Читать книгу - "Обратный отсчет: Равнина - Токацин"

Сияние текло по небесным складкам, медленно желтея. Под верещание дозиметра Гедимин отвернулся от светового столба, посмотрел на выплывающий из темноты город и поднял взгляд на небо. Перед глазами всё ещё стояла вертикальная багровая полоса. Сквозь неё световые «реки» в небе казались красными. Секунду спустя сармат понял, что они и впрямь багровеют. Почерневшее небо было ими изрезано. Где-то они сузились и потускнели, где-то налились огнём. Поперёк них темнели продолговатые силуэты, медленно смещающиеся в разных направлениях. Вокруг них сновали летучие стаи, и что-то живое, шевелящееся свисало многометровой бахромой.

Мачты медленно сворачивались. Столб света превратился в тонкий фиолетовый луч. На него уже можно было смотреть, не щурясь. Гедимин направил на него примолкший дозиметр — и тут отростки мачт щелчком развернулись в полную ширину. В небо ударил второй гейзер, и сармат, зажмурившись, прижался к стене. «А ведь внизу уже светло,» — дошло до него сквозь вой дозиметра и шум ливня. «И меня хорошо так видно. И слышно… мать моя пробирка!»

Из-за багровой полосы перед глазами белая стена казалась ярко-красной. Промигавшись, Гедимин понял, что это ему не мерещится. Он стоял в центре красного светового пятна. Сармат запоздало дёрнулся, пытаясь спрятаться за выступом крыши, но пятно сместилось за ним. Луч исходил не сверху и не сбоку — свет будто просачивался сквозь белый «камень» стены.

— Дим-мин, — от негромкого голоса Кайшу кости неприятно вибрировали. — Есть хоть что-то, что может сбить тебя с намеченного пути? Хоть что-то во всех мирах?

Гедимин досадливо сощурился.

— Я ничего не трогал, — буркнул он, стараясь не смотреть вниз. По его расчётам, к красному лучу вскоре должны были добавиться белые, а под стеной — раздаться возмущённые крики. «Она меня сама увидела? Или кто-то ей сказал?»

— Я — Хранящее Сердце, — прогудело внутри черепа. — Эти стены — моё тело. Этот свет — моя кровь. Если ты идёшь к своей цели, Дим-мин, — что тебя остановит? Что может тебе помешать?

Гедимин молчал, щурясь на согнутые когти. Их концы подвернулись внутрь при попытке зацепиться за стену, и никакой нагрев не помог. «Шесек, наверное, уже в цеху,» — думал сармат. «И что-то придётся ему объяснять.»

Что-то надавило на барабанные перепонки, будто в оба уха подул сильный ветер.

— Только одно скажу, мастер Дим-мин, — голос Кайшу снова отозвался вибрацией в костях, и сармат вяло удивился, что стражи до сих пор не сбежались на звук и свет. — Если ты так же стремишься разжечь новое Пламя, пусть и с этого пути ничто тебя не собьёт.

Орнамент на крыше зашевелился, расползаясь в стороны, и сармат изумлённо мигнул, увидев растущий проём. На той стороне перекрещивались длинные шипы, а за ними, всего-то в полутора метрах, была твёрдая поверхность, застеленная войлоком.

— Иди в литейню, — сказала Кайшу; красный свет вокруг сармата быстро угасал. — Мастер Шесек там. Скажешь ему — я призвала тебя.

Гедимин втиснулся в закрывающийся проём, спрыгнул на мягкий войлок и растерянно огляделся по сторонам. «Вон там что-то вроде лестницы. Литейня где-то внизу. Спущусь до упора…»

— На один ярус выше, — прогудело внутри черепа, и сармат, благодарно кивнув, ускорил шаг.

…Ворота литейни были приоткрыты. За ними озадаченно попискивали Скогны. Гедимин боком втиснулся в проём и шумно выдохнул.

— Опоздал? Извини. Кайшу позвала… — он неловко развёл руками, глядя на приоткрытую пасть Шесека. — Не спорить же с ней было?

— Yurrr… — отозвался литейщик. — Позвала? В такую рань? И о чём вы говорили?

— О Пламени, — буркнул Гедимин, оглядываясь на закрытые склады. — Давай работать. И так потеряли кучу времени.

…Световые кольца зажглись на потолке. Сармат пригляделся к ним и радостно хмыкнул — погасли все, кроме одного, и это единственное горело над печью, отмеченной красными и белыми лентами. Все трое Скогнов шумно выдохнули и оживлённо заверещали. Гедимин не понял ни слова.

«Всё-таки работает. Чинить не придётся,» — думал он, глядя, как свет медленно стекает по «колонне». Склад за его спиной практически опустел — остатков руды еле хватило бы на два короба. «Считай, последняя плавка. Остатки… ну, куда их? Шлака мало, — металла хватит на три ракетомёта. Их и сделаем.»

…Гедимин разгружал волокушу, когда Шесек и его подмастерья заверещали. Сармат краем глаза видел, как они сбегаются к «сортировочному туннелю». Какой-то визг доносился и оттуда. Потом он стих, сменившись монотонным скрежетом и редкими возгласами. Гедимин вытаскивал со склада пустую волокушу, когда навстречу ему из-за «колоннады» выехали гружёные санки. Шесек тянул их в одиночку; груз, наваленный сверху, возвышался над Скогном на полтора его роста.

— Чтоб им всем год не видеть удачи! — выдохнул литейщик, бросая упряжь. — Нет, ты такое слышал⁈ Никого в городе нет! У всех дела! Ну, придёте вы ещё за ножами и ножницами…

Гедимин, отобрав у него упряжь, пинком загнал санки на склад. Костяной каркас жалобно захрустел. Шесек взвизгнул, но тут же, забыв о сармате, повернулся к «колоннам». Из-за них выползали ещё одни санки, заваленные тюками войлока и мотками верёвки. Их тянул подмастерье; оба его запястья были обмотаны ремешками с «камнями-усилителями». Второй шёл рядом, придерживая перекошенный груз, — санки для этих тюков были явно малы.

…Едва загрузочное устройство проглотило остатки руды и закрылось, Шесек сунул Гедимину в руки «ключ» от печи и куда-то заторопился. Со склада, заваленного войлоком, донёсся прерывистый визг. Сармат, долепив опоки и закрыв дверцу, выглянул из-за печи и увидел, как Скогны растягивают вдоль стены очередную верёвку. Рядом лежали уже размотанные тросы, разобранные по длине, и стопки разноразмерных войлочных полотнищ. Гедимин озадаченно хмыкнул.

— Ты пока не лезь, — пропыхтел Шесек, поправляя на запястье «усиливающий» браслет. — Мы тут сами всё разложим. А ты иди, спроси своих — караван они выслали? Выехал в срок?

Гедимин открыл было рот, покосился на бесполезный передатчик — и, махнув рукой, пошёл к спальному отсеку. «М-да, тут не Земля. С Вепуатом не свяжешься. И на базе не могут знать, где караван. Оттуда уехал, сюда… надеюсь, завтра приедет. Если нет…» —