Читать книгу - "Хмурое небо - Константин Станиславович Бобринёв"

как и в прошлый раз поприветствовал трибуны, за что поймал на себе укорительные взгляды боевых товарищей. Не дожидаясь сигнала о начале боя псевдоапостолы ринулись к нам. Облаченные в грязные табарты со следами крови и пуль, без доспехов, с грубыми тесаками, они по замыслу обязаны были умереть в этом бою. Я приказал держать разряженный строй на одной линии, позволяющий встретить их всем разом и в то же время дающий свободу для размаха и уклонения. Как и ожидалось самый здоровый вырвался вперед. Я нанес удар сверху вниз, он попытался отразить тесаком, безуспешно, блок пробит, а меч рассекает ему грудь, после чего его добивает трезубцем рядовой. Следом навалились остальные, молодой дернул за древко, но оружие безнадежно застряло, доля промедления и ему тесаком распороли живот, прежде чем подоспел ирокез и молотом размозжил голову нападавшему. От моего первого удара, на удивление ловкий для своего истощенного состояния, номинальный командир врага увернулся, и уже мне пришлось парировать выпад, затем еще один, враг сблизился, делая невозможным размах моего длинного меча, очередной удар не успеваю перехватить и тесак скользит по моим доспехам. Этого мгновенья мне хватило для тычка гардой, противник отшатнулся, и новой атакой я отсек ему ногу, повалив на землю, и затем резким движением пронзил сердце обреченного. В то же время, бывший офицер Корпуса перерезал глотку последнему бойцу. Толпа рукоплескала. Острие моего меча нацелилось на лорда-диктатора, бросая ему вызов, а последующий плевок — грубейшее оскорбление нового лидера. Зрители отреагировали на неожиданный жест еще большей бурей оваций. Судя по замешательству в ложе, он не ожидал подобной дерзости и тем более такой реакции простого народа, приятно осознавать, что я нассал в его бочку меда, как говорили древние. И все же он быстро сориентировался, позерно улыбнулся и кивнул в ответ, демонстративно принимая вызов. Я напрягся, предвкушая новый бой, только продолжения не последовало, разрушив мою фантазию, нас отвели обратно в камеры, подгоняя словно скот.

В ту же ночь в камеру зашли четверо, может пятеро, плотными ударами меня повалили на бетонный пол, затем били ногами. Намек очевиден, книгу и сигареты забрали.

***

Через неделю, ушибы и гематомы еще болели, но не так как сломанное ребро. Повод ли это снять меня с соревнований? Ха, смешно! В третьем бою против меня поставили одного из Жнецов, я узнал его по лицу, кажется он был из второй роты, точно. На груди его турнирного доспеха, как и у меня красовалось знамя Корпуса. Они ведь специально выбрали моего подчиненного, мерзавцы, к черту их правила. Я бросил меч на песок, к неудовольствию трибун. Охранники подняли автоматы в ожидании команды. Лорд-диктатор, что-то шепнул распорядителю турнира.

Мою руку, как и прежде пронзила игла, только препарат проник в организм вместе с сильной болью, в голове помутнело, боль отступила, силы вновь приходят ко мне и с ними меня наполняет ярость и жажда… жажда крови, разрушения. Пытаюсь сопротивляться своим чувствам, дыхание участилось, а сердце бешено забилось, подняв меч, тут же отшвырнул его в сторону. Жнец, поняв, что происходит, достал кинжал, показал средний палец почетной ложе и перерезал себе сонную артерию. Толпа ахнула, я кинулся к мечу, мне уже было все равно на план и свою жизнь, только бы получилось забрать с собой побольше подонков.

Позже я спросил себя, смог бы поступить также? И ответ был неутешительным. Но сейчас, времени на раздумья не осталось, увидев истекающее кровью тело, неистовство захлестнуло меня, схватил меч и выкрикивая ругательства побежал к стоящему на коленях гладиатору. К еще большему удивлению зрителей, я пробежал мимо.

— Ты всего лишь жалкий трус! — прорычало все мое нутро лорду-диктатору. — Выйди и сразись со мной ублюдок! Я убью тебя!

В слепой ярости я не заметил, как позади открылась дверь, мне оставалось не так много шагов, чтобы окончить жизнь, так и не достигнув цели. Удар током повалил меня с ног. Руку опять пронзила игла, и гнев резко сменился невероятной слабостью. Попытался встать, но тело больше не слушалось меня.

— И он бросает мне вызов?! — усмешка через громкоговорители разнеслась по всей арене. — Ты даже на ноги подняться не можешь!

Скрипя зубами, сжав всю волю в кулак, опираясь на меч, я все-таки встал в полный рост.

— Хорошо, — по арене в непривычной тишине раскатились эхом одинокие хлопки. — Дам тебе шанс сразить меня, но его нужно заслужить, пройдешь следующий этап, и я дарую тебе честь сойтись со мной на мечах!

Под улюлюканье толпы меня вынесли с арены.

С того момента колоть препарат для имплантов мне перестали и скудно кормили раз в сутки, делая все, чтобы следующий бой стал для меня последним. Один раз охранник, который постоянно делал ставки тайком бросил мне сигарету и питательный батончик. В его глазах я прочитал жалость, искренне удивив меня.

— Прости Ворон, следующий бой буду ставить против тебя.

— Абсолютно верное решение, — я вымученно улыбнулся. — Не знаешь кто против меня выступит?

— Никто не знает, ходят только слухи, кто говорит — мутанта, кто утверждает — боевого андроида.

— А ты что думаешь?

— Знать не знаю, но тебе точно крышка, зря ты поругался с большим боссом из Эдема.

— Герои любят трудности.

Теперь уже улыбка появилась на его лице.

— Тоже мне герой, пол города разворотили. А как же раньше любил смесь из тушеной свинины, лучше б вы помалкивали, — тюремщик сплюнул на пол. — Эх, мне бы до пенсии дотянуть.

— А люди, что про меня говорят?

— Ты популярен, им нравится твои приветствия и дерзость, да и вообще вся твоя история.

— Есть преобладающие мнения, почему Корпус Смерти штурмовал Новасити?

— Какие мнения?

— Ну главные, популярные.

— Ааа. Ну в основном говорят — хотели пограбить, а разве нет?

— Нет конечно, а еще?

— Ты хочешь сказать, та чушь про освобождение от гнета и прочее, все правда?

— Да.

— Это ты щас так говоришь, а тогда либо думал всех баб… Кто-то идет. Я пошел, о разговоре и моих подарках ни слова.

— Как скажешь.

— Я серьезно.

— Да понял.

***

Весь мой распорядок дня