Читать книгу - "Падальщик - Ник Гали"

Они добежали до дверей палаты, распахнули дверь.

Посреди просторного помещения, на высокой кровати со штативами, похожими на клешни серебряного краба, лежала Геня; лицо ее было покрыто красными пятнами, волосы разметаны по подушке, полный слез взгляд застыл на…

Ли-Вань проследил ее взгляд и похолодел: в открытой прозрачной кабине, увитый трубками, обмотанный пластырями и бинтами, лежал зеленый младенец — точь-в-точь такой, какого он видел во сне. Глаза ребенка, ввалившиеся и окруженные глубокими темными кругами, казались двумя пустыми дырами; туловище было намного больше, чем у нормального новорожденного; зеленая кожа, распласталась, словно заплесневевшее тесто, по стенкам узкой прозрачной колыбели.

— Он растет… — голос Гени задрожал.

— Где Лиза? — повелительный голос Фон Рихтхофена заставил всех обернуться.

Девин быстрым шагом подошел к окну и отодвинул занавеску — на окне затрепетала детская карусель-подвеска из разноцветных рыбок.

Девин нажал красную кнопку, что была спрятана за занавеской, — серая перегородка у изголовья кровати дернулась и с жужжанием отъехала в сторону. За ней, словно в детской игре Лего, открылся целый маленький город. На постаменте в центре города стояла, мигая рубиновыми глазами, Лиза; вокруг, среди проводов, нагромождения приборов и стоек с аппаратурой суетилось с полдюжины людей в белых халатах; рядом с роботом, тоже одетый в халате едва сходившимися на животе пуговицами стоял, упираясь одной рукой в клавиатуру, старший программист проекта Леон. Увидев Фон Рихтхофена, он почтительно поклонился.

— Великий Магистр, мы не смогли выполнить приказ. Все избранные не могут быть собраны у Врат.

Фон Рихтхофен поднял острый подбородок. Стоящий к нему ближе других Ли-Вань увидел, как дернулось и забилось веко Магистра.

— Что с каждым?

Леон склонил голову.

— В крови у избранной Катарины Галлеани врачи обнаружили вирус. Узнав диагноз, она отказывается разговаривать с кем-либо.

— Другие.

— Избранный Теодор Звеллингер вчера был срочным рейсом отправлен из Германии в США. На официальном приеме у канцлера он упал в обморок — произошло резкое обострение врожденной болезни. Специалисты говорят, что в случае выздоровления он скорее всего потеряет способность мыслить разумно…

Не делая паузы, Леон продолжил:

— Избранный Дипак Бангари сегодня утром арестован полицией. Его обвиняют в контрабанде крупных партий наркотиков и торговле людьми. По закону, наказание за подобные преступление — заключение вплоть до пожизненного. До избранного Станислава мы не смогли дозвониться…

За окном послышался гулкий взрыв, затем крики. В следующую секунду все здание вздрогнуло от нового взрыва, со звоном брызнули внутрь палаты оконные стекла, в палате погас свет… Пол пошел волной, люди попадали на пол.

— Великий Магистр! — прокричал Леон, стоя на коленях и прикрываясь рукой от падающей с потолка штукатурки. — Лиза пишет, что Падальщик вошел в мир и хочет говорить с нами! Пусть Южный Хранитель скорее скажет нам его тайну!

— Я не знаю тайны!.. — крикнул с пола Ли-Вань.

В следующую секунду со стороны золотой машины раздался гул, то и дело сменяющийся шипением. Лицо Леона осветило призрачное мерцание монитора на груди Лизы.

— Я не понимаю…

Программист не закончил — послышался полный ужаса крик Самуэля:

— Посмотрите на ребенка!

Все обернулись к прозрачной колыбели. С треском раскололся пластик, в стороны отлетели трубки, лопнули бинты… Ребенок вдруг стал огромным.

Страшно закричала Геня.

Чудовище повернулось и открыло рот. Края огромной черной дыры задвигались, — младенец силился что-то сказать, но из дыры не исходило ни звука.

В темноте глаза Лизы вдруг ярко вспыхнули — один кристалл темно-синим, другой бордовым цветом. Из машины раздался голос. Хриплый, свистящий, он произносил слова с неведомым акцентом:

— Узнаете ли вы меня, люди?

В тот же миг Ли-Вань увидел, как все присутствующие вдруг медленно поднялись с пола и встали прямо… Лица их разгладились, сделались спокойными — почти радостными. Фон Рихтхофен, Девин, Самуэль, Леон, ассистенты, — все, двигаясь медленно, обошли ребенка и встали вокруг него кольцом. Даже Геня, выбравшись из кровати, приползла ко всем, и не в силах подняться, стояла в кругу на четвереньках, поднимая во тьме вверх белое, как мрамор, лицо.

Вот люди, как по команде, открыли рты:

— Мы узнаем тебя, Яхи.

Ребенок качнул огромной головой и опустил к ним зеленое лицо с глазами-дырами:

— Любите ли вы меня?

Люди, стоящие внизу, ответили нестройным хором:

— Мы любим тебя, Яхи.

Повернув голову вбок, младенец издал стон.

— Что главное для вас, люди?

Улыбаясь мраморными улыбками, люди ответили:

— Любовь, Яхи.

С ужасом Ли-Вань увидел, как в темной палате там и тут зажглись желтые мутные огни — это были глаза обступивших Падальщика людей.

— Идите ко мне.

Качнувшись, люди сделали шаг к огромному младенцу — мрачным утесом возвышался он посередине их круга.

Ли-Вань в отчаянии подскочил к Фон Рихтхофену, схватил его за руку.

— Опомнитесь!..

Старик посмотрел сквозь него мутными желтыми глазами и восторженно улыбнулся.

— Геня! Самуэль!

Ли-Вань подбежал к друзьям. Каменные лица.

Он дернул Самуэля за руку, потянул прочь от ребенка, — тело Самуэля будто вросло в пол. В следующую секунду, не переставая улыбаться, Самуэль поднял руку и ударил Ли-Ваня. Кулак был, словно железный молот, — сознание помутилось; желтые огни побежали по кругу, слились в золотую лодочку, — лодочка поплыла в темноте, подпрыгнула, погасла…

— Любовь, — сказал Самуэль и переступил через тело.

— Любовь… — хором повторили другие.

Огромный темный рот на зеленом лице чудовища открывался все шире, — он стал похож на темную тучу. Края тучи были неровные, клочьями; тьма от тучи уже просочилась сквозь разбитые окна, — словно грязный дым, она ползла над домами, над улицами…

— Ближе… — сипло простонала машина. — Ближе…

Ли-Вань очнулся на полу и открыл веки — прямо перед его глазами лежало что-то гадкое, серо-зеленое.

Он поднял голову — звякнул об пол прилепившийся к лицу осколок разбитого зеркала. На секунду он задержал взгляд, потом вновь осторожно приблизил лицо к кусочку. И отшатнулся в ужасе — зеленый урод посмотрел на него из остроугольного осколка, зеленый урод с заросшим плесенью лицом, с крючковатым носом, с пустыми черными дырами вместо глаз, со ртом, перекошенным в беззвучном крике…