Читать книгу - ""Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев"

— Но досье на меня существуют? — уточнил я.

— А как же! — подтвердил дядя Вова, чуть помолчал и добавил: — К новому руководству оно попало в очень урезанном виде. До восьми лет я вообще не считал нужным заводить на тебя какие-либо дела.

В это вполне поверил. Владимиру Петровичу я был нужен для личных целей. С приходом Андропова многое поменялось, как и планы на мою персону.

Своё «озарение» об отставке Семичастного Владимиру Петровичу я передал ещё в школе. Нарисовал нечто абстрактное: силуэт Индии и подписал фамилии — Аллилуева и Семичастный. И чуть ниже текст, что его снимут с должности. Это один из немногих фактов, дату которого я хорошо помнил. Причиной тому была не личность Семичастного, а книга Светланы Аллилуевой, которая меня в своё время заинтересовала.

Когда дочь Сталина сбежала на запад, она написала книгу своих воспоминаний «Двадцать писем к другу». Спецслужбы знали об этом. Да никто и не скрывал скорого выхода книги. Некоторые анонсы зачитывали по радио, в СССР можно было поймать их на приёмники и послушать выдержки из текста.

В двадцать первом веке многие писатели столкнулись с тем, что пираты копируют книги и загружают на свои сайты. В 1967 году впервые в роли такого «пирата» выступило целое государство. Руководству страны в рукописи Аллилуевой не нравились некоторые моменты описания личности Сталина и их решено было подправить.

У детей Светланы изъяли черновики, сомнительные места подтёрли, вставили немного другой текст и, найдя издательство за рубежом, которое согласилось на такую авантюру, издали книгу! Весь ажиотаж от выпуска воспоминаний дочери Сталина был сбит. Потом вышла и настоящая книга, но это было уже не то. Пошли разговоры, люди спорили, какая из них настоящая, где ложь, а где правда.

Я вполне искренне считал, что именно эти события стали причиной отставки Семичастного, и дал информацию об этом дяде Вове, но в судьбе главного комитетчика ничего не изменилось. Моя информация не сработала. Семичастный не подписал разрешения Аллилуевой на поездку в Индию и это ни на что не повлияло. Его, как и в прежней реальности, отстранили от должности и отправили заместителем председателя Совета министров УССР. Аллилуева, к слову, всё равно сбежала на Запад, но другим путём.

В общем, я по-прежнему буду передавать «озарения» дядя Вове и никому другому. Он на этот счёт меня немного попугал, расписал прелести закрытых психбольниц и рекомендовал, очень рекомендовал никому не рассказывать. После описания того, как «лечат» в тех больницах, меня три дня потряхивало от страха. Самый, так сказать, гуманный вариант — это когда колют аминазин. Он якобы устраняет бред, галлюцинации, снижает возбуждение, беспокойство, понижает двигательную активность. Побочных действий у этого препарата целый список, начиная с проблем со зрением и сердцем и заканчивая импотенцией.

Другое «лекарство» — сульфозин — применяют для шокового метода лечения. Из-за того что препарат давал сильнейшую боль и температуру за сорок в течение трёх дней. Его в основном использовали не в терапевтических, а карательных целях.

Но самым действенным методом в психушках считалось связывание пациента смирительной рубашкой или простынёй. Для лучшего понимания процедуры ткань смачивалась водой. При высыхании это самодельное орудие пыток причиняло страшную боль по всему телу. Добавьте к этому полное бесправие пациентов в больнице и подобранный персонал с садистскими наклонностями.

То, что в КГБ работают не «белые пушистые зайчики», я и сам знал. Владимир Петрович же ещё раз убедился в том, я полностью ему доверяю и готов сотрудничать при любом руководстве. Сам он, похоже, несильно жаловал Андропова, но и меня упустить не хотел. Для проформы спросил, желаю ли я в 101-ю школу, и получил отрицательный ответ. Внешняя разведка меня никогда не интересовала. Пусть мой английский безупречен и испанский неплох, но я предпочёл «контрразведку и внутреннюю безопасность» и пообещал прибыть на учёбу после небольшого отпуска.

Погулять напоследок я решил на море. Лето 1972 года в Москве выдалось «дымным». Горели торфяники, с этим пытались бороться, но безуспешно. Все мои пенсионеры перебрались на дачу, а мы с Мишкой отправились на море вдвоём, без дам, рассудив, что не стоит ездить в Тулу со своими самоваром, в смысле с девушками. Это мы ещё по предыдущему разу поняли.

Перед поездкой для Владимира Петровича я одну картинку подготовил. Пожары торфяников напомнили мне, что 1974–1975 годы будут засушливыми во многих регионах, и как результат — низкий урожай зерновых. Мне даже припомнилась какая-то схема покупки пшеницы у американцев. Вообще-то там и без меня должны справиться. Советские агенты как-то хитро купят зерно по низким ценам, но показать дяде Вове свою осведомлённость в этом вопросе не помешает.

Отдохнули мы с Мишкой отлично. Вернулись в Москву в начале августа морально и физически удовлетворённые. Я пейзажей много привёз, друг — фотографии. Светке из них показали далеко не все. Она немного пробурчала на тему того, что если бы мы с ней заранее согласовали, то она бы изменила летние планы. Заверили, что на будущее так и поступим. На самом деле как у нас сложится с отпусками на будущий год, ещё неизвестно. У Михаила аспирантура, у меня высшая школа КГБ.

Спектр обучения в школе был широким. Там же я перешёл с самбо на дзюдо. По стрельбе из пистолета показывал неплохие результаты. Иностранный у меня шёл автоматом, прочая теория марксизма-ленинизма проблем не вызвала по причине того, что я это все сдавал в университете.

Самый большой напряг случился, когда нам сообщили, что мы обязаны иметь тридцать человек в качестве осведомителей. Тридцать! И где их взять?! Родить, что ли? Серьёзно, при всей моей общительности и наличии приятелей из числа тех, кого приводила на вечеринки Светка, набрать столько осведомителей в ближайшие несколько лет я физически не мог. Это же не ОБС (одна баба сказала), это должны быть люди, которые осознанно сотрудничают и передают некую информацию. С каждым из них должен быть подписан ряд документов.

По общепринятому мнению, комитетчики буквально жаждали заиметь агентов среди простого народа. На самом деле это было не так. Зато срабатывала своеобразная пирамида: завербовав одного осведомителя (поймав его на чём-то горяченьком) легче и проще через этого человека выспросить, кого бы он рекомендовал в качестве «стукачей», и так далее. При условии, что каждому новому ученику школы полагалось обзавестись тридцатью осведомителями, то получалась своеобразная лавина. Не думаю, что жители деревень и сёл завербовались в массовом порядке (кому они нужны!).