Читать книгу - "Сады пяти стремлений - Вадим Юрьевич Панов"

на нём можно вернуться домой; и потому что перед высадкой Дорофеев объявил, что по окончании работ проведёт общее собрание экипажа. Услышав это, цепари работали споро, но закончили – с перерывом на быстрый обед – только через шесть часов. Цеппель подлатали, проверили и отрегулировали рули и закрепили расшатавшуюся мотогондолу. Хасина проверил воду, убедился в её пригодности и безопасности, распорядился собрать трубопровод с тремя очистными блоками, и наполнил отмытые и продезинфицированные баки.

И только когда с делами было покончено, Дорофеев приказал команде выстроиться на пляже, однако началось собрание неожиданно: капитан подал команду «Смирно!», и на пляж вынесли временный обелиск – металлический знак Астрологического флота, официально подтверждающий, что цеппель побывал на планете, а команда сходила на берег. Демонстративной установкой обелиска Дорофеев показал команде, что не сомневается в благополучном разрешении предприятия и уверен, что планета расположена недалеко от исследованных границ Герметикона.

И голос его звучал с необычайной твёрдостью.

– Властью, данной мне Астрологическим флотом, я официально объявляю эту планету частью Герметикона и определяю ей временное название Шога.

Яму под мощное основание обелиска выкопали заранее, поэтому цепарям осталось лишь установить и закопать основание обелиска, укрепив его крупными камнями, после чего Дорофеев продолжил:

– Теперь я сообщу официально то, о чём вы уже знаете или догадываетесь. Первое. Во время прыжка с Трио Неизвестности «Пытливый амуш» был захвачен идеальным штормом Пустоты, который, как мы сейчас видим, оказался сопряжён с неизвестной аномалией или Знаком. В результате сочетания этих факторов мы оказались на планете Шога, однако по косвенным признакам можно предположить, что Шога расположена недалеко от Герметикона и вскоре мы вернёмся домой. Второе. При переходе на планету несколько членов экипажа оказались за бортом. Как именно это произошло, нам пока неизвестно, однако в настоящий момент отсутствуют пятеро нижних чинов, два офицера – алхимик и суперкарго, а также мессер Помпилио дер Даген Тур.

На этих словах среди цепарей пробежал ропот. Дорофеев понимал, что услышит его, поэтому поднял руку, призывая подчинённых к тишине, и спокойно продолжил:

– Мы внимательно изучили обстоятельства произошедшего и пришли к выводу, что наши товарищи могли покинуть корабль только здесь, на планете. А значит, мы их найдём.

Эти слова ропота не вызвали. Ведь старый закон гласил, что своих бросать нельзя, и все стоящие перед Дорофеевым цепари прекрасно знали, что их бы тоже искали. Может, не так долго, как будут искать Помпилио, но искали бы. Поэтому промолчали, лишь некоторые покивали головами в знак согласия.

– У нас есть предположение, как искать наших товарищей, и мы приложим все усилия, чтобы их найти, – закончил Базза. – Одновременно мы будем изучать звёздное небо, чтобы понять… где именно мы находимся. И как быстро Галилей сможет нас отсюда вытащить.

Дорофеев замолчал, давая понять, что сказал всё, что хотел, и через мгновение один из цепарей сделал шаг вперёд.

– Разрешите вопрос, капитан!

Базза молча кивнул.

– Каково состояние Галилея?

– В настоящий момент бортовой астролог «Амуша» проходит курс реабилитации. Переход дался ему нелегко.

Ответ не являлся ложью в той же степени, в которой не являлся правдой.

– Он поправится?

– Мы все на это рассчитываем. И нашу уверенность подкрепляет тот факт, что Аурелия не сомневается в успехе. В настоящее время Галилей не в состоянии выполнять должностные обязанности, но я и вахтенные офицеры достаточно подготовлены для работы с астрологическими картами и сумеем заменить Галилея.

– А с астрингом?

Все… все, без исключения цепари затаили дыхание.

– Я обладаю достаточными навыками работы с астрингом, – с прежней твёрдостью заявил Дорофеев.

– А опытом? – выкрикнул кто-то из строя.

Выкрикивать вопросы из-за спин товарищей запрещалось даже во время собраний, во время которых цепари получали определённые послабления. При этом нарушитель не имел в виду ничего плохого – он просто не сдержался и растерялся, когда на него зашикали со всех сторон.

– Он получит взыскание, – спокойно пообещал Бедокур.

Дорофеев кивнул, обвёл выровнявшийся и успокоившийся строй внимательным взглядом и улыбнулся:

– Если кто-то усомнится в моём опыте работы с астрингом, он сможет остаться здесь.

– Весьма доходчиво, капитан, – одобрил Бедокур.

Базза же выдержал ещё одну паузу и чуть менее жёстко произнёс:

– Это не первая наша переделка, и она не выглядит особенно сложной. Мы знаем что должны делать, мы знаем как должны делать, мы будем работать, если надо – сражаться, а главное – всегда стоять друг за друга. Мы отыщем наших товарищей и уйдём отсюда.

Дорофеев говорил заметно спокойнее, чем минутой раньше, однако чётко дал понять, что выступление закончено и пора возвращаться на цеппель. В этот момент Бедокур должен был скомандовать: «Разойтись!» – но не успел.

– Капитан! – Один из постовых, тот, который располагался у левого окончания пляжа, рядом с рифами, покинул пост и торопливо подбежал к Дорофееву. – Капитан!

В его голосе не было испуга, наоборот – радость, поэтому Базза жестом велел команде держать строй и повернулся к постовому:

– Что случилось?

– Разрешите доложить: только что обнаружено среди скал.

И цепарь протянул обломок медной таблички, на которой было написано: «Весёлая Дже…»

– Что это? – спросила подошедшая Кира.

– Судя по всему, это название разбившегося здесь корабля. – Базза позволил себе улыбку – настоящую, широкую улыбку. – Планета обитаема! И они говорят на универсале!

А вот это заявление было встречено громкими криками радости, за которые никто не получил взыскания.

Глава 2

в которой Помпилио и Мерса знакомятся с властями, Бабарский – с достопримечательностями, «Пытливый амуш» добирается до континента, Дорофеев проявляет уважение, Аурелия объясняет происходящее, Наамар повышает ставки, а Радбуду приходит козырная карта

Открывшаяся картина не заставила путешественников замереть от изумления, не вызвала ошеломления, как невероятные виды Трио Неизвестности, но произвела сильное впечатление.

Появившийся континент занял сразу весь горизонт и рос постепенно, по мере приближения шхуны, пока не превратился в отвесный скалистый берег, поднимающийся на сто пятьдесят метров – так уверяли рыбаки, и Помпилио не видел причин им не верить – над уровнем моря. Континент представлял собой гигантское плато. И никакой «подошвы» внизу, никакой, даже малюсенькой, береговой линии – тёмно-коричневые скалы вырастали из воды и стремились вертикально вверх, к небу, формируя ещё одну, и тоже идеально ровную, линию горизонта… Нет, не идеально. Будь скалы безжизненными, «верхний» горизонт получился бы ровным, но его линию нарушали густо растущие деревья, заросли которых прерывались то полями, то постройками.

– Видимо, там расположены те самые Сады, о которых говорили рыбаки, – предположил Мерса.

– Скалистое плато, а наверху – плодородная почва? – зачем-то уточнил Бабарский.

– Да.

– Интересное географическое строение, – подал голос дер