Читать книгу - "Серый взгляд бога - Денис Ватутин"

Забрало стены было широким: по верхней части могли бы проехать два автомобиля. Да и камни были притерты друг к другу так, что щели казались черными нитками.

Стена упиралась в шестиугольную башню без окон, возвышающуюся на добрых пятнадцать метров.

В другое время я, наверное, восхитился бы архитектурой этого древнего объекта, но ситуация не располагала для экскурсий.

И тут мой взгляд упал на вершину башни, где на железной сетке стояла какая-то здоровенная металлическая тарелка, которая показалась мне пушистой изнутри.

Приглядевшись, я заметил, что этот мелкий ворс, покрывающий вогнутую часть большого локатора, весь состоит из мелких серебристых иголок, так хорошо мне знакомых.

На душе стало как-то неспокойно, особенно когда я заметил, что из-за башни и этой тарелки выступает хвостовая часть дирижабля со знакомыми до ужаса очертаниями.

– Это за ваших или за ихних? – громко спросил я Миллера, но ответить тот не успел.

Раздалась короткая трель автоматического оружия, скорее всего, пулемета, и двое первых «дэдэшников» упали на камни стены, окропив их брызгами крови.

– Прижаться! Прорыв к башне! Заградительный! – раздался крик младшего комиссара.

И тут же «черные кегли» фигур охранников рассыпались по камням, выполняя каскад кувырков вперед.

На крыше башни сидели два пулеметчика, и «Дети Древних» сдернули с поясов осколочные гранаты, закинув их как можно выше. А остальные открыли огонь из своих бээмов.

Раздался визг рикошетов, и вскрики раненых.

Я ударил сталкера в спину и кувыркнулся сам, как обычно, пытаясь петлять в движении. Крупная туша Сергея покатилась кубарем.

Миллер оказался хорошим и грамотным командиром. Во многом благодаря его командам и личной храбрости нас не положили в первые же секунды боя. Да и боевики охраны работали слаженно.

Фактор внезапности сошел на нет достаточно быстро: наша поредевшая цепочка переместилась в мертвую зону обстрела, к воротам башни, а опытные стрелки держали край крыши под прицелом.

Я всегда говорил, что неопытный пулеметчик ошибается, надеясь на скорострельность своего оружия, и стреляет не в людей, а в свой «страх». Непонятно было другое: зависни дирижабль прямо над нами хоть с одним пулеметом Шварца, так нас бы уже можно было считать суповым набором… Понадеялись они на хорошую позицию, а бойцы натасканы на пулемет как на оружие заградительного огня, работающее в тандеме с пехотой. Но пехоты не поставили.

Рассуждать было некогда: я протащил сталкера Сергея несколько метров, а затем он, видать, вспомнил навыки и сам покатился, как «блин Зодиака». И это было очень здорово, так как весил Сергей, как молодой теленок! Вообще, как же сильно ослабляет человека затухающий разум, даже такого крепкого и здорового на первый взгляд.

Просто повезло: в этом треске и визге, перемежаемым предсмертными воплями и хрипами, мы достигли той самой «мертвой зоны».

Потери у нас были минимальные при таком раскладе: трое «дэдэшников» черными кулями остались в лужах крови на камнях, двое притащили тяжелораненого, а один делал перевязки паре бойцов.

– Ну, мистер Моррисон, – тяжело дыша и отплевываясь каменной крошкой, спросил Миллер, – сможете сейчас сострить в вашем стиле?

Казалось, он вообще не испытывал эмоций.

– Сострить не смогу, – я тяжело дышал и говорил через слово, – но ваш план побега, Генрих, полное дерьмо…

– Ха, – Миллер слегка улыбнулся, стерев тыльной стороной ладони кровь с губы, – теперь бы вы пили свое какао в отеле, но полезли за этим куском мяса (он кивнул на прижавшегося к камням Сергея), вы определенно нестандартный человек… Хотя не вы один служили в жандармерии…

Тут свистнул рикошет, и мы вжали головы в плечи.

Остатки штурмовой команды отковыривали замок тяжелой железной двери, а остальные сухо и точечно били из своих «берт».

Раненые больше не стонали – все были перевязаны, а тяжелораненого прислонили к стене и отобрали оружие, оставив только пистолет. Его лицо было смертельно бледным.

Наконец дверь открылась, и мы почти ползком пролезли в темноту башни. Туда же затащили раненого.

Двери немедленно закрыли, и в воцарившейся темноте зажгись острые лучи карманных фонарей боевиков «ДД».

В этом выборочном свете мы уперлись в узкую каменную арку, за которой было круглое помещение.

Миллер оставил часть бойцов около заблокированной двери. Кто-то дернул рубильник на стене, и каменная комната озарилась ярким светом.

Тут стояли кожаные, но узкие кресла перед дугообразным столом явно из пластика. А на столах были стеклянные четырехугольники типа визоров: только они ничего не показывали. На столе под ними лежали какие-то плоские пластиковые дощечки, усеянные клавишами с алфавитом, – странная версия печатной машинки.

В геометрическом центре стоял некий массивный штатив, на котором крепилось нечто вроде кинокамеры, только раза в три крупнее, да и сделан был арт из блестящего металла с вкраплениями небольших пятиугольников черного матового цвета.

Как только я посмотрел на него, затылок просто онемел, и я снова полез за лекарством, отметив, что Миллер уже глотает свои пилюли.

На купольном потолке был вырезан в камне огромный вытаращенный глаз, похожий на те, которые я уже видел.

И вдруг… раздался громкий электрический треск, словно у сварочного аппарата поставили большой динамик с усилителем, и почти сразу глухой удар. Видимо, это рухнули на каменные полы ворота башни, так как ничего другого в голову не приходило.

Раздались выстрелы, и снова какой-то электрических треск, и через несколько мгновений в комнату влетели странные люди в темно-зеленых резиновых комбезах, как у аквалангистов, и в таких же металлических шлемах с тусклыми стеклянными забралами, сквозь которые не было видно их лиц. В руках они держали некое странное оружие с тонкими, светящимися голубым светом полосами. Оно напоминало увеличенный в размерах, немного вытянутый портативный фен для сушки волос, только ручка была под большим углом, сделанная в виде приклада.

Эти странные ребята моментально рассыпались по периметру комнаты, взяв всех нас на прицел своих «фенов». Миллер сделал знак своим «не стрелять».

– Всем оставаться на месте и не дергаться! – раздался весьма знакомый голос.

В комнату решительным строевым шагом вошла полноватая женщина, затянутая в такой же прорезиненный темно-зеленый комбез, но без шлема. На ее портупее висела кобура пистолета. Круглые голубые глаза и длинный заостренный нос усиливали сходство с рыбой-солнце.

– Ну что, сахарные мои, – резким голосом произнесла Оливия Мария Бич, – кажется, я вовремя! Тальман на месте… Вы же за ним бежали?

Она внимательно всех оглядела – мы молчали.

– А где Большой Джо, Генрих? – спросила она повелительным тоном у Миллера.