Читать книгу - "Ученик шиноби - Роман Пастырь"

— Лет десять как.

— Ну, зато она красивая.

— Если тебе нравятся ледяные глыбы.

— Она всегда такая безэмоциональная?

— Не знаю, из какой ты семьи, — Гатс двинулся в сторону и повернулся так, чтобы никто из собравшихся не увидел его лица. Да и тон потише сделал: — Но складывается впечатление, что никого из основных семейств ты не знаешь.

— Не знаю, — прямо сказал я.

Можно было состроить из себя загадочную личность, но зачем? Лицедейство и интриги не мой конёк.

— Значит, ты бастард, — сделал для себя какой-то вывод Гатс.

Отошёл он шагов на пятьдесят, в лес. Почему-то его слова меня задели. Кольнули и царапнули что-то внутри.

— Бастарды — это ублюдки, которых не признаёт семья?

Гатс развернулся и посмотрел на меня внимательно.

— Я другое имел в виду. После того как старый мир рухнул и стало понятно, что ныряльщики — новая элита… — Гатс запнулся, что-то разглядев на моём лице.

Не знаю, что он там увидел, но выводы сделал неверные. Вспомнил я тётю. Очень уж тон был похож, когда тебе какие-то истины сообщают.

— В общем, представь отряд ныряльщиков, молодых, крепких мужиков, которые вернулись из самого ада, пару месяцев проведя вдали от цивилизации. Что они будут делать?

— Уйдут в загул.

Тут и думать нечего. Не обязательно было так упрощать.

— Сдадут добычу, получат награду, напьются и да, уйдут в загул. И если первые лет десять вокруг Бездны была закрытая зона, то потом, когда государства рухнули, образовался союз городов. Как следствие, люди заселили ближайшие территории, и туда махнули авантюристы со всего мира. Женщины, которые были бы не прочь заполучить ребенка от ныряльщика, тоже.

— Так при чем здесь я, бастарды и секс-марафоны ныряльщиков?

— Может, и ни при чём, — пожал он плечами. — Но признанных детей обычно хорошо обучают. В том числе рассказывают, кто есть в других семьях и чего от них ожидать. А всех остальных, кто родился и не был признанным…

— А что, других вариантов не бывает? — с вызовом спросил я.

— Бывает. Приношу извинения, — выпрямился он и включил официальный тон. — Полез туда, куда не следовало.

— Проехали, — махнул я рукой.

И чего завёлся? Подумаешь, родители оставили меня и свалили в неизвестном направлении. Не самая трагичная история. Бывает и похуже.

— Отвечая на твой вопрос, — продолжил Гатс, хотя я успел забыть, что спрашивал. — Да, Калия всегда такая. Если семейство Тич можно описать как пиратов, по крайней мере, они единственные, кто умудрились построить дирижабль, опускающийся и поднимающийся до третьего уровня Бездны, то семью Калии можно охарактеризовать как хладнокровных убийц.

Ого. Не хилая такая заявочка.

Даже то, что Гатс говорил Бездна, а не Колодец, указывало на его более высокое происхождение. На улицах как раз Колодцем звали. Или дырой. В зависимости от публики и степени её подпития. О других названиях и не знали. Ну, не считая Гика. Тот любил коллекционировать имена одного и того же.

Что касается остального, одним этим разговором Гатс прочертил черту между нами. Не в смысле опустил меня, а в том смысле, что показал, что знает куда больше и привык вращаться в высших кругах.

— Слушай, — я был не из тех, кто молчит, когда возникают непонятки, — если вы все такие крутые, зачем пришли? Не верю, что ваши семьи не могут достать вам камни.

— Камни? — глаза Гатса расширились, и он рассмеялся. — Кажется, ты не совсем понял, с кем имеешь дело. Прости, я ввёл тебя в заблуждение, — сказал он, продолжая веселиться. — Мы третье поколение. Первыми были самые отчаянные авантюристы. Бесстрашные, удачливые, жестокие и готовые пойти на всё, чтобы узнать тайны бездны. Ты ведь знаешь хотя бы эту часть истории?

— Более-менее.

Некоторых из тех людей считали легендами. В некоторых случаях — ещё живыми. В большинстве этих случаев легенды также стали тиранами нового мира, захватывая власть в городах. Второе поколение — это не просто те, кто спускался в Колодец за ними. Это их дети, что спускались туда. Те, кто, благодаря генам, родился сильнее, умнее, быстрее. Возможно, с некоторыми способностями. Третье поколение — это уже внуки.

Иначе говоря, Гатс, вполне возможно, внук какой-нибудь легенды, властителя одного из уцелевших городов. Если проводить аналогии с прошлым миром, то это как встретить принца.

— Когда на примере второго поколения стало понятно, что способности передаются, было принято коллективное, неосознанное решение — плодиться и размножаться, — продолжил мысль Гатс.

— То есть…

— Я пятый сын своего отца. А ему и первых четверых хватило, чтобы расставить по ключевым направлениям. Основные ресурсы достаются именно им. Проще говоря, Спартанец, мы семейные излишки, которым надо прикладывать сил чуть больше, чем остальным, чтобы достичь чего-то.

Не буду утверждать, что Гатс — существо эмоциональное. Скорее наоборот. На худом лице мало что отображалось. Но сейчас он передал ту убийственную долю сарказма, которой хватит пол-Колодца затопить. А, как известно, он бесконечен — никто Дна так и не достиг.

— Ну а вторая причина, — буднично продолжил парень, — Черный мечник — легенда. Мастер меча. Спускавшийся ниже десятого этажа, никто не знает насколько. Он первый и единственный, кто захотел набрать учеников.

Повисла тишина. Я переваривал услышанное, сопоставлял это с тем, что знал. Пытался представить, каково это, жить в семье, где столько детей. Может, поэтому родители и ушли? Я был каким-нибудь седьмым, ненужным ребенком?

Тогда у меня ещё больше поводов найти их и сказать пару ласковых. Как минимум про то, что они ошибались и я чего-то стою.

— А ты, — пока я думал, Гатс сделал какие-то новые выводы, опять не совсем точные, — пришёл сюда ради камней.

Нет, стоп. Кривые у меня выводы. Будь родителям наплевать на меня, они бы, со слов тёти, не оставили что-то настолько ценное, ради чего я ввязался в эту авантюру. Блин, уже голова от этих рассуждений болит.

— В том числе, в том числе, — ответил на вопрос. — В городе три редких камня ждёт. На нас двоих хватит.

— Объединимся? — предложил Гатс.

— Почему бы и нет.

О том, как обстоят дела среди семейных, говорило то, что этот парень предпочёл довериться человеку с улиц, а не знакомым.