Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

Мэта, лет, наверное, на десять, но разница в годах никогда ему не мешала. К тому же она Фар Дарайз Май.

— Я – Мелиндра, – продолжала она, – из септа Джумай. У тебя всегда так получается?

Она спрашивает про метание ножа, сообразил Мэт. Она назвала свой септ, но не клан. Айильцы так никогда не поступают. Если только… Должно быть, она из Дев клана Шайдо, которые присоединились к Ранду. Мэт, по правде сказать, не очень-то понимал во всех этих обществах, но что до Шайдо… Он слишком хорошо помнил, как те горели желанием проткнуть его копьями. Куладин ненавидел и Ранда, и всех, кто его окружал, кто явился с ним; а то, что ненавидел Куладин, становилось объектом ненависти и всех Шайдо. Но с другой стороны, Мелиндра пришла сюда, в Руидин. Она ведь Дева. Мелиндра тонко улыбнулась; в глазах сверкал манящий огонек.

— По большей части получается, – правдиво ответил Мэт. Даже если он и не чувствовал удачи, везло ему часто. А уж когда подваливала удача, дело было в шляпе. Мелиндра хихикнула, улыбка ее стала шире, словно девушка считала, что он хвастается. Похоже, женщины сами для себя решают, врешь ты или нет, причем решают, невзирая на очевидные факты. А с другой стороны, если ты им нравишься, на твое вранье им наплевать. А то вообще поверят в самую чудовищную твою ложь.

Девы, к какому бы клану ни принадлежали, могут быть опасны, да и любая женщина таит опасность – эту истину он узнал на собственном опыте. Но Мелиндра определенно смотрела на него не просто так.

Порывшись в горке своих выигрышей, Мэт выудил оттуда ожерелье из золотых спиралей, в центре каждой сверкал темно-синий сапфир, самый крупный был с фалангу его большого пальца. Он мог вспомнить то время – и это его собственные воспоминания, – когда при виде самого мелкого из этих камней его прошибла бы испарина.

— Они очень подходят к твоим глазам, – промолвил Мэт, положив в руки девушки тяжелую нитку. Он ни разу не видел, чтобы Девы носили какие-нибудь побрякушки, но по опыту знал, что женщинам нравятся всякие украшения. Как ни странно, в не меньшей степени им нравились и цветы. Этого Мэт не понимал, но, впрочем, готов был признать, что в женщинах разбирается плохо. Точно так же для Мэта непостижимы и его удача, и случившееся с ним по ту сторону перекошенной дверной рамы.

— Очень тонкая работа, – промолвила Мелиндра, разглядывая на весу ожерелье.– Я принимаю твое предложение. – Ожерелье исчезло в ее поясной суме, девушка наклонилась и сдвинула Мэту шляпу на затылок. – У тебя симпатичные глаза. Похожи на темный полированный кошачий глаз. – Она забралась на парапет с ногами, сидя обняла руками колени, продолжая внимательно рассматривать Мэта. – Сестры по копью рассказывали мне о тебе.

Мэт надвинул шляпу обратно на брови и настороженно покосился на Мелиндру из-под полей. Что ей понарассказывали? И какое такое "предложение"? Это всего-навсего ожерелье. Манящий огонек в глазах девушки потух; она глядела на него будто кошка на мышь. Вот это-то и пугало в общении с Девами Копья. Порой и не скажешь, хотят они с тобой потанцевать, собрались тебя поцеловать либо вознамерились убить.

Улица быстро пустела, тени сгущались, но Мэт узнал Ранда. Тот наискосок переходил улицу, во рту его дымилась трубка. Кто станет разгуливать в сопровождении чуть ли не десятка Фар Дарайз Май, как не Ранд? Вечно они вокруг него, подумал Мэт. Охраняют, будто стая волчий,, готовы все сделать, что он прикажет. Кое-кто и позавидовал бы эскорту Ранда. Кто угодно, только не Мэт. Порой такое общество несколько обременительно. А вот стайка девушек вроде Изендре…

— Извини, я на минутку, – торопливо бросил Мэт Мелиндре.

Прислонив копье к низенькой стенке фонтана, Мэт чуть ли не бегом сорвался с места. В голове гудело, хоть и не так громко, как раньше, и он не запинался. О своих выигрышах Мэт не беспокоился. У айильцев были крайне строгие раз и навсегда установленные правила, что можно и что нельзя: захватить в набеге – это одно, а украсть – совсем другое. Люди Кадира живо научились держать руки поглубже в карманах после того, как одного из них поймали с поличным. Задав за кражу отменную порку – исполосовав от плеч до пят, вора прогнали прочь, велев убираться из Пустыни. Ему разрешили взять лишь один бурдюк с водой. Но с одним бурдюком и до Драконовой Стены не добраться, а с бедняги вдобавок всю одежду сняли. Теперь Кадировы людишки не подберут и медяка, валяющегося посреди улицы.

— Ранд? – Окруженный эскортом Дев мужчина продолжал идти. – Ранд?

До Ранда не было и десяти шагов, но он не замедлил шага. Две-три Девы оглянулись, но не Ранд. Мэт вдруг ощутил холодок, никак не связанный с надвигавшейся ночью. Он облизнул губы и теперь не громко окликнул, а просто произнес:

— Льюс Тэрин.

И тут Ранд повернулся – а Мэт сразу пожалел об этом. Лучше бы тот не оборачивался.

Некоторое время они смотрели друг на друга в наступивших сумерках. Мэт помешкал и решил ближе не подходить. Себя он убеждал: потому что там Девы. Причем одна из них Аделин – она-то, в компании с прочими, и учила его игре "Поцелуй Дев". Этакую забаву Мэт вряд ли когда забудет, да и играть в нее, даже если зазывать будут, ни за что не станет. А у Энайлы взгляд точно бурав, вгрызающийся ему в череп. Ну кто бы подумал, что эта женщина вспыхнет, как попавшее в огонь масло? Было бы отчего! Мэт всего-то и сказал ей, что она – самый прелестный маленький цветочек, который он в жизни видывал!

И теперь еще Ранд. Они вместе выросли. Мэт и Ранд, да еще Перрин, бывший в Эмондовом Луге учеником кузнеца. Втроем они охотились, вместе рыбачили, бродили по Песчаным Холмам, к самым отрогам Гор Тумана забирались, ночевали под звездами. Ранд был его другом. Только теперь он оказался таким другом, который, не желая того, может и башку тебе разбить. Ведь Перрин из-за Ранда чуть не погиб.

Мэт заставил себя приблизиться фута на два. Ранд и без того выше его почти на голову, а в наползавшем вечернем сумраке казался еще выше. И холодней обычного.

— Я тут подумал, Ранд… – Как Мэт ни старался, голос прозвучал хрипло. – Я давно уже дома не был.

— Мы оба давно из дома ушли, – тихо произнес Ранд. – Очень давно. –