Читать книгу - "Мертвый город. Инфильтрация - Наиль Эдуардович Выборнов"

улице. Бежали они грамотно, прикрываясь от обстрела за корпусами машин. Расстояние между нами увеличивалось с каждой секундой.

Но отпускать их было нельзя. Во-первых, они сами первыми напали. Нет, я не могу сказать, что у нас и мыслей не было о том, чтобы по ним стрелять, мысли такие естественно имелись, ведь все понимали, что в городе у нас друзей нет. Но конкретно сейчас перестрелки мы не хотели, потому что поднимать шум нам было не нужно.

А во-вторых, мало ли кого они могут привести? Сейчас дойдут до укрытия, или что у них там, возьмут с собой двадцать рыл с дробовиками и автоматами, и хрен мы отобьемся, честно говоря.

Тогда я вскинул автомат, прицелился в одного из них, и высадил несколько коротких очередей. Через мой коллиматор стрелять можно было от силы метров на сто, оптики же ни у кого из нас не было. У Скифа была, но его винтовку мы оставили, чтобы не таскать лишнюю тяжесть, только “Витязя” забрали.

Третьей очередью все-таки зацепил одного из бегунов. Он опрокинулся на машину стоявшую рядом, и медленно сполз по ней на землю. По второму стреляли уже всей толпой, не знаю кто именно, но кто-то зацепил его, и тот рухнул, как подкошенный.

Я принялся оглядываться по сторонам. Меня волновало, что кто-то мог явиться на звуки перестрелки. Вариантов было несколько: друзья тех, кого мы сейчас постреляли, неизвестные военные, сбившие вертолет, и конечно же, зомби. Все они меня не устраивали, так что валить нам надо было как можно скорее.

- Все целы? - спросил Араб, нарушив установившуюся после перестрелки тишину.

- Свят цел, - отрапортовал я и сменил магазин в автомате. - Стеклом осыпало битым, но это херня.

- Михалыч жив, цел, - проговорил пулеметчик.

- Меня цепануло, - проговорил Алик. - Дробь в плитник прилетела. Ничего, жить буду, больно только, сука.

- Тим цел, - сухо и коротко доложился последний.

Ну что ж, не так уж и плохо. Хотя, конечно, было понятно, что пятеро местных, вооруженных охотничьими дробовиками, нам не соперники. Но мне все еще не давало покоя, почему они вообще стали по нас палить.

- Валить надо, - проговорил Араб - Сейчас на выстрелы из дробовиков набежит народу. Алик, идти сможешь?

- Смогу, все херня, не пробило же. Так, долбануло немного.

- Пуля прилетела бы, хуже б было, - ответил я. - Надо этих проверить, мало ли, кого-то не загасили. Сейчас станем валить, а они нам в спину из тех же дробашей.

- Все равно в ту сторону идти. Пошли.

Мы поднялись из-за укрытий, и двинулись вперед. Шли, естественно грамотно, то, что никто по нас пока не стрелял, не значило, что это может начаться в любой момент. Мало ли, может там один раненый лежит сейчас, сжимая тот самый дробовик в руках, да готовится свою жизнь подороже продать.

Воображение очень ярко нарисовало эту картину. Воображение у меня вообще, мать его, развитое, иногда даже поражаюсь, как я на этой работе оказался, а не пошел куда-нибудь книжки писать или сценарии к мультикам для взрослых.

По дороге мы разделились на привычные двойки, я снова оказался в паре с Михалычем. Подошли к машине, за которой должен был находиться один из раненых, я резко выскочил из-за угла, вскидывая автомат, и тут же опустил его. Нет, все было нормально, мужик лежал лицом вниз, а вся его спортивная куртка была порвана там, куда попали автоматные пули, и белая ткань уже успела напитаться кровью. Да и на асфальте уже была целая лужа.

Я прислонил ствол глушителя к голове и выстрелил. Парень даже не дернулся, но проконтролировать все равно надо. Один патрон за душевное спокойствие - невысокая цена.

За следующей машиной лежал совсем молодой парень, одетый в джинсовку. Этот валялся на спине, лицом вверх, раскинув руки в стороны, из уголка рта у него текла струйка крови. Судя по всему, он был все еще жив, но вряд ли сможет нам что-то рассказать, грудь у него была прострелена аж в трех местах, ткань топорщилась там, где прошли пули. Одним выстрелом я прервал его мучения, и двинулся дальше.

Третий оказался жив, и даже пытался ползти к своему карабину, лежавшему на земле чуть дальше. Я подошел ближе, поставил ногу на оружие. Этот был в майке, за ним на асфальте оставался кровавый след, но ее было не так много, как можно было ожидать.

- Араб! - крикнул я. - Тут живой. Допросим.

- Сейчас, - ответил командир. - Тим, Алик, проконтролируйте беглецов. А мы поговорить попробуем, пока твари не набежали.

Михалыч, недолго думая, наклонился, и перевернул парня в футболке на спину, оттащил его на пару шагов назад, усадил, прислонив к пробитой выстрелами тачке. Тот застонал и, кажется, пришел в себя. Выглядел он хреново, честно говоря, был на последнем издыхании. Крови наружу вытекло совсем немного, но живот был прострелен в трех местах. Скоро он умрет, причем умирать будет очень плохо и очень больно.

У него сейчас в животе фарш из внутренних органов, приправленный внутренним кровотечением. Даже самый лучший хирург вряд ли смог что-нибудь сделать. А если и сумел бы, то парень все равно остался бы инвалидом. Примерно половину кишок ему вырезали бы.

На парне были подсумки под автоматные магазины, только надел он их не на разгрузку, которой, видимо, не разжился, а на пояс. Неудобно, но если ничего больше нет, то вполне нормально.

Только сейчас, увы, нет в окрестностях хорошего хирурга, а есть только пятеро злых ЧВКшников, которым нужны ответы.

Я подобрал с земли карабин, осмотрел. Ну да, “Сайга” под 5,45, модный со складным пластиковым прикладом и таким же цевьем от сотой серии, с направляющими. Отомкнул магазин, заглянул внутрь, патроны были охотничьи. Такие наши броники точно не пробили бы, сердечника у них нет, но вот если в руку или ногу… Плохо это закончилось бы.

Из интереса взвесил магазин на руке. Тяжелый, там точно больше, чем положенные по закону десять патронов. Значит, магазинами они где-то разжились, а вот стволами с автоматическим режимом стрельбы, нет? Хотя, магазины и так продавали, главное было не попадаться полиции с таким к оружию примкнутым, а как ты патроны хранишь, никому дела нет.

Дважды хлопнули глушеные выстрелы. Это Алик и Тим проконтролировали беглецов, после чего они двинулись к нам. Я снова огляделся. Зомби пока не было. Может быть, и успеем переговорить