Читать книгу - ""Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев"

хорошо знаю, каково русским офицерам на казенном жить. Жаль, что за нехваткой времени не согласились у меня погостить. Но закончится война – милости прошу. Приму как дорогого гостя.

– Благодарю, ваше сиятельство! – поклонился штабс-капитан. – Будет случай, воспользуюсь приглашением.

На том и расстались. Дормез Хрениной в сопровождении вооруженных крестьян покатил к дому, где встречать барыню и ее дочку высыпала дворня. Были слезы радости, целование ручек и объятия сопровождавших графиню слуг с остававшейся в имении родней. Велев разгружать вещи, графиня с дочкой прошли в дом, где им немедленно подали горячее питье и легкие закуски, пообещав, что через час-другой приготовят полный обед. Скинув шубы, мать с дочерью разместились за столом и приступили к кушаньям.

– Слава богу добрались! – сказал графиня, отведав горячего сбитня. – После Смоленска не чаяла застать Залесье нетронутым. А тут видишь, как! Надо будет молебен в церкви заказать и на храм пожертвовать.

Дочь кивнула, грея руки о кружку со сбитнем. С той минуты, как дормез покатил к дому, где она выросла, с лица Груши не сходила радостная улыбка. И тут в дверь постучали.

– Да! – сказала графиня.

В распахнувшуюся дверь вошел Егор. Встав у порога, он снял шапку и поклонился.

– Подойди, Егорушка! – сказала Хренина ласково. – Слыхала уже о тебе и твоих подвигах. Имение сохранил, супостатов в него не допустил.

– Точно так, матушка, – ответил отставной унтер-офицер, подходя ближе. – Нехристи пытались сунуться, но мы их побили. Три мужика при этом сгибли, а так все в целости. Люди, скот, хлеб в закромах – ничего не пропало.

– Благодарю, Егорушка! – сказала графиня. – Я подумаю, как наградить тебя и мужиков, которые Залесье оборонили. Ежели кто особо отличился, отпущу на волю. Я слово держу.

– Дай Бог тебе здоровья, матушка! – поклонился Егор. – Есть такие мужички, хотел за них просить. Но раз сама пожелала, того лучше.

– Кроме французов никто не заглядывал? – поинтересовалась графиня. – Из соседей или русских солдат?

– Капитан Руцкий с егерями гостили, – ответил Егор. – Пробыли недолго. В бане попарились, переночевали и ушли засветло по своей военной надобности.

– Руцкий?! – воскликнула Груша. – Платон Сергеевич?

– Они, – подтвердил Егор. – Дочку свою оставили и отбыли.

– Дочку? – удивилась графиня.

– Точно так, матушка! – кивнул отставной унтер-офицер. – Они ее по дороге в Смоленск нашли рядом с мертвой матерью. Его благородие подобрал и сюда привез, потому как на войне с дитем никак. Он вам письмо оставил, спросите у Якова.

– Позови его и вели принести письмо! – приказала Хренина. Егор поклонился и вышел.

– Как же так, мамА? – растерянно произнесла Груша. – Откуда у него дочь?

– Оттуда, откуда все дети, – буркнула графиня. – Ну, Платон, ну, шельмец! Вот ведь удружил! Чуяло сердце…

Она не договорила. В дверь постучали, и в столовую вошел лакей. Поклонившись, он протянул Хрениной листок бумаги. Графиня схватила и его и, достав лорнет, впилась глазами в текст.

– Что там, мамА? – не утерпела дочь.

– Слушай! – вздохнула графиня и стала читать по-французски: – «Многоуважаемые Наталья Гавриловна и Аграфена Юрьевна. Вынужден опять просить вашей милости и содействия. Так случилось, что на дороге к Смоленску я обрел свою дочь. Ее мать, французская дворянка Аврора Дюбуа, в браке со мной не состояла и жила в Москве, о чем я не знал. Там она присоединилась к отступавшей армии Бонапарта, но дорогой умерла. Дочь сидела подле ее мертвого тела, когда я ее увидел и подобрал. Девочку зовут Мари, ей три года, по-русски она не говорит. Поручаю сиротку вашей милости. По окончанию войны приеду и заберу. Ежели же сложу голову, то прошу вас воспитать Мари, как должно дочери дворянина, и выдать замуж за хорошего человека, дав приданое из тех денег, что я переслал вам. Пусть Аграфена Юрьевна не сердится, что переменил завещание. Сироте деньги нужнее. Ваш покорный слуга, Платон Руцкий».

– Зачем он так? – всхлипнула Груша, когда мать закончила читать. – Не нужны мне его деньги!

– Успокойся! – одернула ее графиня на французском, повернувшись к лакею, заговорила по-русски: – Расскажи нам о девочке, Яков. Где она сейчас?

– У Глафиры, – ответил лакей. – Его сиятельство господин Руцкий поручил ей досмотреть дочку. Денег дал и еще посулил.

– Позови Глафиру и пусть приведет девочку, – распорядилась графиня.

Яков поклонился и вышел. Мать с дочерью застыли в ожидании. Продлилось оно недолго. Скоро в дверь постучали и, получив разрешение, в столовую вошла горничная. За ручку она вела девочку лет трех в малиновом платье и с такой же ленточкой в белокурых волосах. Из-под подола платьица ребенка виднелись вязаные шерстяные чулочки.

– Здравствуйте, матушка-барыня и вы, молодая госпожа! – поклонилась Глафира и сказала девочке по-французски: – Поздоровайся с дамами!

– Бонжур, мадам! – звонким голоском сказала девочка и изобразила книксен.

– Боже, какой ангелочек! – всплеснула руками Груша и, вскочив со стула, подбежала к горничной. При ее приближении девочка застеснялась и попыталась спрятаться за подолом горничной.

– Не бойся, милая! – улыбнулась Глафира. – Тетя добрая.

– Тante? – спросила девочка, выглянув из-за подола.

– Oui, chérie[595], - подтвердила Груша, протянув к девочке руки. Та подумала и подошла ближе. Груша подхватила ее на руки и расцеловала в румяные щечки. Девочка в ответ клюнула ее в щеку.

– Ласковая такая, – умильно улыбнулась Глафира. – Поначалу дичилась, но потом оттаяла. С детками играет, всем «бонжур» и «мерси» говорит. Кухарку любит, та ее медком потчует. По-нашему начинает немножко лопотать.

– Посмотри, какое чудо, мамА! – сказала Груша, с девочкой на руках подходя к матери. Та встретила их хмурым взглядом. Девочка испуганно уткнулась личиком в грудь молодой графини.

– Не бойся, милая! – сказала Груша по-французски и погладила девочку по спинке. – Это бабушка, она добрая. Бабушка, – повторила по-русски. – Иди к ней!

– Бабуська? – спросила девочка, повернув головку к Хрениной.

– Oui, chérie, – подтвердила графиня и протянула руки. Девочка, поколебавшись, вытянула свои. Хренина подхватила легкое тельце, и прижала его к груди. Девочка обняла ее за шею.

– Правда, чудо? – спросила Груша.

– Да, уж! – вздохнула графиня. – Да еще какое! Дочь у меня не замужем, а внучка уже нашлась. Ну, Платон! Ну, шельмец!

В голосе ее, впрочем, не слышалось осуждения. Девочка уловила это и, расцепив ручки, клюнула Хренину в щеку.

– Настоящая француженка! – пробурчала графиня. – Ластится, что твоя кошка.

Но тут же в ответ расцеловала ребенка в обе щечки.

* * *

В шинок к Лазарю мы сразу не пошли. Из дверей дома, где размещался Главный штаб, вышел чиновник в мундире интенданта и пошел к нам.

– Приказано разместить ваш отряд, господин капитан, – сказал мне.

– А мой полк? – поинтересовался Кружилин.

– Ждите, к вам выйдут.

– Ладно, Егор Кузьмич, – сказал я. – Сделаем так.