Читать книгу - "Не боярское дело - Сергей Богдашов"

Той самой ноги, которую мне сейчас просверлили и одели её в стальные кольца.

– Я против княжича ничего не имею. Готов принять извинения, – тряхнув головой, отозвался я, пытаясь выкинуть из памяти последние кадры дуэли и с трудом удержав рвотный спазм. Вид крови я вроде спокойно переносил, пока до собственной дело не дошло.

– Эгхм-м… Как я полагаю, князь не расположен к извинениям. Кроме того, в отличии от вас, он вполне себе представляет своё скорое отчисление из Академии. Его-то магия никак не оказалась в пределах правил. Впрочем, вас его проблемы наверняка мало волнуют, – Павел Георгиевич обернулся и окинул меня взглядом с ног до головы, – Кстати, на вашем месте я бы подготовился к вечерним визитам. Со слов нашего майора могу предположить, что ближе к вечеру нас могут посетить дамы, и скорее всего весьма титулованные. Медсестру я вам сейчас пришлю.

Он многозначительно приподнял бровь и указал взглядом на потолок, ясно давая понять, что дамы будут не просто «весьма титулованные», а весьма и весьма… Недаром тут под потолком золочёные вензеля имеются.

– «Хм… Так что же всё-таки хотел донести до меня доктор в самом начале разговора», – озадаченно уставился я на дверь, заботливо прикрытую вышедшим врачом.

Думаю, совсем не то, что я своим «неблаговидным поступком», как он выразился, добился визита титулованных особ. Рассуждая здраво, в значительной мере я сам спровоцировал сложившуюся ситуацию с княжичем. Заигрался с образом «зазвездившего мальчика». Врагов, завистников и просто недоброжелателей нажил за короткое время столько, сколько иной экономный человек за всю жизнь себе не позволит. Опять же при столкновении с княжичем не успел вовремя «на нормального» переключиться, хотя было у меня секунд пять, пока он про судьбу и Бога что-то там вещал. Смотришь, перекинулись бы парой уважительных фраз и разошлись краями. Так нет же. Я повёл себя так, как будто у меня сам Император в близких друзьях числится, а Священный Синод выписал мне пожизненную индульгенцию, позволяющую хамить всем налево и направо.

Подвела меня излишняя самоуверенность. На ту же дуэль я вышел, чуть ли не похохатывая. Вот и уткнулся в суровую правду жизни. Шваркнула меня судьба мордой об собственный ботинок. Хороший урок, хоть и жестокий. Можно сказать, знаковый. Пожалуй, стоит кое-что переосмыслить и скорее всего признать, что популярность в столице – это не моё. Не хватает мне гибкости и врождённых умений. Тот же Феликс Юсупов практически инстинктивно отходит, когда надо, и так же естественно возвращается к интересующей его княжне, тут же затевая светский разговор и умело завоёвывая внимание девушки. У меня так не получается. Этим надо жить, а мне не хватает ни опыта, ни желания. Тысячи дворян в нескольких поколениях годами топчут паркет, лавируя между группами гостей, ведя положенные этикетом разговоры, вполне естественно обсуждая моду или последнюю премьеру в театре, а то и откровенные сплетни. Этакая ярмарка тщеславия, на которой они без жалости убивают свою жизнь. Всё это сообщество переплетено родством той или иной степени, связями, близкими знакомствами, взаимно оказанными услугами и ещё сотнями прочих мелочей. На них потрачены десятилетия общения, зачастую состоявшего из пустой светской болтовни. Неужели это Анна, моя новоявленная родственница, прострелила меня своей идеологией, сумев убедить в том, что мерилом успеха является зависть окружающих? Если так, то я сам себе стал напоминать светскую лоретку, наслаждающуюся завистью подруг из-за нового модного платья или подаренного кем-то колье. Неприятное ощущение. И на душе гадостно.

Высокие гостьи посетили мою палату часа через три. Великая княжна с младшей сестрой появилась в сопровождении двух почтенных дам. К тому времени я был причёсан, умыт, и даже опрыскан вполне приличным одеколоном. Не иначе, как Павел Георгиевич распорядился и поделился запасами. Майор, представив нас друг другу, тихо исчез, правильно оценив, что в палате стало тесновато, и дамы вполне обойдутся без раскатов его грассирующего голоса.

– Здравствуйте, граф. Признаюсь, я несколько иначе представляла себе нашу следующую встречу, – начала свою речь княжна, усевшись на непонятно откуда появившийся стул.

– Приношу извинения за свой вид и лежачее положение, Ваше Высочество. Поверьте, мне право не ловко, – смутился я оттого, что вынужден лежать, и это при стоящих дамах. Стул в палате возник всего один, и даже сестра княжны осталась стоять, опёршись рукой на спинку стула.

– Ирина Владимировна, помнится, вы хотели осмотреть палаты третьего этажа. Полагаю, что у вас сейчас есть на это время, – бросила княжна через плечо, чуть повернувшись к сопровождающим её матронам. Переглянувшись, те едва заметно пожали плечами и удалились, шурша пышными юбками.

– Ой, Ириш, спасибо, – прощебетала сестрёнка княжны, слегка изменив позу после ухода почтенных дам. Словно солдат, услышавший долгожданную команду «вольно».

Про моё здоровье и светские новости поговорили недолго. Пару минут, чтобы соблюсти приличия. Потом княжна прислушалась, и убедившись, что голоса в коридоре и шаги ушедших дам уже не слышны, решительно изменила тему разговора.

– Мне давно хотелось с графом поговорить без лишних ушей. Нет, ты останься, не мешаешь, – остановила она дёрнувшуюся было сестру, – Разговор у нас не то, чтобы секретный будет, но и не настолько открытый, чтобы его слышали посторонние. Особенно эти клуши, – княжна слегка кивнула головой в сторону дверей, через которую ушли её сопровождающие, – Вот уж у кого язык без костей и жизнь без забот, только и мечтают поскорее меня замуж выдать, а до того, что есть вопросы более важные, им дела нет. Чуть было не сказала, что всё очень удачно сложилось с вашим появлением у нас в госпитале, – взглянула она на мою бревноподобную ногу, с трудом укрытую одеялом, и обозначила улыбку одними кончиками губ, – Как считает мой наставник, вы у нас можете стать одной из ключевых фигур в плане.

– У вас есть наставник? – поинтересовался я, чтобы не отмалчиваться и всё-таки создать видимость беседы. Заметив непонимание на лицах девушек, пояснил, из-за чего я такой вопрос задал, – Я почему-то считал, что обучение вы проходите чисто в женском обществе.

– Вы путаете двор Императора и сераль, – подала голос Алёна, сестра княжны, скорчив при этом уморительную гримаску.

Замечательно, что у обеих сестёр-красавиц хорошее, я бы сказал даже игривое настроение, но опять же плохо, что я снова становлюсь частью чьего-то плана. Я ещё от Дашкиной затеи не оклемался, вот, в госпитале лежу с прирощенной Целителем ногой, а меня снова в какие-то расклады тянут. Э-э, нет, так дело не пойдёт… Если мне из-за несостоявшейся свадьбы обычной княжны не так давно ногу оторвали, то что же мне оторвут за племянницу Императора? Оба сходу возникших у меня в голове ответа на свой же вопрос оптимизма мне ни на грамм не добавили. Короче, за неё всё что ни оторвут – всё плохо. Для меня. Чую, что мелочиться не будут.

– Наставник у меня есть. Кто-то же должен донести до особы императорских кровей знание основ медицины. Так что назначили мне в наставники лекаря не из последних. Наш Император человек серьёзный. Мне настоящий экзамен пришлось выдержать, перед тремя профессорами между прочим, прежде чем он мне госпиталь доверил патронировать. Поэтому не считайте, что вы одни чему-то учитесь в своей Академии. Нам с сестрой тоже спуску не дают. Но об этом мы позже поговорим, когда время будет. А пока мне интересно ваше мнение. Как вы считаете, можно ли в приличном количестве изготавливать изделия, вроде ваших поясов, которые были бы пусть и слабее, но в разы дешевле? – озадачила меня вопросом племянница Императора.