливо на такой высоте расходуется меньше.

Но мне без разницы. Я сижу на «Троне 3.0», на мягком сидении с подогревом (с бронированного носорога содрал — «офицеры» комфорт любят даже мёртвые, на голые кости своими нежными задами не садятся. Так чего бы и мне скромничать?), с интересом смотрю вниз. Вокруг меня мои «Дроны» «кругом почёта» или «почётным караулом» висят. Наконец, несильно стукаю кулаком по черепушке «полковника», вделанной в подлокотник, и из высокой массивной спинки Трона, вверх вылетает одинокая ракета. Поднимается метров на сто вверх, затем, резко меняет траекторию, рыскает носом вниз и ускоряется, произведя захват цели.

Ракета исчезает из виду. Какое-то время ничего не происходит. Потом поверхность земли вздрагивает. Надувается бугром. Бугор лопается, словно переспевший гриб-«бздун», выпуская наружу столб дыма, грязи и пыли, поднимающийся вверх, вверх и вверх, выше облаков, где распускается здоровенной широкой «шляпкой».

Всё. Теперь точно всё — бункер окончательно уничтожен. Я так и не полез туда. Стрёмно было! Мало ли чего ещё могла приготовить мне внутри столь изобретательная нежить? Самое простое и банальное: система экстренного самоуничтожения. Вот я сам бы, к примеру, такую точно бы поставил!

Хм… похоже, я не ошибся, и они её тоже поставили. Почему? Ну… взрыв должен был быть слабее… и не фонить так Магией Смерти. Хорошо, что не полез.

Теперь прибраться немного, нормальный «паркинг» для моей летающей жоповозки придумать, и можно на выход. Всё одно, так и так, эта «Уважуха» будет рекордной по скорости прохождения. Четыре дня всего, как я здесь. Четыре дня.

Можно добить до недели, и выходить. Ну, или двух. Ничего: подождут, не развалятся.

Глава 10

Летать над и под облаками на здоровенном, как среднего размера дом… двухэтажный, Троне из оскаленных черепов — чрезвычайно пафосно. Но: довольно скучно. Надоедает быстро. Делать в небе особо нечего, за пределы долины не улетишь — начинает работать та же система, что на поверхности: ты летишь, движение штатное и даже очень быстрое, максимально быстрое, на какое твой летательный аппарат способен. И вроде бы даже перемещаешься… как-то, куда-то. Но картинка внизу не меняется. И горизонт ближе не становится.

Вверх подниматься? Ну, выше трёх десятков километров, начинается примерно та же дребедень. Только, заметить её ещё сложнее, чем с горизонтальным ограничением.

Ну и что делать в таком вот «целиндре» пустого воздушного пространства с диаметром оснований в шестьдесят и высотой — в тридцать километров? Фигуры высшего пилотажа показывать? Не моё это.

Полетал пару часиков, видами полюбовался, и хорош.

Садоводство и ландшафтные работы оказались куда увлекательнее. Настолько, что вместо намеченной мной самому себе недели, месяц пронёсся, да так, что я его и не заметил!

В чем заключались работы? Как-то даже сложно подобрать нужное определение. Вот у вас когда-нибудь случалось, что вы угадывали погоду на завтра? А не просто в одном каком-то аспекте, а полностью? Словно, вы не угадываете, а заказываете, руководите, назначаете погоду?

А вот у меня, в этой Долине, так было каждый день. Больше того, сама Долина была… пластична. Словно плавилась и формировалась самой моей мыслью. Стоило сосредоточить своё внимание на каком-то её участке, помечтать посидеть, представить, как бы она могла измениться, достроиться, доделаться в этом месте, чтобы начать мне нравиться, как… ничего не происходило. Сразу. Но вот, по прошествии дня, пары дней, недели, ты проходишь по тому же месту и замечаешь, понимаешь, что оно меняется. Медленно, неуловимо, но именно к тому образу, который ты ему задал. Любой отдельный участок, и вся долина в целом…

Но это глобальные моменты. То, на что повлиять я мог исключительно опосредованно. Но были и те, которыми я занимался непосредственно. Сам. Своими руками.

Например, своими целенаправленными медитациями я чистил пространство от загрязнения энергией Смерти. Что от той, которая разлилась из-за слома моего Щита, что от той, которая выплеснулась после самоуничтожения бункера.

Кстати, в этом месте, там, где раньше был остров, образовалась глубоченная яма. Глубоченная — это около двухсот метров в глубину. При радиусе в районе трёхсот пятидесяти.

В общем, после последнего пуска моей ракеты, острова окончательно не стало. Он прекратил своё существование. Оба русла Реки соединились и слились между собой, затопив эту яму. Образовалось проточное озеро в центре моей Долины. С диаметром водного зеркала больше двух с половиной километров.

Да, понимаю, числа слегка несопоставимые. Но, прошу заметить, триста пятьдесят метров — это только центральная яма. Общее понижение местности растянулось на километры вокруг. Ведь местность перенесла несколько мощнейших «ядерных» взрывов, наземных и воздушных. Подземным был только последний. Да и то, достаточно условно подземным. Настоящий подземный подрыв производится в шахте, не меньше, чем километровой глубины.

Так вот, каждый взрыв «утюжил», уплотнял местность, понижая её общий уровень. И всё это, то, что «понизилось», заняла вода. В полном соответствии с законом физики о сообщающихся сосудах.

Ну и ещё то, о чем я ранее говорил: мне хотелось, чтобы озеро стало шире, больше. И оно становилось с каждым днём больше. Пока не наступил тот момент, когда его размер показался мне достаточным.

Погода… четыре дня не переставая шёл дождь. Сильный дождь. Обильный. Настолько, что реку в её верховьях заставил разлиться. Не то, что в устье. Там она все основания между холмами затопила. Места там и так-то были болотистые, а после дождей и подавно.

Но не это главное. Зачем мне был дождь? Вместе с дождём, на землю падала вся та пыль, которую взрывами подняло в атмосферу.

В мире реальном, этот столб унесло бы на десятки, а скорее уж сотни и тысячи километров воздушными течениями, властвовавшими в атмосферном океане планеты. А дождь, если бы что и осадил, то только ту часть, что не сумела подняться выше уровня облаков.

Тут было не так. Локация сама заботилась о приведении себя в порядок. Сверху, из страто и каких там ещё сфер, образовался устойчивый нисходящий поток воздуха, заставивший «пылевой гриб», прибиваться к земле всё ниже и ниже. Одновременно с тем, понижая температуру на его высоте, в результате чего там шла октивнейшая конденсация влаги и водяного пара. Образовывались тяжёлые, грязные тучи, готовые вот-вот прорваться, рухнуть вниз… И они прорвались. Прорвались четырёхдневным дождём.

По хронологии, получилось так, что сутки я внедрялся и готовился. Полдня гадил. Два с