Читать книгу - "Танкист - Юрий Корчевский"

Немцы запланировали наступление на три часа 5 июля 1943 года. Желая упредить удар, нанести максимальный урон живой силе и технике, скопившейся на позициях перед атакой, войска РККА нанесли упреждающий артиллерийский налёт в два двадцать ночи.

Для немцев артиллерийский налёт оказался неожиданным, их войска понесли первые потери. Но группировка была велика, потери незначительны, и в 6 часов утра немцы провели сначала артиллерийский налёт, а затем — бомбовый удар по нашему переднему краю и ближним тылам.

На северном фасе немцы нанесли танковый удар в районе Ольховатки. Не достигнув успеха, они перенесли направление удара на Поныри, продвинувшись в глубь на 10–12 километров. На южном фасе немецкое наступление началось в направлении Корочи и Обояни. Здесь немцам удалось добиться несколько больших успехов, поскольку танковые дивизии были эсэсовскими, укомплектованными новейшими танками. Эсэсманы дрались упорно, но и наши им не уступали. Опасаясь прорыва танков, наши стали подтягивать из глубины обороны резервы.

Двинулась маршем и 22-я танковая бригада, в которой служил Павел. Шли ночью, скрываясь от самолётов-разведчиков, опасаясь понести потери от бомбардировок.

К утру 11 июля батальон Павла замаскировался в ложбине недалеко от высоты 252,2, у совхоза «Октябрьский». Все танкисты слышали артиллерийскую канонаду, причём довольно близкую — не далее чем в пяти-шести километрах от них.

— Лезут немцы, слышь, какая стрельба? — ни к кому не обращаясь, сказал Андрей, механик-водитель танка Павла.

— Похоже, скоро до нас очередь дойдёт, — ответил заряжающий Виктор.

— Снаряды все по норме? — это уже Павел.

— Полная боезакладка, все сорок семь снарядов.

— Бронебойных сколько?

— Как и положено, восемнадцать.

— Ты бы, Витя, десяточек осколочных снарядов поменял на бронебойные.

— Сегодня же сделаю, — пообещал заряжающий.

— Не сегодня, а сейчас!

— Так точно! — вытянулся Виктор и побежал выполнять указание. Однако вернулся он быстро и с расстроенным лицом.

— Отказал начальник пункта боепитания, сказал — не положено, выдано по норме.

Павел только зубами скрипнул от злости. Он уже успел переговорить с водителем тягача, тянувшем на буксире подбитый Т-60. Танк лёгкий, только для разведки и годен.

— Прут немцы, — говорил тот, затягиваясь самокруткой, — и всё — танки. Там наших сгоревших да подбитых тьма стоит.

— А немцы?

— У них подбитых меньше. Новые танки у них появились, «Тигры» и «Пантеры» называются. Не слыхал?

— Не доводилось ещё.

— Целый зверинец. Танкисты рассказывали — «Пантеру» только в бок подбить можно, лучше между третьим и четвёртым катком целить.

— Ценно! А «Тигр»?

Водитель тягача вытер рукавом вспотевший лоб.

— Ребята говорят — не пробивается. Пушка у него очень мощная, к себе близко не подпускает, наши «тридцатьчетвёрки» расстреливает с двух километров, а наши снаряды даже с пятисот метров рикошет дают.

— Серьёзный зверь!

— Я же и говорю — полно наших подбито. Вот, по ночам машины эвакуируем, если удастся.

— Что так?

— Ночью на поле и наши ремонтники выбираются и немецкие. Поверишь ли, если сталкиваемся — перестрелка идёт, прямо бой пехотный.

Водитель тягача ухмыльнулся.

— Только «Тигр», видно, весит немало, его три танковых тягача едва тянут. Видел я один раз, пришлось.

— Стало быть, тяжёлый танк, вроде нашего КВ?

— Да поздоровее будет, и пушка длиннющая. Угловатый, похож на T-IV ихний. А «Пантера» на «тридцатьчетвёрку» смахивает. Ладно, поехал я, бывай!

— И тебе удачи.

Разговор с водителем тягача Павла озадачил. Раньше на поле боя у Т-34 соперников, равных ему, не было. А теперь новые и грозные танки появились. Не вопрос — наши конструкторы создадут, а заводы выпустят новые танки, с более мощными пушками и более толстой бронёй. Но будет это не скоро. А сейчас как действовать? И комбат молчит, хотя наверняка уже знает о немецком «зверинце».

После раздумий Павел решил: если придётся столкнуться с «Пантерами» или «Тиграми» — стрелять по гусеницам. Попасть сложнее, но зато уж наверняка. Хода лишить, а потом, если удастся, в борт ударить. Идеальных танков нет, и у этих должны быть уязвимые места.

Из танка вдруг высунулся стрелок-радист Анатолий.

— Командир! По радио передали — приготовиться к отражению атаки, немецкие танки у села Завидовка.

Павел быстро взобрался на танк. Сидя на танке, открыл командирский планшет, нашёл на карте Завидовку. Так это же рядом совсем — километров пять всего.

Павел спустился в башню, натянул шлемофон, подключил разъём ТПУ.

— Виктор, заряжай бронебойным.

Через несколько минут по рации передали приказ: обеим ротам выдвигаться к дороге на Завидовку.

— Трогай за командиром роты, — приказал Павел механику-водителю.

Танк двинулся вперёд, за ним из ложбины выползли другие. Ложбину затянуло сизым дымом сгоревшей солярки.

Они успели проехать около километра, как передний танк встал и тут же выстрелил. Одновременно с этим в наушниках раздался голос комбата:

— «Коробочки»! Немцы впереди! Огонь!

Павел приник к прицелу: «Ага, вот они, идут маршем».

Впереди шли несколько танков, похожих на наши «тридцатьчетвёрки», за ними — угловатые T-IV. Ну, их-то силуэт Павел наизусть знал.

Павел навёл прицел в борт — между третьим и четвёртым катком, как советовал механик-водитель тягача, повёл стволом, сделав небольшое упреждение, и нажал педаль спуска. Выстрел. Попадание удачное — танк сразу вспыхнул. О! Значит, и «Пантеры» можно бить!

— Заряжай бронебойным! — закричал Павел.

Сам же начал наводить пушку на T-IV. У немцев уже горело несколько танков. Удар с фланга для них был неожиданным, и они сразу потеряли несколько машин.

Павел успел выстрелить ещё раз и подбил ещё один танк. Другие стали разворачиваться, подставляя под выстрелы не борт, а лобовую броню. Дистанция между нашими и немецкими танками сокращалась.

Павел чётко видел в прицел немецкую «Пантеру», но был готов поклясться, что уж очень она похожа на Т-34. Павел навёл прицел пушки на люк, выстрелил. Было видно, как снаряд попал немного правее и высек искры.

— Бронебойный!

Немец успел выстрелить в ответ, но промахнулся — его снаряд лишь слегка чиркнул по башне. Павел подправил прицел и выстрелил.

У немца снарядом вмяло люк, он замер, а через несколько секунд из башни повалил дым. Из открытых башенных люков стали выбираться танкисты.