Читать книгу - "Красный орёл - Виталий Витальевич Кобяков"

поражают воображение так же сильно, как и территория вне стен дома, но здесь всё равно очень приятно находиться. Высокие цилиндрические колонны уходят до крыши, небольшие аккуратные кустарники и (как же без него?) в центре находился имплювий — бассейн для сбора воды. Сейчас это абсолютно бесполезная вещь, так как у всех давно есть надёжные водопроводы, собирать дождевую воду просто незачем, но его всё равно часто делают в домах как дорогой элемент декора. На дне у этого водосборника мозаикой выложено изображение нашей планеты. Вероятно, это какой-то символ того, что легион покорил весь мир.

Но кушетки здесь потрясающие! Из каких-то дорогих пород дерева, резные с массой различных узоров, идеальны по жёсткости. Здесь можно валяться целую вечность.

— Виноград? — голос легионерши заставил меня подскочить на ноги, на что она рассмеялась. — Да ложись. Мы не в легионе, а я не твой командир. Виноград, говорю, будешь?

— Не откажусь, — взял я серебряную тарелку из рук Камиллы и прилёг обратно.

Воительница тем временем убежала в одну из комнат с ведром воды и шваброй. Это мне показалось слегка странным. Камилла же не прислуга! Пусть она и в детском городе несёт службу, но её оружие отнюдь не швабра!

И не знай я, что центурион стал вдовцом лет 10 назад, я мог бы подумать, что тут замешены личные-романтичные отношения.

— Зайдешь завтра? — раздался голос из открывшейся двери.

— Обязательно, — ответил второй голос. Из комнаты вышел уже знакомый мне преторианец в своей чёрно-пурпурной броне. Он её вообще снимает? Она же тяжёлая! И в ней жарко.

Когда в дверях показался наш центурион в гражданской одежде, я снова подскочил с кушетки.

— О, Марк, привет, — увидел меня Аврелий Леонис. — Полежи ещё, я через минутку подойду.

Я кивнул и снова устроился на кушетке. Надо будет изучить правила этикета на таких встречах. И есть ли они вообще? Тем временем, два центуриона прошли в сторону прихожей, разговаривая очень тихо, поэтому я ничего не смог разобрать.

— Пройдём в приёмную? — Аврелий, проводив гостя, действительно вернулся через минуту.

— Как пожелаете, — в очередной раз встал я с кушетки.

— Значит, в приёмную, — рассмеялся центурион. Мы пошли в комнату, где они вели какие-то дела с преторианцем. Теперь дела предстоит вести нам. Странно, я уже утвердился в своем выборе, почему же я так переживаю? Сомневаюсь в правильности решения? В любом случае, после того как я озвучу свои мысли, это станет прошлым. А всё, что произошло в прошлом, было неизбежно…

Глава 11

При слове «приёмная» мне представлялось небольшое помещение с парой столов для ведения переговоров. Но очутился я в длинной и богато украшенной комнате с высоченными потоками, футов 14 точно. Вероятно, во всём доме такие потолки, просто из атриума это не так заметно. В дальней стороне стоит массивный деревянный стол с огромным бархатным креслом, этакий полу-трон. Вдоль стен — кушетки и кресла с маленькими столиками рядом.

Но главное — это сами стены. Бледно-красные, но почти полностью покрытые барельефами и красивыми картинами. За креслом центуриона потрясающий цветной барельеф с орлом легиона, на стенах изображения битв. Я сразу узнал на одной из картин первое взятие Нанкина (последнего оплота Сереса — ключевого врага Рима, чьё государство располагалось в восточной Азии) и военачальника Тита Юния Магнуса верхом на коне, ведущего свои легионы в бой. Качество и детализация поражают. Конечно, картины романтизированы, без рек крови, отрубленных конечностей и прочих «прелестей» войны. Но атмосфера величественности этих событий буквально пронзает воздух в приемной центуриона.

Под потолком выше картин тоже располагаются барельефы, которые идут вдоль всей комнаты, но они уже бесцветные, да и события на них вполне себе мирные: какие-то сцены из жизни, какие-то оргии… Минутку, это что, Боги? Точно! Вот Нептун с трезубцем. А дальше Церера с обнаженной грудью, пшеницей в одной руке и рогом с фруктами в другой. Януса с двумя лицами невозможно не узнать, как и Диану с луком. Да и на Приапа с его огромным мужским достоинством сложно не обратить внимание… Тут же целый пантеон Богов, смотрящих сверху вниз! Не думал, что в наше время кто-то до сих пор верит в мифы. Или же это…

— Это элемент декора, для красоты, — поймал мою мысль центурион. Ну, правильно, я уже минуту стою с открытым ртом и изучаю комнату. — Кушетка? Кресло?

— Кушетка, — раз уж мне предоставили выбор, я не прочь дать ногам небольшой отдых. Да и всему телу. Тяжёлый день. Физически тяжёлый. Да и морально я слегка поник после увиденного здесь. Раньше я считал, что весьма неплох в ремонте. Теперь понимаю, что я так, просто любитель. Хотя тут всё решают деньги. Откуда у подростков большие сбережения на такую красоту?

— Вино? — предложил Аврелий Леонис.

— Не откажусь, — мне не помешает немного храбрости. Центурион позвал Камиллу, выдал ей распоряжения, затем мы разлеглись на удобных кушетках напротив друг друга. Между нами был только маленький круглый столик для еды и напитков.

Камилла уже секунд через 30 прибежала с бутылкой хорошего вина (предположительно, испанского) и разлила его нам по весьма интересным кубкам — диатретам — внутри они стеклянные, а внешний слой представляет собой «картины» из драгоценных металлов, этакое обрамление, лишь частично закрывающее внутренний слой. Но самое прекрасное в них то, что стекло способно кардинально менять свой цвет в зависимости от освещения (и от жидкости внутри): от красного до зелёного. Я читал про эту технологию, ей вообще более тысячи пятисот лет. И да, как тогда, так и сейчас, диатреты стоят целое состояние. Вживую держать нечто подобное… даже руки дрожат.

— Марк, я понимаю, перед тобой стоит не самый простой выбор, у тебя в голове крутится множество вопросов. Поэтому давай так: спрашивай абсолютно о чём угодно, я клянусь ответить честно, — задал тон нашей беседе центурион.

— Кхм… — пытался я озвучить вопрос, который разрывает меня уже десять минут, но решимости не хватило. Тогда я резко выпил половину кубка ароматного, насыщенного, весьма кислого вина и тут же произнёс. — Почему Камилла выполняет здесь черновую работу?

— Камилла? — переспросил центурион, затем рассмеялся. — Хороший вопрос, мне нравится. Видишь ли, содержать такой дом невероятно сложно. Да и не так молод я. Поэтому иногда в качестве практики и за