Читать книгу - "Княжич Соколов - Роман Саваровский"

Хватило одного единственного взгляда и князь Соколов, не считаясь с мнением разъяренной супруги, увез ребенка в самое опасное княжество в империи.

И свое решение Сергей Соколов не менял.

Ни после того, как на меня начались бесконечные покушения.

Ни после того, как княгиня Екатерина Денисовна Соколова целый год не пускала мужа на порог и отказывалась с ним даже разговаривать.

Ни после того, как меня похитили персидские контрабандисты.

Князь Соколов оказался первым и единственным человеком, который знает, что внутри его ребенка живет зверь. Знает это и принимает.

Пожалуй, именно отсюда и берет начало то иррациональное теплое чувство преданности, которое и по сей день удерживает меня подле него и заставляет по-настоящему чувствовать себя его сыном, а род Соколовых — своей семьей.

— Постоянная опасность, говоришь. Звучит достаточно весело, я согласен. Где подписать? — после короткой паузы заявил я, не сводя взгляда с пылающего синего пламени в глазах князя.

Во мне не было ни капли сомнений. Ведь князь Соколов обращался сейчас не к сыну, а к зверю внутри него.

То есть именно ко мне.

Даже не говоря этого вслух, отец отчаянно нуждался в том, чтобы я принял кровожадное чудовище, живущее внутри него.

Точно также, как он сделал это со мной пять лет назад.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул отец и в кабинет совершенно бесшумно вошел Прохор. Если бы не внезапные колебания воздуха, я бы его и не заметил.

Даже мои инстинкты Ловца не среагировали на появление дворецкого. Весьма похвально для человека.

В руках Прохор Семенович нес бело-золотой парадный китель разведчика в прозрачном чехле, под моим вопросительным взглядом дворецкий мягко опустил его на диванчик рядом со мной и выпрямился, ожидая дальнейших указаний.

— Это что? — перевел я взгляд на сияющее лицо моего отца.

— Билет в новую жизнь, Артем, — охотно ответил князь Соколов, — ты отправляешься в столицу.

Глава 5

Невозможно точно сосчитать сколькими ограничениями одарило меня мое новое тело. То и дело обязательно всплывает что-то новое.

Но, даже спустя пять лет, моим самым нелюбимым был и остается сон.

Вернее сказать, его постоянная необходимость.

В первые месяцы после пробуждения я спал почти сутками. Мозг тринадцатилетнего ребенка просто не мог справиться с сознанием Ловца и постоянно нуждался в отдыхе и перезагрузке.

Приходилось накладывать ограничения на собственный разум, чтобы иметь возможность хоть как-то функционировать. Со временем, мозг стал справляться все лучше и адаптировался, но, даже сейчас, продолжает требовать отдыха.

Особенно после перенапряжения источника и частого использования эфира.

Аудиенция с отцом в итоге затянулась до глубокого вечера и ночную вылазку на границу пришлось отменить. Да и после того, что я узнал вчера за закрытыми дверьми Серого особняка, прошлые планы потеряли всякую актуальность и будущее заиграло новыми красками.

Всю прошедшую ночь я потратил на подготовку к предстоящей поездке, а наутро уже завтракал в Тобольске.

— Вкусно? — осторожно спросила Есения.

— Очень, — улыбнулся я, уминая очередной блинчик.

— Сама готовила! — сверкнула самодовольными голубыми глазками моя младшая сестренка.

— Врешь, — буркнула старшая Алена и залепила сестре подзатыльник.

— А вот и нет! — возмутилась девочка и с ногами вскочила на стул.

— А вот и да, — проигнорировав мелкую угрозу, ответила Алена, — будешь столько врать, Артем перестанет привозить тебе подарки.

— Неправда! Брат ни за что так не поступит с любимой сестрой! — угрожающе взмахнула пальчиком Есения.

— Про меня речи и не было, — ухмыльнулась Алена.

Младшая уже набрала воздуху чтобы ответить, как подобает воспитанной девятилетней аристократке, но тут в столовую вошла княгиня и Есения только щеки раздуть успела, да так и замерла.

Даже утром Екатерина Денисовна Соколова выглядела изящно, как и подобает хозяйке дома. Сложная прическа с длинной косой на правую сторону, легкий макияж, подчеркивающий ее большие глаза, и обманчиво простое платье из бежевых тканей с цветочным узором.

— Я что говорила про поведение за столом? — строго спросила мама и младшая тут же прижала попу к стулу.

— Прости, матушка, — синхронно отозвались девочки и только когда порядок в столовой был восстановлен княгиня перевела взгляд на меня.

— Доброе утро, Артем, — с теплой улыбкой поздоровалась Екатерина Соколова, поправляя золотую брошь, — как добрался?

— Доброе утро, матушка, — кивнул я, — без приключений.

— Точно? — подозрительно сощурилась княгиня, — выглядишь уставшим.

— И правда, — присоединилась к матери Алена и оценивающе окинула меня с головы до ног, — как ты, братец?

— Лучше всех, не переживайте, дамы, — заверил я, — просто спал плохо.

Потому что полночи спарринговался с Прохором за право отправиться в столицу без Зверевой. Безуспешно. Только эфир зря потратил.

— Хорошо, — неохотно приняла мой ответ княгиня и отвернулась к ростовому зеркалу, продолжив поправлять и так идеально сидящие украшения.

— Отец передал что сегодня его не будет, — осторожно подметил я, и Екатерина Соколова едва заметно вздохнула.

— Как будто его тут кто-то ждет, — холодно бросила княгиня и рывком сорвала непослушную брошь, потеряв всякий интерес к зеркалу.

В этот момент в столовую заглянул низкорослый слуга и что-то коротко передал хозяйке дома.

— Иван Сомов прибыл. Заканчивайте завтрак, ждем вас во второй гостиной через пятнадцать минут, — объявила уже взявшая себя в руки княгиня и грациозно покинула столовую.

— Артем, — воспользовавшись моментом шепнула Есения с виноватым лицом, — если честно, я не готовила блинчики.

— Не переживай, я знаю, — шепнул я в ответ и потрепал девчушку по волосам, — подарок уже давно ждет тебя в комнате.

— Юхуууу! — воскликнула Есения, чмокнула меня в щеку и умчалась прочь.

— Балуешь ты ее, — с завистью вздохнула Алена.

— И не только ее, — улыбнулся я и протянул старшей сестре потрепанную бордовую ткань, перемотанную золотой лентой.

Едва скрывая любопытство, Алена сорвала ленту на пол и аккуратно раскрутила сверток на столе прямо поверх столовых приборов.

Пытливый взгляд девушки зацепился за блестящие сережки из красного золота, что лежали в самом центре.

— Украшение? — недоуменно спросила сестра, у которой был весьма специфический вкус на подарки.

— Еще вчера это золото было браслетом индийского аристократа, с помощью которого он призвал огненную гиену и оставил мне вот это, — пояснил я и оттянул ворот рубашки, демонстрируя три