Читать книгу - "Гори - Патрик Несс"

античеловеческая – несмотря на эксклюзивно человеческий контингент, – она в отличие от многих североамериканских сект так никогда и не превратилась в религию более широкого толка. Культ отправляли в храмах, которые назывались кельями; придерживались омерзительной доктрины свободной любви и коммунального воспитания детей. Во главе стояла какая-то Митера Тея, «богиня-мать» по-гречески (язык, не характерный ни для драконов, ни, прости господи, для западной Канады). Она у них была типа папы римского – непогрешимое представительство живого божества. Они ей даже молились – ей, а не какому-нибудь драконскому богу или богине, – потому что считали себя недостойными прямого контакта. Эта самая Митера Тея контролировала их повседневную жизнь во всех отношениях. Когда она умирала, эти дурни не делались свободными, а просто выбирали себе новую.

Какое-то время они исповедовали терроризм, но это в основном ближе к концу прошлого века. Жгли здания, принадлежащие врагам драконов, ломали заграждения на границе канадских резерваций (несмотря на то что сами драконы, очевидно, предпочитали селиться именно там, а до заграждений им вообще не было никакого дела), а один раз – и тогда, стоило слуху об этом всплыть в их разведданных, ФБР так и хлынуло в Канаду – даже предприняли попытку убийства американского посла на драконьих территориях за недостаточную почтительность. Успешную попытку. Но это было в 1890-х, много лет назад, еще до того, как агент Дернович изволил появиться на свет – и как драконы прервали все контакты с людьми.

Короче, Верящие были сейчас такой сноской в учебнике истории, которая из-за долгих десятилетий затишья потеряла для большинства читателей всякое правдоподобие.

Самое смешное заключалось в том, что даже когда Верящие творили бесчинства в их честь, сами драконы их игнорировали – как игнорировали сейчас вообще всех, то есть почти полностью. Это кем надо быть, чтобы поклоняться богу, который, не чинясь, обитает в том же мире, что и ты, и которому откровенно наплевать, жив ты или сдох?

Правительства лениво за ними послеживали. Занимались этим обычно скучающие агенты без пяти минут на пенсии, но в основном их досье пылились в архивах. Пока странным образом переставшие скучать агенты не начали докладывать про какие-то странные планы, которые кто-то там строил; про какое-то пророчество – по мнению Верящих, совершенно реальное; про каких-то предположительно имеющих к этому прямое отношение драконов. Как бы вроде бы… Деталей было раздражающе мало, вдобавок они часто противоречили друг другу.

Обыскав по чисто счастливой случайности багажник какой-то машины на американской границе, ФБР получило списки рунического текста, который, вероятно, пересказывал пророчество, но агент Вулф перечитывала его с тех пор каждый божий день и все равно до сих пор не поняла. Драконьи руны – видите ли, до ужаса неточный язык, чересчур практичный, у каждого подвида свой и вдобавок такой темный, что этот конкретный набор символов мог означать что угодно или вообще ничего.

Вот только на сей раз у Верящих появилось что-то такое, что заставляло их действовать. Драконы ни с кем не общались; более того, большинство истинных Верящих жили в резервациях, а значит, технически находились в зоне действия драконьих законов. Нельзя просто ворваться туда и начать арестовывать людей, чтобы добыть себе больше информации, – как бы тебе ни хотелось, да. Дерновичу все это представлялось форменной охотой за ветром в чистом поле, даже при том, что слово «ассасин», сиречь наемный убийца, стало то и дело всплывать в докладах. Пока Чейз и Годвин (которые опрашивали обитателей келий, расположенных за пределами Пустошей, – тех, разумеется, кто по доброй воле пожелал с ними говорить… а таковых было исчезающе мало) не наткнулись на что-то реальное и не решили действовать в аварийном порядке, не поставив в известность Бюро. Дернович про себя полагал, что они просто хотели подмазаться к новому боссу, произведя эффектный арест, – а вместо этого кончили в луже расплавленного металла не далее как сегодня утром.

И вот теперь перед ним маячила крайне неприятная перспектива, что у Верящих имелся не только реальный серьезный план, но и все возможности со смаком привести его в исполнение. После такого немудрено потерять аппетит.

– Так вы, стало быть, канадка? – полюбопытствовал он, кладя вилку.

– Я из Монтаны. В нашей собственной стране, в лесистых северных штатах есть несколько изолированных общин, агент. Не только здесь.

– И сколько вы там?..

– Пока мне не стукнуло тридцать. Почти.

Оп-па. Дернович бы ей сейчас сильно больше тридцати не дал. Он уже открыл было рот спросить…

– Тридцать четыре, – сказала она. – Но я несколько лет до того собиралась уйти.

– Чтобы уйти, не нужны годы, – проворчал он. – Берешь и уходишь.

– Говорит человек с четким мнением на эту тему, но без реального опыта.

Краска бросилась ему в лицо.

– Не стоит так разговаривать со старшим по званию, Вулф.

Она пожала плечами, словно ей на самом деле было все равно.

– Я просто придерживаюсь фактов. Это наша работа, в конце концов, правда?

– Наша работа – выяснить, действительно ли существует убийца…

– Он существует. У нас есть руны, где это написано.

– Найти его…

– Или ее. Это вполне может оказаться…

– И обезвредить.

Наконец-то ее удалось хоть немного уязвить.

– И что, мы будем арестовывать каждого встречного Верящего? Вон того мальчишку, например?

– Конечно, нет, – отрезал Дернович так решительно, что на этом всякие смешанные чувства, возникшие у него при виде мальчишки, разом испарились.

И ведь правда, сущий мальчишка, лет не больше семнадцати… вон, уже пропал за идущими вдоль реки деревьями. Небось, покурить пошел или что там Верящие подростки делают в порядке бунта? Ни единого шанса, что он – тот, кого они ищут… а этого того им сейчас надо найти как можно скорее. Как-то все разом сделалось очень серьезным.

Эту свою ошибку, заслоненную шоком от новости, что его напарница, оказывается, когда-то была Верящей, агент Дернович припомнит очень не скоро – и тогда уже будет слишком поздно.

Малкольм шел вдоль берега. Ему так и не пришлось никого убивать. Несмотря на все, чему его учили, это было такое облегчение, что у него снова закружилась голова. Но хочешь не хочешь, а это успех.

– Спасибо! – не забыл прошептать он на ходу.

Ухо тоже чувствовало себя много лучше, да и погода, все еще люто студеная, явно собиралась остаться ясной. Сомнений у него не было, страхи поутихли. Шедшие по его следу агенты ФБР – если бы они только знали… если бы он только знал… – остались позади. Граница с каждым днем будет все ближе.

А значит, и его цель.

И когда Малкольм – или