Читать книгу - "Пельмень Бессмертный - Анатолий Федорович Дроздов"

Но там есть сторож, который будет недоволен.

— А если дать ему сестерциев? — спросил Кузьмич.

— Лучше вина, — ответил Спурий. — И лучше сразу конгиус. Он будет счастлив.

— Что ж, полетели к винной лавке, — сказал Кузьмич.

Как вскоре выяснилось, в лавке торговали вином в посуде и на розлив. Пока Спурий торговался с продавцом, Кузьмич разглядывал полки, уставленные стеклянными емкостями в виде кувшинов с ручками и этикетками, наклеенными пониже горлышка. Прозрачное стекло давало возможность разглядеть цвет напитка. Здесь были разные: красные, коричневые, розовые, белые. Чуть в стороне от длинных полок имелась маленькая. Здесь кувшинчики стояли небольшие, а жидкость в них была прозрачной. Кузьмич задумался.

— За конгиус просят шесть сестерциев, — отвлек его охранник. — Можно купить дешевле, но там вино подкисшее, и сторож может отказаться.

— Бери хорошее, — сказал ему Кузьмич и отсчитал сестерции. — Послушай, Спурий. Вон в тех кувшинчиках какой напиток?

— Так это спирт, — сказал охранник. — Его не пьют. Он продается для компрессов, натирки и лекарственных настоек.

— Винный имеется?

— Конечно. Спирт гонят из вина. Только оно бывает разным. Из плохого спирт используют наружно, а для настоек покупают ароматный, чтобы лекарство имело вкусный запах.

— Мне нужен самый лучший и емкостью побольше.

— Как скажете, — пожал плечами Спурий.

Отдав денарий, Кузьмич стал обладателем кувшина емкостью в полконгиуса или примерно около двух литров, как он определил на глаз. При этом продавец едва нашел такую тару — спирт продавался в кувшинчиках объемом меньше.

— Зачем вам столько спирта, благородный? — поинтересовался Спурий на выходе из лавки.

— Увидишь, — Кузьмич изящно уклонился от ответа. — Сегодня вечером. Показывай дорогу к лагерю.

Охранник оказался прав: вход в лагерь оказался чуть ли копией атенея — забор из камня, ворота и калитка со створкой из железного листа. Разве только, что лист без завитушек и прочих украшательств, как в атенее. А площадь выложена плитами потолще и большими по размеру. Спурий не ошибся насчет сторожа. Он нарисовался, как только гравилет сел неподалеку от ворот. Спурий вручил ему кувшин объемом под четыре литра, сторож взглянул на этикетку, забрал свой конгиус и скрылся за калиткой.

— Просил нас, чтобы не стреляли, — сказал им Спурий, вернувшись к гравилету.

— Не будем, — пообещал Кузьмич, мысленно отметив, что Спурия следует приблизить — толковый парень. — Прошу всех встать в шеренгу.

Охранники построились мгновенно. «Служили, как и Спурий», — решил Кузьмич, ничуть не удивившись. Он сам в телохранители пришел из армии. Окинув взглядом строй, он указал на охранника, стоявшего на левом фланге.

— Как имя?

— Гней, — охранник выступил вперед.

— Ты будешь вместо Юлии.

Охранники засмеялись.

— Оставить смех! — Кузьмич повысил голос. — Охранник Гней по росту самый маленький из вас, поэтому изобразит высокородную. Теперь внимательно слушаем…

Спустя примерно пять минут из гравилета, куда все снова сели, выбрался Кузьмич и, осмотревшись, сделал знак. Из машины вышел Гней и встал за Кузьмичом. За ним расположился Кассий, а следом — Спурий. Два оставшихся охранника заняли место сбоку от колонны, прикрыв собой «Юлию».

— Готовы? — спросил Кузьмич. — Как говорил уже, наш благородный Кассий готовится ударить противника. Спурий охраняет тыл и сообщает о возникшей там опасности. Пока что громким голосом, но в ближайшем времени получим соединители с наушниками. Кезон и Маний следят за площадью и оповещают нас о подозрительной активности. Пошли!

Они так прогулялись до калитки раз с десяток. Дойдя к ней, перестраивались, как будто встретив Юлию из атенея, и отправлялись к гравилету. Устали и вспотели — светило в небе жарило не по-весеннему.

— Пока что хватит, — сообщил Кузьмич. — Слетаем, пообедаем, после чего продолжим. Займемся вариантами отражения атак.

— Пельмень, — поморщился Кассий. — Ты уверен, что это нужно?

— Скажи мне, благородный Кассий, — вздохнул Кузьмич. — Если Юлия погибнет, Деметриус оставит нас в живых? Как думаешь?

Эйр не ответил и насупился.

— Скорей всего, что не оставит, — вмешался Спурий. — За дочку он нас всех порвет.

— И я того же мнения, — кивнул Кузьмич. — Так что мы потеем здесь не только за награды, но и за нашу жизнь. Поэтому стараемся! Пять литров пота сохраняют литр крови. В машину!..

[1] Перефразированное высказывание Парацельса.

[2] Истина в вине (лат.).

[3] В воде — здоровье (лат.).

Глава 4

4.

Обедали на кухне. Гай предложил накрыть для магов стол в триклинии, но Кузьмич решительно отказался:

— Нет времени на церемонии — дел много. И готовить ничего не нужно — давайте то, что есть. Согласен, Кассий?

Маг кивнул. Похоже, он настолько впечатлился разговором с Кузьмичем, что де-факто передал ему бразды правления их группой. Охранники и маги расселись за столом на кухне. Ели жареную рыбу с хлебом, кашу, запивали разбавленным водой вином. Поставили на стол пельмени — их Грымза приготовила с утра и заморозила в холодильнике. Охранники попробовали незнакомое им блюдо, и им оно понравилось. Кузьмич же попросил мясной похлебки и опустошил миску. Когда же все наелись и ушли, он взял у Грымзы кубок. Откупорив бутыль с винным спиртом, плеснул немного в емкость, понюхал и чуть-чуть глотнул. Не обманули в лавке: спирт ароматный, мягкий и довольно крепкий. Примерно 70 процентов.

— Значит так, почтенная, — сказал смотревшей удивленно Грымзе. — Возьмешь воды в три четверти объема от этой емкости, — он указал на «двухлитровую» бутыль. — Смешаешь их в большой кастрюле, дашь настояться и разольешь в кувшины. Только лей воду в спирт, а не наоборот.

— И что получится? — не утерпела повариха.

— Коньяк. Невыдержанный, но сойдет для сельской местности.

— Ты будешь его пить⁈

— Не только я, — сказал Кузьмич. — Где Сорка с Леркой?

— Сейчас их кликну, — подорвалась Грымза.

Вручив девчонкам по сестерцию, Кузьмич их попросил к вечеру подготовить термы, то есть согреть в бассейне воду.

— И занесите туда мыло с полотенцами, — добавил, — на семерых. А мыться будем сами. Но по сестерцию вам дам.

Девчонки хоть и удивились, но возражать не стали.

— Как скажете, господин…

После обеда занятия продолжились. Работали над отражением атак. Когда немного стало получаться, Кузьмич велел охранникам встать у гравилета и обратился к Кассию:

— Ударь меня