Читать книгу - "Личный счет. Миссия длиною в век - Андрей Ерпылев"

Александр вынырнул из чужих воспоминаний, будто из хранящего дневное тепло предутреннего пруда в прохладу уходящей ночи, чувствуя всем телом внезапный озноб.

В том, что воспоминания именно чужие, а не его, он не сомневался ни на миг. В первую очередь потому, что ласкал неведомого обладателя розовых грез мужчина! Мало того, что подобного опыта у Саши никогда в жизни не было – его даже мутило от одной мысли о подобной возможности! Нет, ярым гомофобом он не был – двадцать первый век на дворе, плюрализм, толерантность и прочая лабуда, но все-таки…

«Ай да ротмистр! – думал путешественник, скользя между чужих фигур памяти и стараясь не проникать внутрь – даже не касаться: было такое чувство, словно он читает чужой дневник или подглядывает в щелку за чем-то интимным. – Ай да шалун!.. А на первый взгляд показался таким серьезным, таким мужественным… Видимо, и на господ дворян бывала проруха. Что-то я такое читал или по ящику видел… Правда, из французской жизни, но смысла не меняет – космополитизм, взаимопроникновение культур… Разложение и декаданс… Понятно теперь, почему так окопался: кому ж охота, чтобы посторонние такое видели!..»

Образ коварного несгибаемого солдафона сразу улетучился, подернувшись стыдноватым флером. Все равно как увидеть грозного вояку в мундире и каске, с автоматом за плечом, но ниже пояса облаченного в балетную пачку или кружевные панталоны. Комедия, да и только…

«Ну, Пал Владимирыч, удружили вы мне! Никак не ожидал такой подставы с вашей стороны! Теперь расколю вас, как полено березовое!..»

К чему ему нужно «колоть» ротмистра, он и сам толком не знал, но такой компромат, прихваченный совершенно случайно, многого стоил. Этому научили годы плавания в мутном болоте российского бизнеса, где, как и в садке с голодными крокодилами, все средства хороши: нож против ножа честнее, но при случае сгодится и пистолет, не говоря уже об автомате.

Поскользнувшись на ровном месте, Саша с головой ушел в напоминающее перламутрово-розовую витую раковину-«облако»…

…Генератор вихревого поля, усиленный лайтраккерами по внешнему контуру… Ага, вот и ошибочка: тут нужен чип 235А712BS, а налепили «си-эсочку»… Вот и гонит ерундень всякую…

А как все было замечательно вчера… Он ждал у дома и сразу же обнял… Ищущие губы на шее, на подключичной ямке… Если бы не вечный старушечий караул – взял бы меня прямо там, в многолюдном дворе, при свете дня… Только представить себе…

Александр брезгливо вынырнул из «раковины» и отстранился подальше.

«Полный шиз этот ротмистр! Чушь всякая в мыслях, пополам с трахом! Позорище!..»

Все. Отсюда нужно выбираться, и чем быстрее, тем лучше. Может, эта придурь заразная? Черт его знает, чем в этих «палестинах» такое времяпровождение может кончиться. Вдруг тоже на мужиков потянет? Нет, пора делать ноги!

Еще не раз со вполне понятной гадливостью вляпавшись в различные эротические грезы, перемешанные с техническим бредом (в том, что это именно бред, путешественник, за плечами имевший не какой-нибудь институт культуры или тому подобной физкультуры, а полновесный Политех, не сомневался: слишком уж много нелепых, ничего не говорящих терминов, больше напоминающих бессмысленный набор букв), Саша, наконец, сориентировался, где следует искать покинутый так неожиданно туннель и обнаружил его устье на округлом, пастельно-розовом «потолке». Следует ли упоминать, что неровная, ритмично дышащая дыра с вывороченными наружу мягкими краями после всего пережитого внизу будила не совсем приличные ассоциации?..

3

– Алло! Пора просыпаться!

Кто-то весьма бесцеремонно выдернул Сашу из воспоминания, которому он предавался всецело, погрузившись в перламутрово-серый кокон с головой. Одного из самых приятных, между прочим.

После памятного путешествия затворник недолго предавался безделью. Немного отойдя от не самого захватывающего приключения, он деятельно взялся за перестройку своей «тюрьмы», грозящей превратиться в место пожизненного заключения. Благо времени девать не просто было некуда – его здесь вообще не существовало.

Первым делом он принялся укреплять стенки «хранилища», превращая его в некое подобие крепости, на которую наткнулся при своих «землеройных работах». Это оказалось неожиданно легко, стоило только представить, что из ладоней выходит излучение, превращающее мягкое «тесто» стен в аналог хорошо пропеченной хлебной корки. Скорее всего, «мякиш» твердел не на большую глубину и укрепленная «темница» тоже, как и ход, более походила на куриное яйцо со слабой скорлупой, но это все равно было лучше, чем ничего.

А потом Саша взялся за инвентаризацию своих «богатств», справедливо полагая, что если уж придется провести в заточении вечность, то совершенно ни к чему постоянно натыкаться на ненужные воспоминания. Сортировка производилась по степени ценности. Наиболее приятные «фигуры памяти» бережно складировались в одну сторону, более-менее нейтральные (их, увы, оказалось в несколько раз больше, чем элитных) сгребались в другую, а неприятные или хоть чем-то компрометирующие своего обладателя помещались в филиал хранилища, «выгрызенный» на нейтральной территории и особенно тщательно укрепленный. Сам Александр не собирался навещать эту кладовку, но еще более не желал, чтобы в ней копался кто-нибудь посторонний.

К сожалению, такого рода «богатств» оказалось больше всего, и бронированный закуток пришлось не раз и не два расширять, превратив в целую анфиладу каморок. Но нет худа без добра – теперь каждый сорт неприятных воспоминаний имел свое законное место, а самые нежелательные труженик стащил в наиболее дальний погреб. Подумывая при этом, как бы сотворить еще и надежную, хорошо запирающуюся дверь. Наподобие сейфовой от какого-нибудь банковского хранилища.

По мере того как бизнесмен рылся в завалах, приходил опыт, и теперь, чтобы понять характер воспоминания, даже не приходилось в него окунаться – хватало внешнего вида, – и работа, как и у любого специалиста, спорилась.

– Какого черта вам тут нужно? – Петров неприязненно оглядел с ног до головы ротмистра, прикидывая: будет ли материальной или виртуальной драка, если ее здесь затеять, – впечатления хлюпика офицер отнюдь не производил. – Кто вас звал?

– Ба-а! Да вы тут прибрались? – изумился граф, оглядываясь по сторонам. – Похвально, похвально, молодой человек… Давно вам хотел посоветовать навести порядок в своем добре. И зле заодно… Как-нибудь приглашу вас к себе, посмотрите, оцените, может быть, кое-что пригодится.

– Да уж не стоит, – криво улыбнулся Саша. – Чего я там не видел?

– Напрасно. Мне тоже есть чем похвалиться.

– Не сомневаюсь.

Ланской предпочел не заметить иронии.

– Вас не интересует, что произошло за время, так сказать, отсутствия?

– Отчего же? Как там моя рука?

Ротмистр сокрушенно вздохнул:

– Увы, с рукой пришлось расстаться. Но не переживайте – кисть не так уж важна, даже правая. В конце концов, сейчас делают такие замечательные протезы…