Читать книгу - "Танки решают все! Битва за будущее - Константин Мзареулов"

Продолжая изображать крайнюю стадию гнева, русский премьер громко спросил Молотова: почему, дескать, мы должны воевать за союзников, которые не желают по-настоящему нам помогать. Затем, обращаясь к главам союзных держав, он осведомился, в каком состоянии разработка операции «Торч» и в какой советский порт американцы намерены отправить авианосец.

Дело явно сдвинулось с мертвой точки. Обрадованные американцы предложили послать с Атлантики в Мурманск большое соединение, которое сможет наносить удары по морским коммуникациям немцев на Севере. Затем один из авианосцев будет передан России — в аренду, до окончания войны.

— Нам необходимы автофинишеры, стартовые катапульты и лифтовые подъемники, — подхватил Сталин. — И очень нужны несколько образцов американских истребителей и бомбардировщиков, чтобы наши авиаконструкторы смогли понять, как приспособить свои самолеты для базирования на корабле такого класса.

Вряд ли союзники были очень довольны, однако нуждались в советской помощи для разгрома Японии, поэтому им придется принять эти условия. Как и ожидал Сталин, возражений не последовало.

— Что касается операции «Торч», — осторожно продолжал Леги, — то вторжение в африканские владения Франции — тоже весьма рискованное предприятие. Хотя, конечно, здесь мы будем иметь шансы на успех.

— Французы не станут долго сопротивляться, — уверенно заявил Сталин. — В дальнейшем из Марокко и Алжира можно будет высадить десант в Южной Франции. Но пока будем говорить о ближайших задачах. Со своей стороны могу пообещать следующее. Если наши англо-американские союзники откроют второй фронт хотя бы на востоке Африки, а мы получим малый авианосец, чертежи большого авианосца и комплект самолетов для использования с авианосцев, то Советский Союз присоединится к войне против Японии. Сразу после вашей высадки в Африке мы позволим американскому флоту пройти на Тихий океан по Северному морскому пути. Мы также согласны объявить войну Японии, но только после капитуляции Германии.

— У премьера Сталина деловая хватка не хуже, чем старого брокера с Уолл-стрит, — натянуто пошутил ошеломленный Рузвельт. — Предлагаю как следует подготовиться и обсудить эти вопросы завтра.

— Согласен, — сказал мрачный Черчилль. — На сегодня все? Надеюсь, у мистера Сталина нет других вопросов для срочного обсуждения.

Загасив папиросу в пепельнице, Сталин задумчиво проговорил: дескать, остались нерешенными два важных вопроса: первый — о принципах, на которых будет принята капитуляция стран «оси», второй — о разделе трофейных боевых кораблей, которые попадут в руки союзников. По мнению старого большевистского пройдохи, Советский Союз мог рассчитывать на солидные репарации.

— В итоговом документе этой конференции мы должны четко записать, что целью войны может быть только безоговорочная капитуляция всех трех государств-агрессоров и государств-марионеток вроде Венгрии, Болгарии, Румынии, Аргентины, — провозгласил Сталин. — Далее необходимо расформировать их вооруженные силы, разместить оккупационные войска на территории капитулировавших агрессоров, судить военных преступников, взыскать контрибуцию. Военные корабли государств-агрессоров должны быть поделены между державами-победительницами, причем СССР претендует как минимум на один линкор, один авианосец и два крейсера.

Возражений не последовало. Напротив, Рузвельт одобрительно кивнул, благосклонно улыбаясь. Только Черчилль сильно хмурился, но Сталин продолжал:

— Разумеется, должны быть распущены органы управления этих стран, а также фашистские партии, генеральные штабы, службы политической тайной полиции, как гестапо или сигуранца. Возможно, стоит также договориться о линиях разграничения ответственности между державами-победительницами на послевоенный период.

— Вы не боитесь Бога, — вырвалось у Черчилля.

Лукаво прищурясь, Сталин произнес:

— Глупо бояться Бога — он наверняка благовоспитанный джентльмен и солидный консерватор. А вот дьявол, несомненно, коммунист…

Возвращаясь в свою резиденцию, Сталин мысленно ликовал, вспоминая перекошенную рожу британского аристократа, развязавшего кровавую антисоветскую интервенцию в 18-м году. И вообще день прошел неплохо — на вечернем заседании он вырвал у союзников даже больше, чем рассчитывал. Завтра надо будет закрепить этот успех.