Читать книгу - "Первая проекция - Кирилл Вячеславович Туров"

адекватности. Но отступать от уже выбранного пути было поздно. И я, во что бы то ни стало, хотел найти Марко Поло, пусть не в этом мире, то хотя бы в следующем. Но и Марину я не мог оставить просто так в беде. Судя по рассказам Эдика, всё было очень плохо.

— Говори адрес. Я сам пойду.

— Да куда тебе. Сам он пойдёт. Пошли по сточным каналам пробраться попробуем. Ты моих троп всё равно не знаешь. Провожу тебя до её хором, а там уже сам. На поверхность не пойду с тобой.

— Давай хоть так. С собой брать чего?

— Ну если у тебя есть с чего стрелять — то бери. Но ты никогда про это мне не рассказывал, да и вообще к оружию ты относился всегда с какой-то детской неприязнью.

— Ну значит и нет ничего, давай сейчас выдвигаться. Пожрать осталось?

Эдик разочарованно вернул мне свёрток, который стал, как минимум, вполовину меньше. Я наскоро перекусил тем, что осталось. Оглядев напоследок свою лачугу, я собрался было выходить, но Эдик остановил меня.

— Погоди ты. Дай я первым пойду. Ты сегодня стукнутый какой-то. Иди за мной, не отставай. Когда говорю остановиться — останавливаешься. Если говорю не дышать — не дышишь, пока не разрешу. Всё понял?

— Да, понял-понял. Веди уже.

— Маринка живёт в трёх километрах отсюда. Идти придётся вначале улочками, потом спустимся в сточный канал, по нему полтора километра, скорее всего, без происшествий будет. А затем придётся выбраться на поверхность и через парк сигануть. Ворошители парк недолюбливают, как и все, просто так стараются туда не залезать. А вот нам придётся. В парке живность всякая уже лет пять как обзавелась. А живность тоже непростая. Первые потомки животных, попавших под действие нейроса. Власти ещё до зачистки не добрались, поэтому периодически в парке и его окрестностях людей находят. Кто изодран страшно, у кого-то кровь досуха выпита, а кого-то будто вообще нетронутыми находят. Просто мёртвыми, без единой царапины. Поэтому парк обходить стороной обычно приходится. Но нам с тобой через него идти. А как из парка выйдем, дом Марины неподалёку будет. Она в бывшем офисном секторе обосновалась. План понятен?

Я молча кивнул. Эдик постоял немного перед дверью, прислушался, тихо открыл замки и так же тихо вышел на лестничную площадку. Я пощупал по карманам, обнаружил в брюках ключи и, выйдя вслед за Эдиком, закрыл все замки, которые нашёл.

В подъезде пахло плесенью, затхлым тряпьём и всем тем, чем обычно пахнут подъезды старых, разваливающихся домов. Эдик тихо спустился по лестнице, выглянул в окно на лестничной площадке, убедился в том, что никого нет и подал сигнал мне, чтобы я следовал за ним. Света в подъезде не было, на улице царил полумрак, несмотря на полдень, но даже в таких условиях я увидел состояние дома. Все стены были покрыты трещинами, штукатурка давно обвалилась, лестница тоже была в плохом состоянии — перила отсутствовали вовсе, а ступени тут и там либо отсутствовали совсем, либо были изрядно поломаны. Временами мне приходилось перепрыгивать довольно большие провалы. Мне было непонятно, как тут вообще можно было жить.

Выйдя из подъезда, мы вновь огляделись по сторонам. Улицы были абсолютно пусты — тихо гудела вдали сирена, в былые годы предназначенная для оповещения о воздушной атаке. Теперь же её применяли для предупреждения о ворошителях. Мы шли довольно бодро, стараясь оставаться в тени зданий, быстро перебегая открытые участки. На улице тут и там горели бочки, покрышки, наспех оставленные людьми. Внезапно, подходя к углу очередного здания, Эдик замер, подняв руку в мою сторону. Я последовал его примеру, Эдик медленно и тихо повернулся ко мне, приложив палец к губам. Я кивнул, давая понять, что не издам и звука, а Эдик начал толкать меня назад. Что он там увидел, я не знал, но судя по его побледневшему лицу, ничего хорошего там не было.

Мы тихо крались обратно, а Эдик вертел головой, пытаясь что-то найти. Потом он протянул руку и показал мне небольшой ларёк. Пригнувшись, мы побежали мимо зарослей какого-то городского кустарника прямо к ларьку. Эдик повозился немного с дверью и открыл её — ларёк был нерабочим и непонятно как оставшийся целым. Я забаррикадировал дверь какой-то железкой, подвернувшейся под руку, а Эдик встал у окна, выглядывая совсем немного, подозвал жестом меня и заговорил еле слышно.

— Отсидимся немного здесь. Ворошители за углом, слава богу не услышали и не увидели, иначе нам пришёл бы конец. Найди, на что присесть, мы можем тут и полдня провести.

Я пошарился по ларьку, нашёл какие-то деревянные ящики, дал один Эдуарду, второй забрал себе. Мы сели у окон и начали ждать. Из них хорошо просматривался угол, за которым Эдик увидел ворошителей, да и в целом, видно было неплохо. На улице был хоть и пасмурный, но день, а внутри ларька стояла кромешная тьма. В какой-то момент, Эдик дёрнул меня за рукав и кивнул в сторону окна. А за окном разворачивалась странная картина, которая мне поначалу никакой угрожающей не показалась.

Из-за угла здания вышла небольшая процессия людей. Они шли медленно, но уверенно, осматриваясь по сторонам. С первого взгляда нельзя было отличить их от кучки туристов. Но, приглядевшись, я понял, что их движения больше напоминали каких-то роботов. Они оглядывались, равномерно крутя головами из стороны в сторону. Шаг тоже был ровным, таким, как будто шли они строем солдат. При этом, шли они в полном молчании, одной процессией, одновременно поворачивая и останавливаясь так, будто кто-то незримый им это приказывал делать. Я не удержался от вопроса.

— Что они делают?

— Тихо ты! У них слух, как у летучих мышей. А… Чёрт. Замри и не двигайся.

Процессия резко остановилась и повернула головы на мой голос, а затем также беззвучно двинулась в нашу сторону. Я вспотел от страха, но послушался совета Эдика и не шевелился. Ворошители приближались ровным строем. Казалось, что их безразличные взгляды неотрывно смотрят прямо на меня, проникая в самую душу. По спине побежали мурашки, но я продолжал стоять как истукан. Ворошители подошли ближе, повертели головами в разные стороны и, словно по команде, рванули в сторону и свернули за угол следующего дома. Эдик шумно выдохнул.

— Пронесло. Тебе чего заговорить приспичило? Дурак совсем?

— Эдик, ты забыл, что я стукнутый? Почему сразу не сказал, что они такие жуткие, эти твои ворошители? Почему не предупредил о том, что мы встретим по пути?

— А я почём знал?! Ты, может быть,