Читать книгу - "Доброволец - Николай Петрович Марчук"

определенные сложности, и я планировал в Москве после всех торжественных мероприятий подкатить к начальству и укатать их в каком-нибудь кабаке. Свести меня должны были непосредственно с ректором нашего вуза, ну и после парада «Бессмертного полка», так сказать, в неформальной обстановке. Короче, мне надо быть завтра в Москве.

– Ну так то завтра! – махнул рукой дядя Толя. – До завтра времени еще вагон! Хотя ты знаешь, я тут подумал: а на кой тебе она, эта Москва? Пригласи их сюда! Природа вокруг у нас загляденье, хата у тебя и двор – картинка. Банька есть, бассейн водой наполни, мяса закупи, вон, к Ерофеевым ща сгоняем, они тебе барашка зарежут, Павловна колбасок домашних накрутит. Такой достархан можно устроить, что твой ректор к тебе на коленях приползет, чтобы ты его в следующий раз к себе пригласил. Опять же, рыбалка у нас во-о! К Степанычу на ставки сгонять можно! На кой она тебе, эта Москва, сдалась? Ну где ты там на 9 Мая будешь искать свободный приличный кабак?

– Да там не совсем сразу с ректором, там надо еще одного человечка обкрутить, у него запросы скромнее.

– Ну так тем более! Я тебе дело говорю: здесь этого человечка укатывать и надо!

Я крепко задумался. А ведь это действительно хорошая идея. Можно облегчить Клюеву выполнение поставленной задачи. Всяко проще заманить студентку Шикину на студенческую вечеринку за город на природу, с ночевкой, шашлыками и баней, чем тащиться к ней в Москву и как-то все это крутить там. Тем более что Разумова сроки выполнения задания не обговаривала. Заманим Шикину сюда, сделаем все как надо, а потом и к ректору подкатим через нее.

– А пожалуй, ты прав, дядя Толя, – выдал я через пару минут.

– Так кто бы сомневался! Давай тогда я твоего джипа возьму на выходные, а ты на моем папелаце поездишь, тем более что он вместительнее и проходимее, вам на ставки к Степанычу ехать через поля, напрямки будет удобнее и веселее, да и я, опять же, перед сватом пофорсю на иномарке твоей.

Последующее время мы с дядей Толей развивали бурную деятельность: съездили с ним в соседнее село, где был большой супермаркет, закупились всем необходимым для тяжелых праздников: ящик водки, ящик коньяка, ящик шампанского, несколько ящиков пива, ну и дальше по списку, потом вернулись в Куравлевку и объехали местных крестьян, промышлявших продажей мяса и мясопродуктов, ну и тоже сделали им неплохую выручку.

После обеда дядя Толя загрузил в мой «крузак» гостинцы для внуков, причем чтобы впихнуть все, что он задумал увезти, пришлось складывать задние сиденья, иначе все эти мешки, пакеты, закатки и коробки было не уместить. Потом мне выдали краткие инструкции по присмотру за домом и хозяйством дяди Толи:

– В оружейный сейф не лазить, ордена не трогать, баб на моей кровати не трахать, в огороде не шнырять, курей корми два раза в день, меняй им воду. Если ваше бухло закончится, в кладовке есть пара бутылей с самогоном, закатки бери какие хочешь. И дом мне не сожгите! – напоследок выкрикнул дядя Толя и укатил восвояси.

До самой ночи я работал не покладая рук: вымыл бассейн, убрался в доме и бане, подмел во дворе, прошелся газонокосилкой в саду, подключил холодильник и морозильную камеру, вытащил из сарая мангал, переносную печку и коптильню. Уснул уже за полночь.

Проснулся по будильнику в 9 утра, как раз успел приготовить себе легкий завтрак и, включив ноутбук, стал смотреть онлайн-трансляцию парада на Красной площади. Зрелище было эффектное и захватывающее, все-таки у нас в России самая лучшая армия в мире, хрен кто на нас полезет, в один миг переломаем хребет вражине!

К обеду я уже был изрядно навеселе – усосал пол-литра коньяка под жаренное на мангальной решетке мясо. Созвонился с Клюевым и узнал, как обстоят дела. Оказалось, что все складывается даже лучше, чем ожидалось: к вечеру в мою скромную фазенду в Куравлевке прибудет веселая компания в количестве от десяти до пятнадцати рыл, где будет численный перевес прекрасной половины человечества, среди них, сто процентов, век воли не видать и еще множество клятв, будет не только студентка Шикина, но и внучка ректора нашего университета, студентка второго курса истфака Ларочка Павлина. Оказывается, они с Шикиной – лучшие подруги. Но Клюев тут же поставил твердое условие, что ректорская внучка – его боевой трофей, и он ее никому не отдаст.

Все складывается просто супер! Правда, настроение почему-то было поганое, чувствовалась какая-то тревога и приближение надвигающейся беды. Как будто ты оказался в чистом поле в легких шлепках и шортах, на небе до этого не было ни облачка, и тут набежали тяжелые свинцовые тучи, и ты понимаешь, что сейчас ливанет такой дождяра, что вымокнешь до нитки, заболеешь… и умрешь!

Когда на экране ноутбука началась трансляция шествия «Бессмертного полка», настроение испортилось окончательно, навалилась такая тоска, что хотелось выть, я махнул залпом полный стакан коньяка и с недоумением принялся таращиться на зависшее изображение. Связь внезапно оборвалась, и на экране застыла картинка, показывающая безоблачное небо, на фоне которого медленно плывут к земле три больших парашюта красного, белого и синего цвета. В мобильном телефоне тоже не было ни связи, ни интернета. Посчитав, что это некий знак, я махнул еще одну стопку коньку и, окончательно опьянев до состояния зюзи, завалился спать.

Проснулся уже вечером от того, что кто-то тарабанил в калитку.

– Чего? – зевая и шатаясь от похмелья, спросил я, подойдя к калитке.

– Игнатыч где? – спросил мужской голос с той стороны.

– Укатил к внукам, – ответил я, открывая калитку. – Я за него. Чего хотели? Он мне свой дом доверил.

На улице стоял кто-то из односельчан, но как его фамилия и тем более имя, я не помнил, знал, что местный, и все. Невысокий толстенький мужичок, облаченный в пятнистые штаны и тельняшку. Судя по выхлопу, он, как и я, трезвостью не страдал.

– Ты Игнатыча вряд ли заменишь, – глубокомысленно изрек мужик. – Хотел его позвать к Юркиным, мы там с мужиками собрались, думали, решали, чего теперь делать. Может, пора манатки собирать да идти в лес схроны копать, он все-таки человек военный, знает, как все это лучше обустроить.

– Чего? – удивился я. – Какие схроны? Перепили, что ли?

– Как какие? Партизанские. Нет оно понятно, что мы не на самой границе живем и до нас враг может вообще не дойдет, но лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Слушай, мужик, извини, не помню, как тебя зовут. Я – Леха. –