Читать книгу - "Сборник "Игрок" - Александра Лисина"

покорно подставляя горло для заклания. Приходилось смиряться с некоторыми неудобствами своего статуса, жертвовать здоровьем и ехать дальше, невзирая на слипающиеся глаза, отчаянную зевоту и дикое желание лечь, свернуться клубочком и сладко задремать.

Три дня мы провели в таком подвешенном состоянии, когда внешне ничего особенного вроде не происходит, вокруг все спокойно, никто не порывается на тебя напасть, но удручающее однообразие откровенно действует на расшатанные бессонницей нервы. Рано поутру – подъем, скудный завтрак всухомятку, привычная тряска в седле, напряженные мысли и сложные вычисления, которые на некоторое время отвлекали от монотонности леса. Затем – привал, такой же скудный обед, разбавленный свежими ягодами, а потом снова – однообразная до уныния дорога, скрашиваемая пением невидимых птиц и ласковым ветерком, ерошащим мою светлую макушку. Потом легкий ужин. Короткая тренировка в полном вооружении. Осторожное слияние с Тенями, ждущими этого мига, как манны небесной. После чего – недолгое купание, разожженный костер, возле которого было так приятно расслабить натруженные мышцы. И, наконец, снова сон. За которым неизменно наставало новое утро, а впереди опять ждала бесконечная дорога.

Лин старался бежать очень ровно, чтобы не трясти меня лишний раз и не отвлекать от раздумий. Погода особенно не тревожила: солнце все чаще радовало нас озорной улыбкой, а серые тучи, если и появлялись на горизонте, почти не портили настроение. Тени вели себя тише воды ниже травы, подавая голос лишь в те моменты, когда я в них действительно нуждалась. Вокруг царила благословенная тишина. Твари, что вообще непонятно, как-то резко исчезли из моего окружения – ни одного «черного» пятна поблизости я так и не обнаружила. Мейр до сих пор не объявился. И, казалось бы, ничего не поменялось с тех пор, как я покинула злополучные Горечи, однако что-то меня все же потихоньку угнетало. Несмотря на то что расчеты съедали почти все свободное время и все мое невеликое внимание. Угнетало слабо, исподволь, совсем по чуть-чуть, напоминая о себе лишь в редкие моменты, когда я возвращалась к реальности. Но все же это чувство откуда-то взялось и, невзирая на все остальное, постепенно набирало силу.

Дорога, надо признать, за последние дни заметно улучшилась – стала шире, укатаннее, чище, недвусмысленно намекая на близость человеческого жилья. Потом появились узкие, отходящие в разные стороны тропки – то ли к лесным заимкам, то ли просто в какие-то малолюдные, зато богатые ягодами места. Но мы туда не сворачивали – незачем пока. Да и пора было наконец заглянуть хоть в одну нормальную деревню: работу поискать, рубаху новую купить, Тварью какой разжиться, да и просто поспать на нормальной постели и поесть нормальной еды. Которую, перед тем как съесть, не нужно долго искать, ловить, освежевывать, морщась от вида и запаха внутренностей, а потом еще два часа ждать, пока поспеет похлебка.

О-ох… все, не могу больше. Нормальную кровать хочу увидеть. И нормальные человеческие лица. А то еще немного – и озверею.

Я устало потерла виски.

Тяжелая кольчуга давно надоела тем, что постоянно давила на плечи. Неудобный и слишком большой для меня шлем откровенно осточертел. Высокие науши, переходящие спереди в такие же нащечники, оставляющие открытыми только глаза и кончик носа, мешали обзору. Но снимать было нельзя – если кто наткнется, потом нипочем не отплюешься и не докажешь, что не верблюд: тут же или ведьмой в голос обзовут, кинув клич какому-нибудь фанатику вроде Дагона, или сумасшедшей посчитают. Вот и приходилось таскать неудобную железку, скрывая лицо. А раз уж шлем по дурости нацепила, то и кольчугу надо было оставить, иначе что ж это за охотник такой, который голову бережет, а от обычной защиты отказывается?

Непорядок. Вопросы будет вызывать. Наводить на подозрения. Вот и мучилась я, разрываясь между желанием сбросить лишнюю тяжесть и обоснованным опасением нарваться на второго Дагона. Вот и страдала, не зная, как выкрутиться из сложившейся ситуации: то ли глубже в лес уходить, любуясь на набившие оскомину заросли, то ли людей искать, рискуя столкнуться нос к носу с каким-нибудь полоумным эрхасом. В тот-то раз мне сильно повезло, поскольку рядом был Мейр, а Дагон не ожидал от нас такой наглости. Но теперь я одна. И меня некому будет подхватить, если снова придется прыгать с моста.

В какой-то момент мне вдруг так захотелось встретить хоть одну живую душу, что аж скулы свело: хотелось теплой ванны, душистой мыльной пены, чисто вымытых волос и, вообще, элементарного комфорта. Я не капризная, честно, но если больше полугода живешь, как дикарка, рано или поздно настает время, когда все готова отдать лишь за возможность поспать на чистых простынях.

Поняв, чего же именно мне так не хватало в последние дни, я, отодвинув в сторону расчеты, выжидательно приподнялась в стременах (которые умница Лин вырастил из своего бока лишь для того, чтобы мне было удобнее) и с надеждой всмотрелась вдаль. Но увы – ни одного человека на горизонте не обнаружилось. И свежих следов на дороге от проехавших телег – тоже. То ли неба хмурого испугались, то ли меня почуяли, то ли народу тут жило еще меньше, чем везде, а то ли время весенней ярмарки еще не подошло. Короче, пусто было вокруг, как в пустыне. А я и в самом деле ощущала, что соскучилась по общению, как изнывающий от жажды бедуин, у которого из собеседников остался лишь слюнявый верблюд. Да еще Лин завел дурную привычку через каждые сто-двести шагов оборачиваться, чтобы проверить, не закончила ли я свою работу. И хоть он молчал, а спустя пару мгновений смущенно отворачивался, так и не задав вертящегося на языке вопроса, его нетерпение начинало действовать на нервы.

Вот уж когда я на собственной шкуре почувствовала, что такое синдром длительного одиночества. И даже память о проклятых Горечах не смогла перебить остро возникшее желание завернуть в первое попавшееся село.

«Дымом пахнет, – негромко заметил шейри, когда стало казаться, что лес никогда не кончится. У меня что-то екнуло в груди. Господи… неужели?! – Дымом и жильем. Где-то неподалеку деревня».

– Уверен? – для проформы спросила я, жадно принюхиваясь и пытаясь уловить то, что чуял его нос.

«Конечно. Хочешь зайти?»

Мне хотелось зайти до ужаса. Но, во-первых, внутри проснулась осторожность. Во-вторых, память о крысе-Стеване все-таки вернулась, на этот раз отвоевав у мечты о комфорте немало важных позиций. Наконец, деревня, если демон прав, была большой, наверняка со знахаркой или хотя бы с травницей, без которых тут ни одна приличная окраина не обходилась.

А со мной демон. Причем очень-очень сильный. И я совершенно не представляла, как себя вести, если в