Читать книгу - "Подземелья Лондона - Джеймс Блэйлок"

— Наверное, — согласился он и спрятал очки в карман. — Итак, сэр, мне сказали, что вы были наняты человеком по имени Нарбондо, известным как кровожадный негодяй.

— Сущая правда, ваша честь, — и то и другое. Я был у него на службе, так сказать, около года, приблизительно говоря. Я правил его ландо.

Мистер Клингхаймер прищурился как-то иначе и склонил голову к плечу.

— Конечно, — сказал он. — Я же вас знаю! И в самом деле. Кучер Нарбондо! Скажите-ка мне, сэр, для проверки — где он жил в Лондоне, когда вы правили его экипажем? Там я вас мельком и приметил, хотя я полностью уверен, что вы меня не видели.

— На Аллее Ангелов, ваша честь, комнаты на самом верху. Около Флауэр и Дин-стрит.

— Верно. Тогда скажите мне: при каких обстоятельствах вы утратили свое положение? Может, из-за того, что переместили к себе в карман старую безделушку?

— Нет, сэр, — ответил Бомонт. — Все мы остались ни с чем, когда доктор провалился в дырку в земле и ушел из этого мира, или лучше сказать, глубоко в него.

— Провалился в дырку, вы сказали? В этот оплакиваемый собор, так ведь?

— Я видел, как он отбыл, ваше почтенство, — вниз головой, сэр, прямо через трещину в полу, как раз перед тем, как начали падать стены.

— Так значит, вы не уверены, что он мертв? Вы не видели тела?

— Нет, ваша честь, — отвечал Бомонт почти правдиво. — У него были все кошачьи жизни, у доктора, и он их к тому времени не израсходовал. Насколько я могу судить, он жив, вот как мы с вами, наверное, уже выбрался наверх и начал все снова, а прочие думают, что он отдал концы. Его не слишком любили.

Бомонт следил за лицом мистера Клингхаймера, пытаясь догадаться, способен ли тот поймать его на лжи, которая на самом деле была ложью наполовину.

Но мистер Клингхаймер кивнул и погладил бороду длиннопалой рукой.

— Как он мог это сделать, мистер Заундс? Выбраться «наверх», по вашим словам? То есть у вас есть какие-то знания о «внизу», если я позволю себе так выразиться? О нижнем мире?

— Можно сказать так, сэр, и не соврать при этом. Доктор время от времени бывал и там, а я ходил с ним. Ему, понимаете, нужен был проводник, а мне ведомы места, которые трудновато найти.

— В нижнем мире?

— Воистину, сэр, скажем так. В землях под нами.

— А как вы находите пути наверх? Ведь они не слишком известны, думается мне.

— Мой батюшка показал их мне, когда я был мальчишкой. Он спускался туда поохотиться на диких свиней и часто брал меня с собой. В те дни там можно было хорошо пострелять.

— Как далеко вы уходили под землю — вы и ваш отец?

— Мы ходили за свиньями и другой дичью, какую могли найти, по звериным тропам. Если вы про меня самого, то до Маргейтских пещер, ваша честь, добирался, хотя, может, мне это показалось. И как бы прямо под Темзой, в глубину, спускались довольно часто, — Бомонт заметил, как на лице мистера Клингхаймера проскользнуло легкое удивление, впрочем, быстро исчезнувшее.

— А вы познакомили Нарбондо с этим route^[11], назовем это так? С route вашего отца под Темзой или в сторону Маргейта?

— Частью, когда он меня о том спросил, но не дальше Маргейта и не глубже нижних пределов. У него не было настоящего представления о том, что лежит в самом низу, да и отец мой тогда не знал. Эти места я нашел уже сам.

Тут до Бомонта дошло, что он слишком много говорит. Нечто в мистере Клингхаймере понуждало к этому.

— Я запамятовал половину того, что узнал в те годы, когда отец перешел на скотобойню, — сказал Бомонт в качестве защитной меры, но, еще не успев сомкнуть уста, понял, что это прозвучало фальшиво. Он бросил взгляд на округлое лицо мистера Клингхаймера, но не смог прочесть на нем ничего, как если бы смотрел на лик настенных часов.

— Понимаю, — сказал мистер Клингхаймер. — Ну что ж, вы счастливчик — и в том, что избавились от доктора Нарбондо, и в том, что пришли ко мне. Я слышал, что у вас есть экземпляр листовки, сделанной типографом.

Бомонт достал афишку из кармана пальто и протянул мистеру Клингхаймеру, а тот в ту же секунду извлек из кармашка жилета две десятифунтовые банкноты Английского банка и вручил Бомонту.

— Вы меня убедили, мистер Заундс, — сказал он, — хотя нам было бы полезнее узнать от вас, жив Нарбондо или мертв.

— Увы, сэр. Знай я наверняка, сказал бы. От всего сердца желаю ему оказаться мертвым, но желаньями пустой желудок не набьешь, как говаривал мой батюшка, когда стрелял свиней.

Бомонт упрятал банкноты во внутренний карман пальто. Мистер Клингхаймер явно хотел от него еще чего-то, в этом Бомонт был уверен. Но собирался ли он получить это силой или был готов заплатить? В хозяине кабинета чувствовалось что-то изломанное, фальшивое, как плачущий крокодил. Он словно все время носил маску, и Бомонт подумал о черном овале, который увидел сквозь темные очки. Ему доводилось встречать таких людей прежде — людей вроде Нарбондо, полных тьмы, — и он боялся их.

— Возможно, мы сможем продолжить наш бизнес, мистер Заундс, — наконец промолвил мистер Клингхаймер, пристально глядя в глаза Бомонту. — Я чрезвычайно желал бы знать более детально о тех путях, которыми путешествовал ваш отец, охотясь на свиней. Откуда он входил? В Хампстед-хите? Там, где Уэстберн поднимается возле Хайгейтских прудов? Наверное, возле старого пасторского дома? Если б вам пришлось отвести моих людей туда, где Нарбондо свалился в провал, вы вошли бы там?

Бомонт долго обдумывал вопрос, прежде чем ответить. Мистер Клингхаймер кое-что, без сомнения, знал. Врать не стоило.

— Не скажу «нет», ваша честь, но Хампстед вряд ли сгодится для спуска, все ж далековато расстояние. Лучше проход через Динс-корт, это ближе к месту, где доктора втянуло. Труп его или гниет сейчас внизу, или нет, если он не гниет, то и доктор тоже не мертв, если свиньи его не сожрали. Уж такие твари свиньи эти. Однако ворота Динс-корта наглухо заперты.

— Так случилось, что я знаю привратника, мистер Заундс. Запертые врата падут перед нами.

— И все же, — продолжал Бомонт, — человек, ищущий дорогу, если он оказался в туннеле Флита, сэр, — это все равно что любитель головоломок без справочника. Там железные лестницы и каменные камины для верного курса, будто вы спускаетесь в колодец, а кое-где слоями лежат черепа и сухие кости — так сказать, заплутавшие путешественники. Карты этих пределов нет — никаких, сколько мне известно, лишь то, что у меня в голове.

— Полностью убежден в этом, мистер Заундс.

— И тогда, понимаете, если доктор найдется и мы должны будем его вытащить, то через Хит, и никак иначе, и только после заката, когда все любопытные гуляющие улягутся в постельку, потому что нельзя вернуться через Динс-корт, волоча груз, — не с тамошними шахтами и лестницами.